Bay Side Hotel располагался почти на воде, но, несмотря на вводящее в заблуждение название, он был демократичен и комфортен для каждого, а его цены укладывались в бюджет, выделяемый Федеральным бюро на командировки сотрудникам. Роб позвонил агенту Томасу Брауну, как только заселился в номер. Браун сказал, что в воскресенье они ничего сделать не смогу и предложил подождать до утра. Место преступления находилось под охраной и в этом смысле в ближайшие несколько дней изменений не ожидалось, поскольку криминалистам требовалось проделать свою работу. Браун сказал, что им предстояло проанализировать каждый волосок. На сей раз убитым был знаменитый человек — глава университета, лауреат Нобелевской премии.

Роб сел на автобус до Чайнатауна и вышел непосредственного у лучшего ресторана в мире, по его мнению завзятого путешественника — Wu’s Mandarin Kitchen and Laundry. Свинина под медом с ростками фасоли была, вне всяких сомнений, настолько близка к кулинарному совершенству, насколько возможно, потому что готовил ее сам мистер Ву. Если бы готовил не он, блюдо оказалась бы всего-навсего великолепным.

Утром в понедельник Роб остановился у книжного магазина Borders Books, направляясь на встречу с агентом Брауном. Он пошел в отдел справочников и обнаружил в нем огромный полный словарь.

«Вивер». По-прежнему ничего. В словаре говорилось, что французское «vive» означало приветствие, как в случае с «Vive la France!». Но самым близким к «виверу» словом в английском языке, похоже, было «виверровый», представитель семейства животных, в которое входят мангусты и циветты. Нашлось также слово «вивисекция», которое означало рассечение живого тела. Это подходило под удаление глаза, но не слишком соотносилось с другими убийствами.

«Вивер». Убийца был по меньшей мере последователен, отправляя свое необычное послание раз за разом. Роб начал думать, что понимание этого послания станет важнейшим моментом в раскрытии дела и прекращении убийств.

Томас Браун был коричневым. Он носил коричневый костюм, который каким-то образом не давал ему смешаться с толпой. Его глаза, кожа и туфли имели один и тот же коричневый цвет. Похоже, он получал удовольствие, представляясь Брауном. Они с Робом с легкостью обменялись любезностями, присущими выездным агентам со стажем.

— Что мы имеем? — начал Роб.

— Ну, что ж, это тот же самый почерк, не сомневаюсь ни на секунду.

— Подражатель?

— История не просочилась в прессу, поэтому вероятность существования подражателя невелика. У нас есть видео.

— Что?

— Еще один гвоздь.

— Ага.

— Давай, посмотри сам.

Они вдвоем зашли внутрь. Офицеры знали Брауна. Он быстро представил Роба и поставил их в известность о том, что Роб теперь главный следователь дела.

— Сюда, — сказал Браун, когда они вскарабкались по вычурной лестнице. — Судя по всему, нападавший или нападавшие проникли внутрь ориентировочно в пятницу вечером. Доктор Марш пришел домой с какого-то приема, где собирались все университетские большие шишки. Очевидно, мокрушник или мокрушники прятались и схватили его, когда он вошел. Здесь стоит сложная сигнализация, которая запрашивает отпечатки пальцев. Ее отключили изнутри. Тут пятна крови и следы. Мы только что получили результаты из лаборатории, это кровь жертвы. Криминалисты говорят, она из его пальца. Знаешь, даже я могу быть таким криминалистом.

— Его жена скончалась, а дети переехали, — продолжал Браун. — Мужик жил один. Выходит, деньги и статус — это далеко не все.

— Точно, — ответил Роб и в его голове быстро промелькнула мысль о Смитти, сидящей у него на груди, а еще о Линде и Джиггерс.

— Сюда, — сказал Браун и пошел по коридору в большую аляповатую спальню. В ней стояли два ярких, обшитых красным сатином дивана друг напротив друга. Между ними располагался низкий резной деревянный стол. На столе лежал набор изысканных стеклянных шахмат, явно изготовленных больше для декорирования, чем для игры. Интерьер дополняли три массивных кожаных кресла и несколько столов, бюро, а также китайские шкатулки, в которых покоились антикварные хирургические инструменты. Помимо антиквариата и восхитительных восточных ковров комната располагала большими полотнами, на которых матадоры размахивали плащами перед быками, утыканными бандерильями. В потолок были вмонтированы обрамленные золотом зеркала.

