— О своем будущем, мама. О будущем.

Я порывисто обняла ошарашенную маму, так же импульсивно отстранилась. Пора разрывать пуповину, связывающую меня с родителями. Это не значит, что я буду меньше их любить. И не буду заботиться. Но пора становится по-настоящему самостоятельной.

Торну я позвонила сразу же, как только добралась домой. Паковала вещи и звонила, звонила. Абонент оказался недоступен. Питон так и не ответил. Не перезвонил. На другое утро, не выдержав, я поехала в бар.

«Свобода» встретила меня тишиной и почти полным отсутствием клиентов. В полупустом зале сидело лишь несколько посетителей, совершенно мне незнакомых. Не было ни Кувалды, ни его верного друга — мопса Пряника, ни самого Торна. Зато, на мое счастье, была Хлоя. У нее я и узнала о последних новостях.

— Дик уехал, — сказала она без лишних предисловий и потащила меня к столику у окна. — Кофе будешь?

Я кивнула, и через несколько минут подруга вернулась с двумя чашками капучино на ореховом молоке.

— Твой любимый, — она плюхнулась напротив, сдувая со лба вишневую челку, и подвинула ко мне одну из чашек. — Пей.

Судя по новому цвету волос, настроение у Хлои было позитивно-боевое.

Я поблагодарила, и подруга продолжила:

— С Питоном такое бывает время от времени. Он оставляет все дела на зама, отключает мобильник и исчезает в неизвестном направлении, на неделю или чуть больше. То ли в джунгли улетает, то ли на Северный Полюс — никто толком не знает. Парни говорят, это случается, когда у босса что-то не ладится, и ему требуется время, чтобы подумать, принять важное решение.

Хлоя запнулась, покосилась на меня, а потом решительно отставила свою чашку в сторону.

— Давай-ка, подруга, выкладывай. Что у вас там стряслось?

И я рассказала. О том, как папа застал нас с Диком в саду, и ему стало плохо с сердцем. Как я всю ночь просидела в родительском номере, а наутро…

— Генри разослал в номера открытки от нас двоих и сделал мне предложение, представляешь, Ло? При всех…

— Блин! — подскочив на стуле, возмущенно завопила подруга. Так громко и эмоционально, что проходящий мимо нашего столика мужчина в строгом офисном костюме испуганно шарахнулся в сторону. — А ты что? Надеюсь, послала его куда подальше? По всем известному адресу.

— Отказала, да. Но перед этим вмешалась Миранда, начала поздравлять. За ней остальные. В общем, — я махнула рукой, — Те, кто стоял дальше, решили, что я кивнула и согласилась. Дик успел уйти. Оказывается, мама так и не передала ему мою записку.

— Я всегда говорила, что Генри твой — самовлюбленный козел, не видящий дальше своего носа, — припечатала Хлоя, гневно сверкая глазами. — Мамаша его — тоже подозрительная, и что только Дик в свое время в ней нашел? Фигура как у камбалы, характер как у гюрзы. А предки твои… Ну, о родителях плохо не говорят, но думать же можно? Разыграли представление, как по нотам. Может меня ругать, но мне кажется, твой папа мог преувеличить проблемы с сердцем, чтобы заставить тебя делать то, что ему нужно, а мама его поддерживала. Вообще, у вас там серпентарий какой-то. Валить тебе надо оттуда, и как можно скорее, пока тебя не сожрали. А с Диком… Дай ему время, подруга. Питон из тех мужчин, на которых давить нельзя, они сами принимают решения. Пусть поживет там один, остынет, прикинет. Поймет. Как ему без тебя плохо. А он это поймет, гарантирую. Не грусти, прорвемся. Все будет хорошо.

Подруга улыбнулась и ободряюще подмигнула.

Но сама была несколько напряжена. И только после расспросов призналась, что возле нее снова стал отираться бывший. Он не приближался, ничего не делал, не заговаривал и сразу исчезал, как только замечал, что на него обратили внимание. Но несколько раз в день он так или иначе появлялся в поле зрения Хлои.

