P.S. И ещё дорогой читатель… Пока мы с тобою отвлеклись на концовку романа случилось ещё одно удивительное событие…
Так вот, спешу доложить Вам, что хотя никто из людей этого не заметил, но на какое-то мгновение над Иваном автор заметил страшно довольное прозрачно-белое лицо, окаймлённое бархатом белоснежных крыльев… Видимо, он знал что-то очень важное, что касалось его подопечного… Но это так… Может быть показалось…
Ведь, как сказал Луций Анней (Младший) Сенека, выбирать можно только между лишними вещами.
P.S. …Иногда мне почему-то кажется, что я вижу, как босые ноги Фила с неумолимой настойчивостью утрамбовывают пыль бесконечных дорог матушки России… Многие люди удивлённо провожают глазами высокого худого человека с палкой в старой линялой рясе с рюкзаком за плечами и ботинками на шее. Его удивительно доброжелательная улыбка ставит в тупик, почему-то смущая своей открытостью. Невысказанная заинтересованность сквозит во всех взглядах, бросаемых окружающими на него. Поражает мудрое спокойствие чужака, с уверенностью местного жителя шагающего в одному ему ведомом направлении. Эта непонятная, фантастическая личность с деловитой уверенностью рассекает людские толпы и границы губерний этой непонятной страны, порой останавливаясь на ночлег по только ему одному и Богу понятному выбору у очередного счастливчика, не всегда, к сожалению, понимающего это. Я всегда почему-то чувствую его присутствие, он где-то рядом, его иронично-грустные глаза незримо следят за тобою и когда он будет тебе особенно нужен, он обязательно придёт на помощь, потому, что иначе просто невозможно, ведь это Фил… Фил-странник, неведомый осколок нашей совести…
Послесловие…
Весеннее солнце вновь согревает замысловатые пазлы булыжной мостовой, ласковым теплом касается плеч , легкомысленными зайчиками скачет по витринам магазинов и лужам дворов. Я вновь неторопливо иду по улицам этого города и в этом, принадлежащем лишь мне, просвете времени я полностью свободен. Меня не тяготит необъятная куча условностей, обещаний и долгов, неподъёмным грузом лежащая на плечах, мне некуда бежать, опережая собственное тело и мысли, меня не грызёт заживо боязнь не успеть куда-то или не сделать что-то ужасно важное. Сейчас я просто дух, который не нужен никому на этом свете, и память о котором стёрта со скрижалей этого легкомысленно-забывчевого мира. Я неторопливо прохожу через бурлящие островки незнакомых мне людей, занятых своими неотложными делами, словно партизан пробирюсь через завалы хаотичных нагромождений угловатых зданий, созданных больным воображением какого-то сумасшедшего архитектора. Сквозь мои слегка сомкнутые веки настойчиво пробираются ослепительные лучи короны этого удивительного светила, маленькой планеты по имени Земля, а неугомонный озорной ветер с фамильярностью швейцара ласково подталкивает вперёд, в неумолимо настигающее меня будущее, с которым бесполезно играть в прятки ….
Свобода! Настойчиво стучит в голове… Свобода! Душа раскрывает свои крылья , пытаясь куда-то улететь… Свобода!... Свобода!... Мы все постоянно грезим тобою , ища тебя по всюду всю свою короткую жизнь, а получив всего лишь на мгновение, не знаем, что с тобою делать… Ведь полностью свободным человек может быть лишь один, ну, а длительное одиночество противопоказано среднестатистическому индивидууму , да и кто знает, может быть полная свобода всего лишь другой вид тюрьмы?! ..
