Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Это Геодезист? – спросила Агата, указывая на вытянутую серую фигуру, из середины которой вырывался луч желтого света.

– Да, – ответил Лоренцо. – Это я нарисовал.

– Он летит к Эсилио или возвращается обратно?

– Возвращение в конце. – Лоренцо указал на стопку рисунков, которым еще только предстояло попасть на доску. Луиза цыкнула на него, как будто опасаясь, что он может раньше времени раскрыть какой-нибудь секрет.

– Надеюсь, мы тебя не отвлекаем – сказал Азелио.

– Мне просто хотелось еще раз осмотреться. Запомнить обстановку. – Агата понимала, что ее слова звучат странно, но чем ближе она знакомилась с интерьером корабля, тем меньшую тревогу вызывала в ней мысль о том, что ничего другого она не увидит в течение ближайших шести лет на пути к Эсилио. – Мне хочется привыкнуть к этому месту маленькими порциями, и тогда я буду готова жить здесь постоянно.

– Звучит разумно.

– Мне и в голову не приходило, что я могла бы разнообразить обстановку на свой вкус. – Она отошла в сторону, чтобы Лоренцо смог прикрепить остаток бумажной ленты с картинками.

– Если хочешь, можешь взять часть рисунков себе, – сказал в ответ Азелио. – Поверь, я обязательно буду просить взаймы твои книги.

– Ты не против? – спросила Агата, обращаясь к Луизе.

– Конечно, – вежливо ответила Луиза.

– Только обращайся с ними аккуратно, чтобы не смазать картинку, – сказал Лоренцо.

Распрощавшись с ними, Агата ушла. Чтобы добраться до своей каюты, ей пришлось спуститься, а потом снова подняться, но уже по другой лестнице. Обстановка представляла собой зеркальное отражение комнаты Азелио; она уже загрузила полки книгами, закрепив вертикальные стопки с помощью ограничительных веревок.

Склонив колени, она опустилась на пустую деревянную доску для фотографий, задумавшись: покажется ли странным остальному экипажу, если она приколет здесь фотографию Медоро? С другой стороны, она могла бы обзавестись стилизованным оттиском, напоминающим кожный отпечаток, который не будет излишне выделяться на фоне рисунков, позаимствованных ею у детей.

Агата подошла к неглубокой выбоине, в которой должна была расположиться ее песчаная постель. Прислонившись к ней, она представила, как просыпается на этом самом месте, разглядывая лишенный мха потолок каюты – в дежурном освещении ее окружали бы только приглушенные оттенки серого.

Но она уже больше шести лет просыпалась в одной и той же каюте, и это никогда ее не угнетало. Здесь каждый день будет неумолимо приближать ее к награде за терпение – ждать таких гарантий от ее работы было пустым делом. Гулять по планете, ступать по открытой земле в окружении звезд у тебя над головой было бы просто невероятны достижением. А если добавить еще и проверку Лилиной теории вместе с шансом избавить Бесподобную от убийц Медоро, то этого с лихвой хватало, чтобы не дать ей упасть духом.

Агата спустилась по лестнице и выползла из корабля через воздушный шлюз. Пришло время прощаться.

Глава 17

Рамиро не понимал, зачем Розита привела Винченцо на вечеринку по случаю запуска корабля. Ему было совершенно ни к чему проводить свои последние куранты, наблюдая за тем, как этот мужчина ревниво парил рядом с его сестрой, пока они вдвоем вели светские беседы со скучными, но видными персонами, налетевшими на мастерскую Верано, как рой зудней.

Рамиро, надо признаться, было приятно узнать, что Коррадо останется в стороне от воспитания детей, но он все равно хотел, чтобы Розита просто рассказала своему брату о человеке, которого нашла ему на замену, не выставляя перед ним своего избранника напоказ. Она в нем не нуждалась, и он это понимал. Розита вполне могла повременить с отторжением еще четыре года, но к моменту возвращения сам он будет слишком стар, чтобы сыграть хоть какую-то роль в жизни ее детей.

Пока Рамиро стоял и наблюдал за ними, к нему подошла Грета, держа в одной руке тарелку с едой.

