Потому что отношения – это гораздо больше, чем сварить суп, вбить гвоздь, помыть полы. Близость, безопасность, доверие не получить манипуляциями и подгонкой себя под список качеств идеальной женщины или лучшего мужчины. Отношения выстраиваются на внутреннем ресурсе каждого участника, и только уникальность конкретного мужчины и конкретной женщины дает в итоге уникальность, неповторимость пары.

Может ли партнер быть функцией? Да, а почему нет? Можно ли попытаться построить отношения на манипулировании друг другом, на требованиях взаимной выгоды и пользы? Можно. И даже можно обоюдно договориться: я для тебя мультиварка, а ты для меня пылесос. На краткосрочной дистанции это может сработать. На долгосрочной – нет. Когда человек в твоей жизни становится функцией, близость тухнет.

И вот что из этого может выйти. Предположим, он идеально выполняет все предназначенные ему функции, а ты идеально выполняешь свои. Оба вы обладаете огромным списком ресурсов и достоинств, которые соответствуют вашим взаимным требованиям друг к другу. Чисто теоретически вы идеальная пара. Фактически же с трудом друг друга выносите. И скрипите зубами, еле сдерживая раздражение. Почему? Что не так? Все же идеально! Все по правилам, все просчитано, взаимообмен налажен, ты – мне, я – тебе!

Вы можете делать хорошую мину при плохой игре. Вы можете изображать благополучие, живя без настоящей человеческой близости, многие так делают. Но в конечном итоге этот вариант – тупиковый.

Потому что если человек хоть чуточку жив, то он непроизвольно будет смотреть туда, где легко дышится, где можно зарыться носом в родное плечо, где смеются и плачут на твоем языке и где при любых катаклизмах есть тот, кто на твоей стороне.

С некоторыми этого не случается никогда. И доказывать им, что отношения – это больше, чем борщ и секс, – гиблое дело. Это словно разные вселенные.

Маша была отличной хозяйкой. У нее одномоментно варился борщ, благоухал захер и безукоризненно получалась фуа-гра.

Никто из домашних не припомнит, чтобы в доме пахло горелым или хотя бы невкусным.

Правда, случаев, когда Маша улыбалась, а тем более хохотала, тоже никто не припомнит.

У детей часто пропадал аппетит прямо во время еды, потому что есть так, как хотелось, – то есть иногда вкусно чавкая и с удовольствием – было нельзя. Есть нужно было прилично и воспитанно, иначе замечания превращали трапезу в исправительную колонию строгого режима.

Рынок, магазины, плита, еда, накрыть, накормить, убрать, отполировать, выдохнуть – график Машиной жизни изо дня в день.

Не каждая операционная могла сравниться с чистотой Машиного дома. «Чисто» – это не то слово, каким можно охарактеризовать состояние, до которого Маша воодушевленно доводила дом. В нем все сияло, блестело и местами отсвечивало божественными переливами. В этом доме чужому человеку страшно было даже присесть. И совершенно непонятно, как в нем вообще можно было бы жить.

Жить было сложно. Всем. И мужу, и детям, и самой Маше.

И от детей, и от мужа Маша требовала соблюдения ряда правил пребывания (отбывания?!) в доме. И если муж мог себе позволить некоторые вольности со скандалом и рявканием, то дети получали от мамы нескончаемые замечания и воспитательные меры.

Маша чувствовала себя цербером, следящим за порядком. Регулярно напоминала, угрожала и высказывалась. Но это не помогало. Усталости ее не было предела. Ибо дом никогда не был в порядке, кто-то где-то обязательно успевал наследить, намусорить и распотрошить.

Не жизнь, а каторга.

Надо ли говорить, что легкость, флирт, душевные разговоры закончились у Маши никто не помнит когда. Она и сама не помнит. Жизнь, в которой нужно выбиваться из сил, чтобы быт для домашних был добротным и красивым, вряд ли можно назвать легкой.

