Нечто подобное пришлось наблюдать на паре ОБ Ин. Одна из девочек этой пары — Нина — в раннем детстве имела воспаление уха, в связи с чем у нее возникла кривошея, сопровождавшаяся и некоторым отставанием в развитии по сравнению с ее близнячкой Тамарой. Последняя в этой паре оказалась в роли «ведущей», а Нина — «подчиненной», что вызвало целый ряд различий «склада» их высшей нервной деятельности (Канаев, 1937).
Как видно из этих первых попыток изучения физиологии высшей нервной деятельности, исследование ее в течение возможно длительного периода развития близнецов может дать ряд ценных сведении для понимания природы типа высшей нервной деятельности и ее «склада» в связи с условиями жизни, проливая новый свет на те материалы, которые получила психология по онтогенезу психики у близнецов (см. главу одиннадцатую).
Результатов исследования физиологии высшей нервной деятельности у соединенных близнецов (двух пар), изучавшихся в Москве, опубликовано еще очень мало (Анохин, 1939; Алексеева, 1941; Алексеева и Островская, 1953).
Физиология сна близнецов исследована еще мало. Павловская теория сна получила интересное подтверждение благодаря изучению двух пар соединенных близнецов Иры-Гали, родившихся в Москве в 1938 г. (Анохин, 1939; Алексеева, 1941). Многократно наблюдалось, что одна из близнячек спала, в то время как вторая находилась в состоянии бодрствования: смеялась, плакала и т. п. (рис. 53).
Кровеносная система этих близнецов сообщалась; следовательно, если бы сон зависел от содержания определенных веществ в крови (гуморальная теория сна), то близнецы засыпали бы всегда одновременно. Объяснение сна тормозным состоянием коры и нижележащих отделов мозга, как это делал И. П. Павлов, вполне соответствует наблюдавшейся на этой паре близнецов картине сна. Аналогичные данные получены и на второй паре соединенных близнецов (Алексеева и Островская, 1953). Интересно, что внутрипарные различия дыхания и частоты пульса этих близнецов, наблюдаемые во время их бодрствования, при одновременном глубоком сне в значительной мере исчезают.
Наблюдениями над сном целой серии пар ОБ и РБ установлено, что многие особенности сна — поза во время сна, глубина сна, его расстройства и т. д. — чаще конкордантны у ОБ, чем у РБ (Geyer, 1937). Однако такого рода исследование требует более точной постановки изучения физиологии сна, чем это делалось до сих нор, и привлечения эксперимента.
Как известно, во время сна моторная хронаксия у человека несколько увеличивается, т. е. возбудимость его тканей снижается в связи с сонным торможением, что обнаруживается в замедлении их реакции. Была сделана попытка, насколько мне известно, пока что единственная, исследовать моторную хронаксию у пары ОБ на первом году их жизни (Короткин и Крышова, 1948). Изучалась хронаксия флексоров и экстензоров пальцев руки. Обнаружено известное сходство динамики хронаксии у обоих близнецов, отличающее их от сверстников. Средние величины (из 100 отдельных измерений) хронаксии флексоров и экстензоров в бодрствующем и сонном состоянии оказались у близнецов очень схожими с таковыми у пары сверстников (рис. 158). К сожалению, это интересное исследование не было продолжено и развито.
Глава одиннадцатая
ПСИХОЛОГИЯ БЛИЗНЕЦОВ
Стремление измерить свойства психики человека, дать количественную оценку различным проявлениям ее, подобно тому как это делается в отношении различных физических особенностей человека антропометрией, — это стремление привело к созданию различных тестов, испытаний в действии психических свойств. Тесты — это серии вопросов или задач, в зависимости от числа и качества решений которых выводится количественная оценка испытуемой психической функции: «ума», «внимания», «темперамента», «фантазии», «памяти» и т. д. Так, например, для определения степени развития интеллекта употребляется система тестов Бине в различных редакциях. Для каждого возраста подобраны известные тесты, и по числу правильных ответов на них определяется «умственный возраст» испытуемого. Отношение этого «умственного возраста» к «паспортному возрасту» дает величину «коэффициента интеллигентности» (I. Q.), выражаемого обычно в процентах. Разумеется, тесты неизбежно носят условный характер: они рассчитаны на определенную шаблонность мышления субъектов испытуемой группы, и потому субъект с «необычным» складом мышления может получить низкую оценку. Очевидно, что и цифры, которыми измеряется «умственный возраст» и I. Q. имеют весьма относительную ценность, значительно меньшую, чем цифры, которыми определяются рост, вес и другие особенности тела испытуемого. Поэтому мы не будем рассматривать довольно обширную литературу о психике близнецов, изучаемой с помощью разных серий тестов, и ограничимся лишь одним примером изучения 50 пар ОБ и 50 РБ, у которых определялся I. Q. Прилагаемый график (рис. 159) дает итоговую картину. Мы видим, что внутрипарная разность группы ОБ меньше, чем группы РБ (Newman et. al., 1937).
