Одно слово — герой!

— Да-да, мама. Но я сомневаюсь, чтобы мой папаша думал о тебе в том же ключе. Наверняка для него это был только секс. Ты же сама объясняла мне, когда я был подростком, что секс и любовь — совершенно разные вещи, и учила, что не стоит их путать.

— Так что ж ты путаешь? Если ты так уверен, что это был секс, расслабься и забудь о ней.

— Не могу, — честно признался Гордон.

— Понятно.

— Если тебе все понятно, тогда скажи, что мне делать.

— Ты прекрасно знаешь, что делать, Гордон. Ты просто хочешь, чтобы я тебя подтолкнула в нужном направлении.

— То есть?

— Разыщи Зою и убедись, что вы оба чувствуете одно и то же. Иначе будешь мучиться всю жизнь.

— Я же объяснил тебе, мама, это был только секс. Лучший секс в моей жизни, но, наверное, потому, что у меня довольно долго вообще никакого не было.

— Такое возможно, но ведь за девушку ты отвечать не можешь.

— Не могу, — согласился Гордон.

— Стало быть, придется позвонить твоему дружку-адвокату и навести о ней справки. Узнай, как она живет, кто этот ее любовник и так далее.

— Да, наверное, это не помешает.

— И держи меня в курсе.

— Обязательно, — улыбнулся Гордон. — Спасибо! Ты — лучшая мама на свете!

Молодой человек повесил трубку, открыл ящик, где хранил записную книжку, нашел домашний телефон Логана и тут же набрал номер.

Логан сразу снял трубку.

— Ты еще смеешь звонить мне! — вместо приветствия завопил он. — Я же тебе запретил. Нам больше не о чем говорить. Я тебя не прощу, Джереми, даже если ты приползешь на коленях и будешь умолять. Даже если ты…

— Это не Джереми, — перебил его Гордон. — Это Винсент.

— Ох, Гордон. Да. Правильно. — Логан смущенно откашлялся. — Прошу прощения. У меня тут маленькая склока с Джереми, и он все время названивает. Вероломный мальчишка… Но роскошный… Так что случилось?

— Мне нужна твоя помощь…

Логан сумел выяснить все, что было нужно Гордону, уже к двенадцати часам понедельника и сам перезвонил ему.

— Не повезло тебе, приятель, — сообщил он. — Она вернулась к Солу. Что обидно. Терпеть не могу этого хлыща.

Гордон почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Итак, она простила любовника, который ей изменил. Рванулась в его объятия на следующую же ночь после той, что провела с ним, Гордоном. Когда накануне вечером Логан раскрыл ему обстоятельства, при которых Зое понадобился пляжный домик, Гордон был уверен, что она не вернется к тому, кто так жестоко ее оскорбил.

— Откуда ты узнал, Логан? — спросил он, нахмурившись. — Не она же сама рассказала? Я надеюсь, ты не спрашивал ее напрямик?

— Нет, конечно. — В голосе Логана послышалась обида. — Как я мог? Я — сама скрытность и такт? Адвокат из адвокатов? Да ни за какие коврижки! Кроме того, мы с Зоей не такие уж близкие знакомые, чтобы спрашивать ее о столь деликатных вещах. Я разговорил Айрис, и кое-что мне подсказала карточка, которая была пришпилена к букету из двух десятков роз, которые принесли сегодня утром в офис. Там значилось: «Самой милой девушке в мире. С любовью, Сол».

Гордон почувствовал неприятный холодок где-то в области желудка. Чем же он был для Зои? Инструментом мести? Лекарством от скуки? Может, из-за этого Зоя так изумлялась тому, какое удовольствие она получала с ним ночью? Она просто этого не ожидала. Странно, если она так любит Сола…

Потом на ум Гордону пришло другое объяснение. Может, Зоя вовсе не любит этого хлыща. Может, она с ним ради денег. Это вполне объясняет тот факт, почему она так наслаждалась той ночью и почему все-таки вернулась к своему приятелю.

Гордона это открытие убило наповал. Все, хватит. Больше он не свяжется с женщиной, которой от мужчины не нужно ничего, кроме денег.