Зато у Маши была индульгенция на плохое настроение, резкость, язвительность и головную боль. Ибо ясно-понятно, кто лучше всего и тяжелее всего трудится для общего блага.

Атмосфера в семье была соответствующей. И главное – неблагодарной.

Дети тайно бегали перекусить в «Макдак».

Муж часто задерживался на работе.

Однажды задержался совсем.

Через полгода подал на развод. Выбив у Маши из-под ног надраенный до блеска пол.

По большому счету, на Маше держалось все в этом доме и сам дом: 25 лет каторжного труда, самопожертвования и родительского подвига.

И – никакой благодарности.

Дети выросли и разъехались.

Семейные праздники, скандалы и ритуалы закончились.

Остались идеальная чистота, тишина, тоска и невыносимое чувство предательства.

Повторюсь, что функциональные отношения – дорога в никуда в наши чудесные дни. В большинстве случаев каждый человек все в своей жизни может сам: и борщ сварить, и деньги заработать. И это не зависит от пола.

Так случилось, что в современном мире в одиночку стало жить проще и спокойнее, чем в паре. Но для близости, поддержки, радости и утешения нужен другой. И не такая уж простая задачка – выбрать, какой стиль жизни твой. Количество одиночек растет. Оно и понятно. Но и количество депрессий – тоже.

Заметьте, как сильна эта психологическая установка: стань лучшим, стань первым, стань самым-самым, дай как можно больше – и тогда тебя полюбят.

И вот вы дрессируете себя, чтобы стать самыми лучшими поварами, домашними сантехниками, любовниками, любовницами, машинами по добыче денег, а также заиметь в своем арсенале еще десятки безупречных функций… А потом оказывается, что это не гарантирует в отношениях ровным счетом ни-че-го!

Но люди продолжают требовать функциональности и от партнера, и от себя. По сути это потребительское – то есть бездушное и бесчеловечное – отношение и к себе, и к другому.

Люди занимаются повышением своей функциональности, вкладывают в это деньги, безжалостно полируют себя напильником, а потом предъявляют миру счет. А что мир? А миру – все равно.

И здесь я хочу обратиться к читательнице с вопросом, на который предлагаю дать ответ не мне, а самой себе: как вам кажется, не ставите ли вы на первое место в отношениях функциональность – и свою собственную, и других людей? Не уподобляетесь ли Васе или Маше, считающим, что главное – это зарабатывать деньги, обеспечивать семью, кормить-одевать-обувать? И что за все это можно получить любовь?

Какими способами вы пытаетесь заслужить любовь близких? Что и как вы для этого делаете? Почему вы это делаете? Вы считаете, что выполнять свои функции – это и значит любить? В итоге: «Я ему все отдала, а он…» Разве это любовь, если за нее требуется оплата?

В основе такого поведения часто лежит страх стать ненужной. Кажется, если я буду хорошо выполнять свои функции, я заслужу любовь и меня не бросят. Но это иллюзия. Выполнением функций не заслужить любовь. Подумайте о том, как избавиться от этой иллюзии. И постарайтесь понять: любовь ничем не заслужишь, никаким выполнением функций. Любовь может с нами случиться, если ей не мешать. Люди много чего совершенно неосознанно делают, чтобы отношения не складывались, но отказываются признавать это. Гораздо охотнее они учатся манипуляциям и прочим навыкам, обещающим, что влюбится любой. И почему-то забывают, что мы не можем заставить себя любить кого-то, но также невозможно заставить кого-то полюбить нас.

Однажды наступает такой момент, когда тебе становится наплевать на приличия, пристальные взгляды и осуждающие разговоры. Ты просто живешь, громко радуешься, когда для этого есть повод, и так же открыто грустишь, если уж без неприятностей не обойтись. И когда тебе почти сорок, очень жаль времени на то, чтобы строить фальшивые витрины, соответствовать чужим ожиданиям и втискивать себя в безупречные формы общественного мнения.