При мысли о телевизоре Глэдис машинально бросила взгляд на экран — зрелище, увиденное там, повергло ее в шок и лишило дара речи. Зануда-комментатор по-прежнему что-то бубнил, но не это было главное. На втором плане хорошо был виден Джек — и не один!

Этот подлый потаскун уже нашел себе занятие — он бесстыдно обнимался с давешней длинноносой теледевицей в шубке из драной крысы! Ну, еще не совсем обнимался — но уже почти начал! Во всяком случае тощая лапка мерзавки лежала на отвороте его куртки — и ее муж, которого Глэдис до сих пор считала порядочным человеком, не отстранялся в праведном негодовании. И даже наклонил голову, прислушиваясь к глупостям, которые эта нахалка несла, закатывая подлые прищуренные глазки! Тоже мне, нашел красавицу! И как это она в телевидение пробралась — с ее-то кривыми ногами?!!

Все эти мысли пронеслись в голове Глэдис в мгновение ока. Через секунду она уже обернулась и, сжав кулаки, шагнула к Дики.

Спецзадание для истинной леди

— Где мой телефон? — спросила она страшным голосом.

Бандит почему-то попятился.

— Дай сюда немедленно!

— Хватит этого обезьяньего цирка, заприте ее вместе с остальными, и будем думать, что делать дальше, — услышала Глэдис голос главаря. Ее схватили за плечо, развернули и подтолкнули в сторону лестницы.

Глэдис решила, что сопротивляться не стоит. Звонить Джеку при таком скоплении народа — учитывая все, что она собиралась ему сказать! — было как-то не совсем удобно. Поэтому она покорно проследовала в комнатку под лестницей.

Войдя в помещение, Глэдис увидела три пары испуганных глаз, уставившихся на нее из угла. Три — потому что сторож, удобно устроившийся на сидении пылесосной машины, похрапывал, уронив голову на руль.

Уборщицы — одна пожилая и две помоложе — тесной кучкой сидевшие на полу, выжидательно уставились на Глэдис, очевидно предполагая, что она присоединится к компании. Но ей сейчас было не до знакомств — она кипела от негодования.

Пройдя в дальний угол — истинная леди не устраивает семейных сцен на людях — она достала из правой лапы телефон и набрала знакомый номер.

Ответили ей почти сразу, и Глэдис тут же ринулась в бой:

— Ты что считаешь — раз меня рядом нет, можно так себя вести?! — произнесла она хриплым гневным шепотом.

— Это только первый гамбургер, дорогая! И вообще… он диетический, — раздалось в ответ. Голос был виноватый — но явно не Джека.

— Алло? — осторожно произнесла она, не понимая, куда попала.

На той стороне наступило молчание. Глэдис уже хотела набрать номер заново и тут услышала в трубке очень неуверенное:

— Мисс Делано… то есть миссис Четтерсон?

Подумав про себя, что если так пойдет и дальше, то ей скоро снова придется стать мисс Делано, Глэдис отозвалась:

— Мистер Симпсон? А где Джек?

— Миссис Четтерсон, что с вами? Почему вы не звоните? У вас все в порядке? Мы боялись вам звонить, чтобы не привлечь внимание бандитов…

Нет, ну явно зубы заговаривает… Это и есть их так называемая мужская солидарность! Но ее не проведешь!

— Где Джек? — спросила она железным тоном.

— Сейчас, сейчас, он уже идет… — и голос Джека — несколько запыхавшийся: — Глэдис?

— Да, это я, — сказала она все тем же железным тоном. — Спасибо, что хоть вспомнил, как меня зовут.

— Глэдис, милая, что с тобой? Где ты?

Еще делает вид, что беспокоится! А сам-то! Лживый притворщик!

— Я сижу под лестницей, — мрачно сообщила она.

— Почему под лестницей? А как ты слезла с елки? — тон стал подозрительным. Он что, еще и ревновать будет? Негодяй!

— Я попросила — и мне помогли слезть.

— Кто?

— Милые и воспитанные люди… не то, что ты.

— Глэдис, они тебя не… они тебе ничего не сделали?

