На другой площади, у здания городской общины, детский коллектив водил хоровод вокруг фонтана, слабой струйкой бьющего из одного большого камня, похожего на упавший с неба метеорит. Другой фонтан с тремя разноцветными струями шумел возле картинной галереи. Вокруг на газончиках были установлены небольшие авангардные скульптуры. Тут же на всех углах продавалась всякая всячина, разливали пиво, пекли блины-палачинки, жарили пуканки (поп-корн) и надували сахарную вату.

Перед зданием читальни возвели сцену, где под громкие восклицания ведущего выходили спортсменки разных стран и участвовали в веселом конкурсе – разыгрывали номера, под которыми им предстояло носиться с безумной скоростью по крутому склону. Там же модные диджеи крутили свои диски. На лавочках, внимая музыкальному изобилию, раскладывали закуску любители выпить на пленэре.

На этом пестром фоне Аманда сильно не выделялась. Нужно было приглядеться к этой брюнетке, чтобы оценить особую грацию, свойственную красавицам, уже утратившим беспечное очарование молодости. Пару десятков лет назад Аманда еще обращала на себя внимание мужчин, вызывая приступы зависти и ревности у женщин, но сейчас ее красота потускнела и обрела сдержанную элегантность.

Среди праздных гуляк нашелся один мужчина, который пригляделся и моментально прикинул стоимость ее фиолетовой курточки от Toni Sailer, ботильонов от Salvatore Ferragamo, сумочки от Hermès, часиков Happy Sport от Chopard. Зная толк в подделках, он заметил, что у этой дамы все настоящее.

При том, что ее гардероб и аксессуары тянули как минимум на две сотни тысяч долларов, она не сверкала золотом и стразами, не слепила вызывающей роскошью. Все было подобрано в непринужденном стиле – эдакая скромность миллионеров, предпочитающих добротные вещи без лишних ярких деталей.

Пройдясь по городу, Аманда купила в книжарнице путеводитель по Болгарии, пару книг на английском языке о византийском искусстве и болгарской иконографии. Мужчина, который незаметно следовал за ней, убедился, что она проживает в одном из самых дорогих отелей города. Подождав, когда вспыхнет свет в окне последнего этажа, он довольно ухмыльнулся подтверждению своей догадки. Разумеется, это был президентский люкс.

Вернувшись в свой роскошный по местным меркам номер, Аманда расположилась в кресле у камина. На сервировочном столике перед ней громоздилась ваза с фруктами, ассорти из ягод, клубника со сливками и какелон с фондю а-ля Ва́лле-д’Ао́ста. Натюрморт дополняли несколько блюд с салатами, морепродуктами, сырными закусками, профитролями и бутылка вина Брунелло ди Монтальчино.

Лениво перелистывая альбомы, Аманда потягивала вино и макала хлеб в расплавленный сыр. Все эти деликатесы были для нее обыденностью, а вот ощущение, что впервые за много лет она путешествует одна и без охраны, доставляло ей особую радость и пьянило сильнее вина. Закутавшись в теплый плед, она предалась сладким воспоминаниям. Выискивая в памяти лучшие моменты своей жизни, она просматривала их будто на экране кинотеатра. Во тьме зала минувших лет, как в луче квантового проектора, пронзающего пространство и время, витали пылинки прошлого и складывались в яркие картины, смешиваясь с давно забытыми снами…

Когда Аманда была совсем молоденькой девушкой, один начинающий репортер заметил ее выходящей из золотистого Mercedes 450SEL в районе Ватикана. Следом затормозила красная Alfa Romeo Alfasud с калабрийскими номерами. Из нее вылезли трое крепких мужчин, подозрительно смахивающих на боевиков Ндрангеты (калабрийской мафии).

Было жаркое летнее утро. Солнце напекло хмельную голову уже слегка подвыпившего работника желтой прессы, и поначалу ему пригрезилось, что это одна из восходящих звезд экрана. Смешавшись с толпой туристов, фотографирующих собор святого Петра, репортер сделал несколько снимков красавицы. Мрачные южане из ее кортежа не обратили на него внимания, вслед за длинноногой грацией они влились в очередь желающих попасть в музей. Репортер вскочил на свой мотороллер и помчался строчить статью о страшной Ндрангете.

После того, как его, понося бранными словами, вытолкали из всех редакций: OGGI, Epoca, Visto, Gente, Cine и Bolero, до него, наконец, стало доходить, что он обознался – на фото не кинозвезда, а какая-то студентка. А те, кто снизошел пробежаться взглядом по тексту, высказались, что автор был явно не в своем уме.

