В магазине же я столкнулась с другой проблемой. Все цены кусались. Отдавать за куртку пять тысяч совсем не хотелось. Брюки тысяча. Новая кофта — полторы. А еще ботинки нужны. Этак половину зарплаты только на вещи потратить. Я ходила по магазинам с тоской. Мне казалось, что я получаю большие деньги. Тридцать шесть тысяч в месяц. Из них четыре я отдавала за койку. Три на еду. Потом связь около пятисот рублей. Я купила себе недорогой сенсорный телефон. Когда не было покупателей сидела на сайте знакомств, пытаясь найти кого-нибудь. Но поиски пока были неудачными. Гулять у меня не было времени, да и часто на том конце сети ребята искали развлечений на одну ночь. В любовницы я идти не хотела.

Поймала свое отражение в зеркале. Сильно я похудела за это время. До сорок шестого размера дошла. Хоть и трудно было в последнее время, но внешность только лучше стала. Еще обертку бы для нее подобрать. Может пойти в подвал, что китайским ширпотребом торговал? Там цены подешевле, но и швы косые. А хотелось, чтоб на одежки красовалась эмблема какого-нибудь известного магазина. Хотя зачем мне все это? Все равно стою за прилавком. Кого интересует как я одета?

Мы с ним столкнулись около зеркала. Я все-таки решилась надавить на горло собственной жабе и купить качественную куртку. Или среднего качества. Нитки все-таки торчали из кармана. Но это и подправить можно. Он уступил мне место около зеркала. Улыбнулся. Ухоженный. Мужчина лет сорока. Среднего телосложения с короткой стрижкой и колючим взглядом. Не понимаю чем он меня покорил. Обходительностью или ухоженными руками с золотыми перстнями? Дорогим парфюмом?

Разговор зашел о куртках. Он спросил идет ли ему его куртка. Я честно ответила, что лучше другая. Так и завязалось знакомство. Когда он узнал, что я толком Москву не видела, то предложил ее показать. Артур приехал в Москву больше пятнадцати лет. Был женат, но жену оставил в родных местах, как и троих детей. Здесь жил один. Я ему рассказала о своих неудачах. Он был интересным экскурсоводом на дорогой машине. Я почувствовала себя принцессой из сказки. Еще вчера принимала тяжелые ящика, а сегодня меня катали на дорогой машине. Было здорово. Приятно отдохнуть. Да и Артур ничего лишнего не позволял. Был галантен. Обходителен. Вечер закончился в ресторане. Сказать, что я нервничала, это ничего не сказать. Это потом я поняла, что ресторан, в который он меня пригласил, был статусом чуть выше закусочной. Тогда же мне это заведение показалось чем-то шикарным.

Мы много разговаривали. Пили вино. Романтичная обстановка. А Гена утверждал, что такого не могло быть. Порой и сказки становятся реальностью. Я немного захмелела, когда Артур из милого мужчины, который говорил комплименты, превратился в делового человека.

— Ника, ты мне нравишься. Ухаживать за тобой у меня нет времени. Сегодняшний выходной был случайным. Да и у тебя нет времени в твоем магазине. Я предлагаю тебе сделку. Ты переедешь ко мне. Бросишь работу. С меня твое содержание, с тебя постель и дом. Как тебе такое предложение? — спросил он.

— Это получается, ты предлагаешь стать твоей любовницей? — выпалила я. Из-за алкоголя в голове был туман.

— Да. И на неплохих условиях. Или тебе нравится твоя жизнь? Сама же говоришь, что устала.

Его колючий взгляд навсегда врезался мне в память. Нужно было отказаться, оскорбиться. А я лишь согласно кивнула. Сколько потом не думала, почему я согласилась, но так и не нашла внятной причины. Может это был комплекс причин? Вино, симпатичный мужчина, обещание красивой жизни и усталость объединились и создали гремучую смесь? Артур улыбнулся и так откровенно посмотрел на меня, что мне стало не по себе.

Володя не стал меня отговаривать. Он был занят своей подругой, которая от него забеременела. Теперь он хотел вернуться назад. И я для него была лишним грузом. Так что, когда он узнал, что я познакомилась с мужчиной, он только обрадовался. Одну оставлять меня в этой квартире он побаивался. С работы пришлось уволиться. Правда, при этом отработать неделю. А потом я уже собирала вещи, чтоб переехать к Артуру. Вроде все складывалась весьма удачно. Только почему я не чувствовала радости? Почему настроение было плохим? И оставалось ощущение, что моя жизнь катиться в пропасть. Я что-то делала неправильно, но понять что, мне не удавалось. Ведь это нормальная жизнь. Очередная ступенька к выходу из нищеты. Но почему же было так паршиво? Может потому, что я чувствовала себя ступающей на грязную дорогу? Хоть искренне не понимала, в чем разница спать с мужиком по любви или искать человека, у которого есть крыша над головой, которая не протекает. Второй вариант по крайней мере честный.