– Как думаешь, у тебя уже будут внуки, когда мы встретимся в следующий раз? – спросил он.

– Надеюсь, что нет. Моему сыну будет всего десять лет.

– Серьезно? – Рамиро припоминал, что Грета брала перерыв в работе на время отторжения, но сейчас ему казалось, что это было чуть ли не в прошлой жизни. – Так ты здесь в качестве должностного лица или просто хочешь показать, как сильно будешь по мне скучать?

– Я уверена, что твое отсутствие не станет для меня нестерпимой пыткой, – ответила она. – И не продлится долго. Как только мы пустим в ход новую систему, будет казаться, что ты уже вернулся.

Рамиро скептически прожужжал.

– Я знаю, что официально Совет не станет медлить с внедрением системы, но мне кажется, что после выборов они буду готовы пустить все на самотек. Технические проблемы то в одном, то в другом блоке, сорванные сроки, приказы о подготовке новых отчетов…

– Этому не бывать, – твердо сказала Грета. – Работа продолжается. Если бы мы задержали окончание проекта до возвращения Геодезиста, то что бы это означало? Что если Эсилио окажется непригодным для жизни, все отменяется?

Рамиро и не думал, что Совет оставит судьбу новой системы передачи в заложниках потенциальных открытий Геодезиста, но прямо сейчас ее поспешная разработка выглядела как упущенная возможность, которой можно было воспользоваться, дабы разрядить обстановку на Бесподобной. С другой стороны, если первые новости насчет Эсилио будут сулить большие надежды, это обстоятельство, вероятно, компенсирует способ их получения.

– То есть ты считаешь, что будешь точно знать, что именно мы найдем, еще до того, как завершим поиски?

– Разумеется, – ответила Грета. – Я уверена, что постройка системы займет меньше двух лет. Шансы, что кто-то из подрывников остался на свободе, малы, а наши меры безопасности стали не в пример лучше.

– Мне бы не хотелось по возвращении узнать, что вы, идиоты, повзрывали друг друга. – Рамиро продолжал мельком поглядывать на Розиту и Винченцо; ему претила мысль о том, что Грета чувствует его дискомфорт, но он ничего не мог с собой поделать. – Может быть, я останусь на Эсилио и избавлю себя от всех этих ненужных перелетов. Уверен, Азелио сможет не хуже меня просветить тебя насчет пригодности этой планеты для жизни.

– То есть ты отпустишь агронома, а сам останешься на новой планете и будешь пытаться в одиночку развивать земледелие?

– Возможно, планета обитаема, – предположил Рамиро. – Я не против, если ее обитатели живут в обратном времени; это наверняка даст повод для интересных бесед.

Грета знала, что он шутит, но все равно настойчиво пыталась спустить его с небес на землю.

– Еще до разворота астрономы в течение десяти лет проводили спектральный анализ. Если бы на Эсилио были растения, мы бы об этом уже узнали.

С этим было сложно спорить. Даже при том, что им не удалось получить отдельные изображения звезды и ее планеты, со временем астрономы бы смогли заметить любые незначительные изменения в спектре системы по мере того, как вращение планеты открывало для наблюдения различные части ее поверхности.

– Что, если их фермы, как и наши, расположена в пещерах?

– То есть у них есть подземное земледелие, но нет естественной растительности на поверхности?

Рамиро был не в том настроении, чтобы сдавать позиции.

– Возможно, ты и узнаешь ответ раньше меня, но он все равно может стать для тебя неожиданностью.

От отвернулся и заметил поблизости Тарквинию вместе с ее семьей. Ее брат, Сикуро, отрастил дополнительные руки, чтобы ему было проще удержать детей, но они все равно пытались вывернуться из его хватки. Тарквиния беседовала со своим дядей, и со стороны разговор выглядел напряженным; Рамиро решил не вмешиваться. Он сверился с обратным отсчетом на подвешенном у потолка дисплее; до начала посадки оставалось меньше трех курантов.

Советник Марина попросила тишины, после чего обратилась к присутствующим с речью, посвященной не столько реальным целям Геодезиста, сколько мотивам, которые преследовали люди, давшие добро на эту миссию.

38
{"b":"679595","o":1}