Глэдис набрала воздуха, готовясь обличить его и заставить прекратить это подлое лицемерие — но, неожиданно для себя, всхлипнула:

Спецзадание для истинной леди

— Как ты мог?!! Я — тут, а ты — там… с это-ой!!! Как ты мог? На весь город… в телевизоре… на глазах у жены… с этой… да еще куртку не застегнул! С ней — так любезничать, а мне — так потом носом хлюпать? Как ты мо-ог?…

— Глэдис, ну что ты…

— Не ври, я сама все видела! Ты с ней стоял!

— Но это моя бывшая…

— Да у тебя везде бывшие! Ты что, полгорода перетрахать успел?

— Ну, конечно, не полгорода… — мечтательно-ностальгическим тоном произнес Джек. Правда, тут же опомнился и быстро добавил: — но сейчас я люблю только тебя! А это моя бывшая одноклассница. Я тебе сюрприз приготовил!

— Какой еще сюрприз? — недоверчиво спросила Глэдис.

— Тебя покажут по телевизору! Там есть специальная программа — и тебя пригласят дать интервью… по поводу этих событий.

Глэдис туг же решила сделать новую прическу… и надеть красный костюм… нет, лучше кружевную блузку… нет, все-таки красный костюм и новые сапоги… хотя сапоги будут все равно не видны. Или, может, купить по такому случаю что-то новое?

— Ну как, довольна? — спросил Джек.

— Как ты считаешь, что мне лучше туда одеть? Красный костюм или кружевную блузку? Или, может, стоит купить голубой блейзер — я видела вчера в витрине, мне должно пойти?

— Ты у меня в чем угодно красавица!

Подобные комплименты? От Джека? Явно подлизывается — значит, виноват!!!

В трубке раздалось пыхтение и приглушенные голоса.

— Подожди, тут Симпсон спросить о чем-то хочет.

— Миссис Четтерсон, что там происходит?

— Где?

— Там, где вы находитесь.

— Сторож спит, уборщицы в углу сидят.

— А… преступники?

— В вестибюле… телевизор смотрят.

Разрешение на штурм получить до сих пор не удалось — заартачился мэр, очевидно, с подачи владельца универмага, заявившего, что спецназ может причинить ему больше ущерба, чем любые бандиты, и что он не желает вместо рождественской распродажи заниматься ремонтом помещения. Мэр требовал, чтобы полиция и ФБР для начала попытались договориться с преступниками и решить дело миром — без стрельбы, разрушений и жертв. Поэтому вскоре должны были подъехать психологи — специалисты по переговорам.

А пока что на площади перед универмагом понемногу начала скапливаться толпа зевак, привлеченная столь необычным происшествием. Молодцы с телевидения сноровисто смонтировали над своей машиной огромный экран с динамиками — чтобы всем все было видно и слышно.

Кроме того, подъехала еще одна бригада телевизионщиков — с другого канала — и чуть не подрались с предыдущими из-за места рядом с фургоном Симпсона.

Приехали родственники плененных уборщиц и сторожа — человек двадцать, включая детей — и с места начали давать интервью обеим телевизионным бригадам.

Прибыло еще одно подразделение спецназа — на всякий случай — и две тележки торговцев хот-догами — кормить всю эту ораву.

Все происходившее чем дальше, тем больше напоминало народное гуляние — или сумасшедший дом. Симпсон был уже не рад, что не в добрый час связался с этим делом.

Единственное, на чем ему удавалось успокоить глаз, был Джек Четтерсон, невозмутимо прислонившийся к фургону с телефоном в руке. Не выпуская изо рта зубочистки, он слушал монолог своей жены на жизненно важную тему — что одеть на интервью и какую сделать прическу…

Глэдис ошибалась — преступники вовсе не смотрели телевизор. Вместо этого они обступили Чета Барриса по кличке «Резаный» и, как завороженные, слушали его взволнованный рассказ. Чета, который провел в тюрьме большую часть своей сознательной жизни, мало чем можно было устрашить, но сейчас он говорил тоном ребенка, пересказывающего фильм ужасов. Поведав грустную историю о том, как его бывший подельник Билли вместе с сестрой оказался за решеткой, закончил он ее так:

— Она это, точно она — я ее сразу узнал! Крутая фэбээровская сука, ни хрена не боится — и кличка у нее необычная — Дизайнер, — это слово было сказано шепотом. — У нее даже свой прием есть: сначала человеку мозги задурить, такую чушь нести, чтобы шарики за ролики заскакивать начали, а потом — раз-раз — и все!