Постель представляла собой кровать на четырех столбиках под балдахином. Расположение тела жертвы было обведено контурами на красном сатине. Руки и ноги, судя по контурам, были привязаны к столбикам кровати. Рядом с одним из столбиков имелся кровавый след от крови, натекшей из обрубка пальца правой руки. Куда большее пятно испражнений и мочи виднелось в центре постели. В ногах у кровати стояла тренога с видеокамерой. За ней располагался высокий книжный шкаф. Вываленные из него книги грудой лежали у стены. Единственным, что не покинуло полки шкафа, были электронные часы.

К камере был протянут шнур с удлинителем. Другой шнур насыщал электричеством яркую красную пластиковую коробку. Из коробки шли два медных провода, присоединенных к токоотводам. К одному из проводов винтом для листового металла крепилась медная труба длиной около пятнадцати сантиметров. Другой провод ни к чему не вел, но пластмассовая изоляция с него была сорвана. Оба провода тянулись к кровати.

Роб прочитал надпись на коробке. «Генератор тока высокого напряжения X-37 для оград американских ферм».

— Какого черта?

— И на это взгляни, — Браун указал на нечто, воткнутое в стену. — Это таймер. Он настроен так, чтобы замыкать цепь на пять минут каждую четверть часа.

Таймер был подключен к электрогенератору.

— Как думаешь, где можно раздобыть такую штуку? — спросил Роб.

— В любом сельском магазине. А таймер продается повсеместно. Его покупают люди, которые хотят, чтобы пока они будут разъезжать по отпускам, в их доме периодически включался свет или вообще горел всю ночь. Это отпугивает домушников.

— И что, вся эта система работает?

— Должна.

— Давай посмотрим видео.

Браун проследовал в соседнюю комнату. После сумбурного декора спальни она выглядела вполне нормальной. Роб счел ее комнатой для гостей.

— Эта пленка — копия. Оригинал в лаборатории.

Браун нажал на кнопку «воспроизвести».

На экране появился обнаженный мужчина. Без сомнения это был президент университета Уоллес Марш, доктор наук, нобелевский лауреат в области психологии и скверный дизайнер интерьеров. Он морской звездой распластался на кровати. Ноги и руки были привязаны к столбикам. Его правую кисть покрывал бандаж, он был красного цвета. Ужас на лице Марша читался с легкостью.

— Пожалуйста! Я отдам вам все, что вы захотите, — умолял он.

Внезапно на экране появилась темная фигура. Она походила на мужскую, но никто не решился бы сказать наверняка. Человек был одет в свободную, темную одежду — черные футболка и тренировочные штаны, черный капюшон и латексные перчатки.

— Ты сказал, у нас есть волокна?

— Совсем немного.

Человек в черном повернулся к камере и показал проволоку и трубу. Он соединил их, выдавил что-то из тюбика на трубу, а потом протолкнул ее в анус Марша.

— Мы нашли тюбик. В нем проводящее электричество желе, — сказал Браун.

Вокруг бедра доктора Марша была намотана изолента. Марш скулил и умолял, чтобы мучитель остановился и забрал все его деньги. Нападавший наклонился и поднял арматурную проволоку, выдавил желе на ее оголенный конец. Этот конец человек в черном вставил в пенис Марша, а затем медленно продемонстрировал, как подсоединяет провода к генератору. Он даже поднес генератор к объективу. Роб и Браун наблюдали, как преступник подключил генератор к таймеру, который также был поднесен к камере. Какое-то время человек что-то делал с таймером, а потом отступил, открывая камере обзор. Поначалу ничего не происходило. Потом Марш пронзительно завопил и принялся ритмично биться в судорогах. Через некоторое время он остановился. Марш испражнялся и мочился на кровать, обильно потел. Потом на экране снова ничего не происходило. Марш продолжил умолять своего палача и спрашивать его, зачем он все это делает. Судя по всему, Марш был убежден, что преступник был мужчиной. Этого для Роба было достаточно. С этого момента он присвоил убийце мужской пол.