Как изощрённо изменчивы наши представления о тебе, Свобода! Каждый из нас по-своему мечтает о тебе… Сначала, в детстве, это свой уютный уголок в виде шалаша за домом в саду, где ты прячешься от родителей и бессмысленно суетливого мира, потом в среднем возрасте это своя отдельная квартира с обязательным довеском в виде машины и домика в деревне, потом , ближе к пенсии, загородный коттедж для себя любимого и как-то незаметно подросших детей, но хитрый мир вместо призрачной свободы ещё больше привязывает тебя к себе… И вот ты, высунув язык, усердно соревнуешься с другими такими же идиотами числом этажей в коттедже и количеством унитазов на одного человека, величиной прайда машин , пришвартованных у трёхметровой ограды и пачкой золотых кредиток, заполняющих портмоне. Мир опять элегантно обманул тебя, изящно обвёл вокруг пальца, предложив вместо безграничной свободы очередное золотое ярмо с этой надписью, которое ты , послушно запрягшись, тащишь дальше…
И всё же, однажды утром, выйдя из дома, ты порывисто поднимешь голову, внезапно увидев на земле давно позабытую изящную остроносую тень, и окончательно проснувшись увидишь, как в головокружительной высоте, разрезая белоснежные облака, синеву неба и унылое пространство, гордо плывёт призрак твоего детства безмолвный серебристо-золотой цеппелин LZ-130 . Непостижимый вечный символ твоей независимости и свободы, непонятно-гордый в своём одиночестве , зовущий тебя вперёд , в неизвестность будущего, легко отсекающий настоящее и прошлое в удивительном красноречии своего вечного молчания… И ты восхищённо замрёшь, поражённый этим величественным зрелищем, , понимая , что только он знает ответ на твой самый главный в жизни вопрос … Ведь ты можешь в этом мире абсолютно всё, что захочешь, главное, суметь очень сильно захотеть этого... Очень сильно… Захотеть быть свободным…
К О Н Е Ц
Дорогой читатель, мы дошли до последней страницы этой книги. Дальше ничего нет. Теперь можно облегчённо вздохнуть и пойти подышать свежим воздухом. Не забудь закрыть книгу! Спасибо за внимание и будь счастлив, ну, пожалуйста!
Москва, 2014 г.
Сборник. Собачья жизнь
Дама с собачкою..
Разговор с подсознанием намечался долгий и нудный... Анна Павловна была в нынешнем понимании социального статуса не просто женщиной, а бизнес-вумен, то есть женщиной на вершине эволюционного развития своего пола. Она имела все признаки этой успешности. Могла тратить деньги вполне самостоятельно, не ведя никакие длительные диспуты о собственной расточительности с кем бы то ни было , имела постоянный доход с некого предприятия, организованного бывшим мужем, которое теперь возглавляла она и которое работало совершенно независимо от цвета знамени на флагштоке и наличия или отсутствия руководства, а возле подъезда её всегда ждало роскошное белое БМВ, смотревшееся королевой среди всего этого серого и уныло-поношенного соседского автохлама. Каждые два-три месяца Анна Павловна покидала приделы презираемой в душе и недостойной её Родины для загара и шопинга в странах Еврозоны, чтобы в ответ на подобострастное, как божественно Вы выглядите, небрежно улыбнуться и , глядя в потемневшие от зависти лица, с наслаждением перечислять места , где только что отдыхала. Был в этом какой-то непередаваемый кайф зайца , с упоением пинающего связанного льва, хотя вроде как сравнивать её и всю эту окружающую мерзкую биомассу не приходилось. С годами зависть окружающих стала стала тем необходимым драйвером, без которого жизнь становилась пресной и скучной, словно бы чего-то страшно необходимого не хватало. Это , как пин-понг. Сидят две подруги на маникюре или в парикмахерской и обсуждают что-либо. Одна рассказывает, другая потеет, завидует, потом смена подачи, другая рассказывает, подружка исходит завистью.... В общем, всё по очереди, со сменой эмоций, сюжетов, обстановки и действующих лиц... Анна Павловна не любила групповые игры. Ей нравилось, когда завидовали только ей одной, но с чувством, без халтуры, заинтересованно и искренне. Потребление мужчин входило в реестр физиологических потребностей, но фанатизма в этом не было совсем. Как правило, это были разовые акции не имеющие продолжения, с вычёркиванием самца из телефонной книжки, воспоминаний и размеренной жизни. Единственный первый брак стал для Анны Павловны хорошим уроком. Она твёрдо усвоила , что мужики тупые создания, которые совсем не интересуются возвышенным миром парикмахерских, бутиков и пляжной нирваны. Говорить с ними в общем-то не о чем, секс интересует их до первого оргазма, причём своего, а красивую машину они с лёгкостью предпочитают Мисс Вселенная текущего года. Кто сказал, что эти ограниченные, тупые существа должны существовать рядом с Анной Павловной, отравляя своим существованием каждый день её замечательной жизни? Никто! Посему Анна Павловна провела селекцию и количество мужского пола, оказывающего в её орбите, было сведено к жизненно необходимому минимуму. Ну, а муж покатил по волнам жизни в одиночестве с гордой приставкой бывший... Это сделало её жизнь свободнее и комфортнее... Всё бы хорошо, но в последнее время она стала замечать, что что-то в её жизни не так, что-то неправильно-разочаровывающее в этой однообразной монотонности созданного ею рая, словно ежедневное поедание на завтрак чёрной икры начало вызывать глухое отвращение, от которого и до аллергии не далеко...