Однако молодой репортер не унимался:

– Нет, вы посмотрите, – приставал он, теперь уже не к редакторам, а к завсегдатаям очередного бара, размахивая глянцевым отпечатком, – Какая красавица! Какие глаза! Фигура!

– Dolce ragazza! – авторитетно заявляли пьяньчужки.

Посмеявшись над незадачливым и влюбленным репортером, некоторые стали советовать – разыскать девушку и уговорить ее сняться для эротического журнала Playmen. Другие заметили, что простые студентки на дорогих Мерседесах в сопровождении охраны не разъезжают. Стали судачить о том, что посмотреть на стены вечного города прилетела дочь американского миллионера. Подумаешь, какое небывалое событие в жизни Рима! Просто сенсация!

Но безумного папарацци было уже не остановить. На другой день, зарядив свой фотоаппарат Fujica пленкой AGFA-supercolor, он отправился дежурить на Виа Кондотти, полагая, что богатая американка не минует модные магазины.

Расчёт оказался верным. Проезжая на своем мотороллере по Виа дель Корсо, он нагнал золотистый Мерседес. Аманды в машине не было. Она прогуливалась в сопровождении ворчащей старухи в черном и мрачного вида телохранителей, которые таскали за ней кучу пакетов со шляпками и купальниками. В модных бутиках Аманда скупала все самое лучшее и дорогое. Поездка в Рим за покупками – это был подарок ее дедушки Бернардо к шестнадцатилетию.

Аманда не прочь была с кем-то познакомиться, пообщаться с молодыми людьми, выпить бокал вина в обществе интересного собеседника, вроде римского репортера, но повсюду за ней ходила специально приставленная компаньонка, похожая на героиню из фильма о кровавой вендетте – старая вдова, сыплющая проклятия на головы врагов семьи.

Папарацци схватился за фотоаппарат. Пускай это не кинозвезда, но ради искусства он готов потрудиться. А вдруг, удастся познакомиться. Стараясь сделать исподтишка самый привлекательный кадр, он забегал вперед, прятался за колонны, сливался с толпой туристов, торчал возле витрин магазинов, искал выгодный ракурс и просветы между мощными плечами телохранителей, которые окружили Аманду.

Устав ходить по магазинам, Аманда зашла в базилику Сан-Карло-аль-Корсо. В этой богато украшенной золотой лепниной церкви она задержалась надолго. Присела на скамейку и стала разглядывать фрески, задумавшись о чем-то возвышенном. Репортер тоже присел неподалеку, и вскоре обратил на себя внимание охранников. Они заметили, наконец, преследователя и грозно нахмурили брови. Папарацци пришлось ретироваться.

Возле отеля Plaza Аманда запрыгнула в Мерседес, золотистая машина плавно тронулась и растворилась в ярко-оранжевых лучах заката…

Вскоре в одном дешевом скандальном журнальчике вышла небольшая иллюстрированная заметка о том, что некая милая девушка потратила за один день шопинга полмиллиона долларов. Немыслимые деньги по тем временам. Кто же она? – вопрошал автор.

Так, невольно, Аманда чуть было не стала селебрити – кумиром светской хроники и колонок о «богатых и знаменитых». Статья не имела успеха, телефон редакции не разорвало от звонков, письма не посыпались. Потенциальные женихи не вырывали друг у друга журналы с ее фотографиями, и рой князей не слетался в Рим из своих захудалых поместий.

Впрочем, один аристократичный юноша, будущий наследник огромного состояния, влюбился в картинку из журнала и собрался было предпринять более решительные действия, чем воздыхания перед глянцевым образом. Его заботливой мамочке пришлось нанять частного детектива, чтобы выяснить происхождение сей милой особы.

Выяснилось, что Аманда – внучка юриста Бернардо из Калабрии, хорошо обеспеченного, но далеко не миллионера. Мать Аманды, Франческа, проживала в довольно большой квартире на Манхеттене, разъезжала по Бродвею на небесного цвета Кадиллаке Эльдорадо и была известна в богемных кругах Нью-Йорка как весьма экстравагантная личность. Кто отец Аманды – никто не знал. В Рим Аманда прибыла на каникулы и скоро должна была вернуться в частный пансион в Шотландии – изучать историю искусств. А охранников нанял дедушка Бернардо, дабы его внучку ненароком не похитили какие-нибудь бандиты с целью выкупа. Впрочем, сами эти охранники смахивали на бандитов из клана Ндрагета. И это не случайно. Деда Аманды подозревали в связях с этой мафиозной структурой, будто бы даже он был Consigliere (Советник). Дескать, трудится на тайную империю по превращению человеческих грехов в доллары. Открыл филиал в Нью-Йорке вслед за солидными клиентами его фирмы, которые перенесли свои дела за океан. В общем, семейка не их круга.