И это всерьез ее напрягало. Обсудив ситуацию, мы решили, что она поговорит с общественным адвокатом и попробует добиться постановления суда о "не приближении" к ней. Обычно такое постановление выносили преследователям. А по моему мнению, Билли именно им и являлся. Будем надеяться, официальное судебное решение остановит этого психа.

Следующая неделя, без преувеличения, стала поворотной в моей жизни.

Я выдержала нелегкий разговор с родителями и окончательно съехала от них. Нашла себя маленькую, уютную и. самое главное, недорогую студию. Подальше от родителей и поближе к Хлое.

— Я люблю вас, но жить и выбирать, что мне дальше делать, хочу сама. Мы все равно будем общаться и видеться, тем более, что воскресные семейные обеды никто не отменял, — с этими словами я закрыла за собой дверь родительского дома.

Переехала и сразу разослала резюме в поисках новой работы. Даже успела сходить на пару собеседований. Я решила уйти из фирмы отца и подниматься самостоятельно, без его поддержки.

И все складывалось ровно, само собой. Пока в субботу меня не украли первый раз.

Я вышла из съемной квартиры, рассчитывая в ближайшей булочной купить теплую вечернюю сдобу и свое любимое пирожное к ужину. Мистер Бинглос, управляющий магазином совместно с дочками, делал просто потрясающие кулинарные шедевры. Когда я попробовала их десерты с шоколадом впервые, поблагодарила свою интуицию за великолепно арендованное место.

Потрясающая выпечка Бинглосов легко компенсировала продавленный диван, окна на шумную улицу и слишком любознательную соседку, почтенную мисс Дьюрит, чей длинный нос был соразмерен с неуемной жаждой знать все о соседях.

Через год, заедая все свои беды сладкой сдобой, я превращусь в спокойную, неторопливую особу, которая будет в высшей степени философски относиться к своей отсутствующей личной жизни и стану совсем не интересна даже сплетнице-соседке.

С такими мыслями я вышла из дому и пошла по улице, разглядывая мощенную мостовую.

— Наконец-то.

Руки прижали к телу. Толчок. И меня впечатывают в хлипкое дерево, пытающееся украсить городскую улицу.

— Я скучал.

Коктейль из запаха сигар и темного шоколада обдал знакомым горячим ароматом. Никогда не думала, что так мгновенно могут отказывать ноги. Дик.

Он навалился на меня своей тяжестью. Тело моментально среагировало на его близость сладкой дрожью. Я одернула себя, призывая не растаять мокрой лужицей перед ним. Проявить характер. Где он находился все это время? Почему был недоступен? Злился? Трахал кого-то?

Столько жалящих вопросов проносилось в голове. Они помогали отрезветь и не податься дурману под названием «Питон».

И пока я воевала сама с собой, Дик зарылся лицом в мои волосы, с шумом, жадно вдыхая аромат.

Как тут возможно оставаться невозмутимой?

— Вишенка, меня заводит твой запах.

— Это все духи, — буркнула в ответ, хотя по вена разлился огонь от одного звука его голоса.

— Злючка, — хмыкнул он.

Я дернулась. Нужно вырваться из стального захвата, чтобы обрести хоть толику равновесия, но Питон не собирался меня отпускать. Мое предательское сердце радостно забилось в груди.

— Где ты был все это время? — я старалась, чтобы мой голос звучал нейтрально, ни каплей не выдал одолевающих меня эмоций.

— Приводил мысли в порядок.

Исчерпывающий ответ, ничего не скажешь.

— Один? — все же не удержалась от мучившего меня вопроса.

— Ревнуешь?

Я фыркнула.

— Какое мне дело похождений!

Сзади послышался смешок. То, что он не позволял мне повернутся начинало меня нервировать. Дик словно держал меня в плену. Демонстрировал свою силу и власть.

— Я все дни пил и думал, как поздравить сына с помолвкой, а когда протрезвел и позвонил ему, оказалось поздравлять не с чем, — с нескрываемым удивлением сообщил он.

— Если бы ты не скрылся сразу и отвечал на звонки, то узнал бы этом раньше, — пробурчала я.

Все-таки Дик ослабил захват и отодвинулся. Наверное, признал свою неправоту. Я наконец смогла повернуться, но как только оказалась к нему лицом, он схватил мои руки, прижимая их к дереву.