Но едва он об этом подумал, как сразу вспомнил, что Зоя доказала: она хотела от него, Гордона, иного. Она желала его тела. Какими бы ни были ее первоначальные мотивы, она занималась с ним любовью вполне искренне. Ею владело неприкрытое вожделение. Гордон знал, когда девушке нравится заниматься с ним любовью.

— Этот Сол действительно богат? — спросил он Логана.

— Точно не знаю. Типичный выскочка, продает роскошные апартаменты с видом на гавань. Айрис в свое время тоже купила у него квартиру, а это кое о чем говорит. Ее не так-то легко раскрутить. Сол зарабатывает очень прилично. Своя квартира у него в том же доме, что у Айрис. Но я сомневаюсь, что его банковский счет может состязаться с твоим.

— М-м-м-м…

— Я всегда волнуюсь, когда ты начинаешь вот так мычать, Гордон.

Гордон рассмеялся. Судя по всему, загадочное мычание передается по наследству.

— А ты не выяснил, где этот выскочка-продавец торгует своими апартаментами? И его телефон?

— Что ты задумал, Гордон? Ты собираешься с ним встретиться?

— Это зависит от того, как я буду себя чувствовать к концу недели.

Эта неделя оказалась самой долгой и самой напряженной в жизни Зои. То, что Сол дал ей время подумать, на самом деле не помогло. В пятницу Зоя все так же была полна воспоминаниями о ночи, проведенной на «Уединенном пляже».

Пытаясь отвлечься от бесконечных фантазий о Гордоне, она работала как заведенная, засиживалась в офисе допоздна, с невиданным энтузиазмом перебирала и сортировала документы — в общем, проявила такую старательность, что даже Айрис не сумела найти, к чему придраться.

Весь вечер пятницы Зоя потратила на выбор платья для вечеринки, которое Сол заведомо бы одобрил. Не то чтобы ей это не понравилось. Затянувшаяся экспедиция по магазинам создавала впечатление, что Зоя очень занята, и ей удалось хоть недолго отдохнуть от навязчивых воспоминаний о Гордоне.

Она истратила не только выданные ей Солом пять сотен, но и добавила немного своих денег, что для Зои было необычным мотовством. Она понимала, что нужно взбодриться. Кроме того, она действительно хотела угодить Солу. Слишком многое в ее действиях в последние семь дней было вызвано чувством вины.

Например, утром Зоя вытащила свое измученное кошмарами и бессонницей тело из постели и ровно в семь отправилась к Солу, чтобы с остервенением наброситься на подготовку к вечеринке. Она убедила себя, что если сегодня слегка напьется, то сможет переспать с Солом и таким образом окончательно избавит себя от внутреннего напряжения.

Однако когда Сол вернулся домой с работы и стал рассказывать о каком-то богатее из спортсменов, которого он заполучил в клиенты сегодня утром, Зоя почувствовала, что Сол безумно ее раздражает, особенно после того, как он радостно сообщил, что и на сегодняшнюю вечеринку тоже заманил этого богатея.

Так что она была только рада, когда Сол удалился в спальню облачаться к приходу гостей. Вернувшись, он опять стал нести ту же чушь, вызвав прежнее раздражение в Зое. Пытаясь избавиться от болтовни Сола, девушка переходила из комнаты в комнату, проверяя, все ли готово к вечеринке. Цветы. Музыка. Закуски. Выпивка. Изумительный ужин дожидался на кухне. Ничего горячего, только салаты и морепродукты плюс набор соблазнительных десертов, все из лучшего в городе ресторана.

Сол никогда не просил ее готовить, она только заказывала все необходимое, оплачивала еду его кредиткой, а затем все красиво сервировала. Но даже эти несложные операции отнимали уйму времени, когда гостей — пятьдесят человек.

Сол не любил нанимать официантов. Он предпочитал сразу расставлять все на столах — в больших гостиных и на террасе. Ему нравилось создавать расслабленную, неформальную атмосферу. Сол полагал, что процессу правильного общения гостей способствует то, что они сами выбирают себе еду и напитки, переходя из одного помещения в другое.

И он был прав. Его вечеринки всегда пользовались грандиозным успехом. Сол лично встречал всех у дверей в течение первого часа, а потом ходил среди гостей, болтая, рассказывая анекдоты. Зое оставалось только улыбаться, обновлять закуски на тарелках, следить, чтобы ведерки со льдом всегда были полны, а ужин подали ровно в одиннадцать.