А дальше? Допустим, я поживу пару месяцев с Артуром. Может год. А что дальше? Мне будет двадцать один. Я ему надоем. Вновь возвращаться в магазин? Или попробовать скопить денег, чтоб продержаться после расставания какое-то время, а потом еще раз пытаться добиться чего-то в этой жизни? Да, так будет правильнее. Наметив, хоть какой-то дальнейший план, я успокоилась. Ничего, все у меня получиться.

Ненавижу! Ненавижу эту жизнь. Больше не могу. Душа была выдернута и вывернута наизнанку. Ноги промокли. Слезы смешивались с дождем. Дождь в феврале! Ненависть душила.

Я огляделась по сторонам. Ноги сами меня привели к вокзалу. Купить билет и домой. В старый дом с печкой и водой из колонки. Я больше не могла находиться в Москве. Город меня душил. Здесь был только страх.

Денег на карточки было сорок тысяч. На билет хватило. Так же как и должно было хватить на первое время. Купить с собой в дорогу продукты. Больше ничего не надо. Не хочу здесь оставаться. Ничего. Проживу и без Москвы. И без красивой жизни. Значит не для меня эта жизнь. Зашла в туалет. Умылась. Посмотрела в зеркало. Фингал расплылся на пол-лица. Отвратительно. Люди смотрят с осуждением. А мне плевать.

Через два часа я уже забралась на полку и завернувшись в одеяло, закрыла глаза. Стук колес хорошо успокаивал. Мне всегда нравились поезда и электрички. Два дня в поезде и я буду дома. Ничего, прожила я ту зиму, проживу и эту. Главное не сдаваться. Теперь я не одна. Ответственности в два раза больше. Значит, надо прорываться. Кусаться, драться, но выбраться из этой ямы. Это в Москве было тяжело. Дома легче станет.

Рука легла на живот в защитном жесте. Странно ощущать, что внутри меня была новая жизнь. Мама. Летом у меня должен был родиться ребенок. Странно. Уже неделю я знала об этом, а привыкнуть к этой мысли не могла. Малыш. Непутевая мама у малыша. Все чего-то искала, искала, а в итоге осталась у разбитого корыта. Хотя, если подумать, не так уж и разбитого. Фингал пройдет. Опыт я получила. Теперь могу точно сказать, что сказка и жизнь — это две большие разницы. А еще у меня будет ребенок. Минусов тоже хватало. Я была без работы. Возвращалась в свою хижину. И не знала, что делать дальше. Хотя нет, тут я хитрила. Оставалось только жить и растить малыша.

Теперь можно было с уверенностью сказать, что я совершила ошибку, связавшись с Артуром. Надо было вначале узнать его лучше, а не прыгать в постель к тому, кто пообещал лучшую жизнь. Мало того что у него был тяжелый характер, так еще и требовал он от меня какого-то рабского подчинения. Пока его не было дома, мне нужно было драить квартиру, так, чтоб все сверкало чистотой. Из квартиры выходить не разрешалось. За все время пока мы с ним жили, я на улице была раза три. Он мог завалиться домой пьяным. Тогда мне оставалось лишь искать пятый угол. Поднять руку, унизить — ему это ничего не стоило. А мне оставалось лишь терпеть, потому что уйти я не могла. Не в том плане, что не было денег, а потому что он запирал меня в квартире. Да еще и пригрозил, что если попробую сбежать, то он мне руки и ноги переломает. Я верила его угрозам. Верила и боялась.

А потом случилось то, что случилось. Беременность. Подозрения возникли еще месяц назад. Я боялась ему об этом сказать. Но утренняя тошнота меня выдала. Он потащил меня в платную клинику. Там подтвердили. Беременность. Срок восемь недель. Если аборт сделаю, то большая вероятность, что больше детей иметь не смогу. От аборта я отказалась. Тогда с Артуром мы поругались. Он продолжал настаивать, я стояла на своем. В итоге он меня ударил, кинул две бумажки по пять тысяч и сказал, чтоб я убиралась с его глаз.