В той же работе авторы приходят к заключению, что в общем контраст внутрипарной разницы между ОБ и РБ меньше для психических свойств, чем для большинства физических, как например рост, промеры головы и т. п. Это наблюдение толкуется, как большая изменяемость факторами среды психических свойств, чем ряда физических (Newman, 1940b; Gedda, 1951, и др.). Попытки дифференцировать отдельные проявления психики в этом отношении с помощью разных серий тестов мало убедительны, но с известными ограничениями верным будет общее заключение о большей зависимости от среды психики, чем, например, роста. Это и понятно с точки зрения физиологии, так как мозг является важнейшим органом адаптации к окружающей действительности с ее постоянными изменениями.
Здесь еще нужно указать, что одно из последних исследований на близнецах с помощью тестов Роршаха (Schachter et Chatenet, 1953), произведенное на 23 парах ОБ и 7 парах РБ (детей и подростков), показало значительные внутрипарные различия психики ОБ, различие «личностей» ОБ одной пары. Хотя каждая из пар жила в общем в одинаковых условиях, всё же авторы считают, что внутрипарное психическое различие ОБ обусловлено факторами среды. Этот вывод находится в согласии с данными относительно различия физиологии высшей нервной деятельности у детей школьного возраста.
В 20-е и 30-е годы методом психологических тестов увлекались многие исследователи близнецов (ср. Lotze, 1937; Gedda, 1951); позже же некоторые стали предпочитать описательный метод (Smith, 1949; Verschuer, 1954, и др.).
К тестам по существу близко стоит, как прием, изучение почерка близнецов. Еще Гальтон обратил внимание на неразличимое сходство почерка одной пары близнецов. Рядом с этим он констатировал случаи различной степени внутрипарной разницы почерков. Это обнаружили и последующие исследователи. Известно, что при желании человек может коренным образом изменить свой почерк; имея, например, неразборчивый косой почерк, переделать его в четкий прямой и т. д. Не удивительно, что и близнецы одной пары могут, глядя по обстоятельствам, приобрести очень разные почерки, что не раз и наблюдалось. Делались многочисленные попытки сравнить почерки близнецов в разных аспектах (Gedda, 1951). Так, изучались четыре особенности почерков: «правильность» (степень математического сходства отдельных элементов), «равномерность» (ритм письма), «форма» (своеобразие начертания) и «угол наклона» букв (Lottig, 1931). ОБ и РБ по первому и четвертому признаку имели приблизительно одинаковую степень внутрипарного различия, тогда как по второму и третьему признаку ОБ были значительно более похожи внутрипарно, чем РБ. Также большее внутрипарное сходство обнаружилось у ОБ при изучении темпа письма — обычного, ускоренного и при состязании на скорость (Bracken, 1939а). По ряду свойств письма большее внутрипарное сходство ОБ установили и другие исследователи (Hermann, 1940: Roman-Goldzieher, 1945, и др.). Из 243 пар ОБ только у 5% было найдено полное внутрипарное сходство почерков. Интересно, что почерк пигопагов Хилтон не очень похож (одна из них пишет левой, другая — правой рукой), по все же имеет известное типическое для обеих сходство (Saudek a. Seaman, 1933). В итоге многочисленные работы над почерком близнецов дали пока что очень небольшой результат, что связано со сложностью самого процесса письма, малой изученностью физиологического механизма его и не всегда адекватной постановкой вопроса исследователями.
