Если каждый сам живет с дефицитом внимания и поддержки – ему не до чужой боли, со своей бы справиться. Другого в данном случае не пожалеть и не поддержать. А это каким-то непостижимым образом лишает и тебя права на поддержку и внимание.

А тебе надо. Очень надо.

И спасение можно найти только в одном: признать, что нет правых и виноватых. Есть пострадавшие. И каждый нуждается в другом не для поиска виноватых, а для объятий и поддержки.

Есть очень нехитрый набор действий, который показывает другому, что ты видишь, как ему непросто, и признаешь это:

♦ признать, что твоему партнеру трудно;

♦ озвучить то, что ты признаешь и видишь;

♦ посочувствовать;

♦ обнять;

♦ дать другому время.

После этого появятся все шансы прожить и пережить ваши сложности. А при достаточных усилиях ваши отношения выйдут на новый уровень.

Иногда, чтобы диалог случился, необходимо дать другому понять, что вы не собираетесь нападать и обвинять. Для этого можно найти своего рода «пароль» и «отзыв», которыми вы будете обмениваться, чтобы дать понять другому: он для вас важен, несмотря на трудности или неприятности. Я приведу примеры таких «тайных позывных». Конечно, каждая пара должна найти свои собственные слова и форму их выражения. Мои примеры не универсальны, в них – только общий мотив и настроение. Вам они, может быть, подойдут, а может, и нет. Найдите такие формулировки, которые будут для вас естественны. И, произнеся которые, вы сможете двигаться в ваших отношениях дальше.

Пароль

– Я вижу, как ты устал(-а).

– Я замечаю, как ты много делаешь.

– Твои чувства очень важны для меня.

– Спасибо.

– Ты бедный котик.

– Давай обниму.

Отзыв

– И я вижу, что ты устал(-а).

– И я замечаю, как ты много делаешь.

– И для меня важно то, что ты чувствуешь.

– Спасибо.

– И ты бедный котик.

– Я тоже очень хочу тебя обнять.

Поверьте, дышится после этого в большинстве случаев гораздо легче. И можно медленно разгребать завалы, выкидывать ненужное, улыбаться, зализывать раны, планировать светлое и верить в лучшее.

И все получится, если помнить, что каждый из нас не подарок. И каждому тяжело. И если кому по праву и принадлежит наша поддержка и благодарность, то тем, кто рядом. И чем ближе, тем больше это верно.

Берегите себя. И близких.

Очень непросто бывает увидеть и принять, что отношения – это живая материя, которую невозможно регулировать контрактами. Отношения – это такая изменяющаяся многофакторная модель, которая требует от участников постоянного внимания, а также чуткости и гибкости, способности понять другого и пойти на компромисс, не предавая при этом свои собственные интересы и ценности. Это сложно, да. Но не сложнее, чем разворачивать санкционную войну, чтобы принудить партнера делать так, как нужно вам.

Такая война – это война за власть в отношениях. А там, где люди делят власть, не остается места для любви. Вряд ли оно того стоит.

Если бы Ленка сдала генетический тест, то наверняка выяснилось бы, что среди ее предков были амазонки. Ленка из тех бомбических женщин, которые могут все сами: и коня на скаку, и в избу горящую, и дракона победить. Родители постарались и закалили дочку в лучших традициях дурных боевиков под лозунгом «не верь, не бойся, не проси». Так и выросла без страха и упрека.

Леха вырос с мамой, с мамочкой. Мамочка вложила в Леху все, что у нее было. Кроме огромной материнской любви у мамы были грустные глаза и фирменный вздох, после которого Лехе часто хотелось удавиться. Например, получит Леха двойку, придет домой, мама возьмет дневник, увидит неуд, ничего не скажет, притянет сына к себе, обнимет и вздохнет. Вот после такого вздоха Леха был готов бежать на край света, только чтобы никогда больше оного не слышать.

Как эти двое встретились, и как долго пила валерьянку мама Лехи, я вам не расскажу. Не расскажу, как и Ленкины ма и па дружно упали в обморок и бились в конвульсиях, увидев Леху и заподозрив, что он будет их зятем.

Через пару лет родители смирились, а потом даже начали радоваться. Жизнь наладилась. Только не для Лехи с Ленкой.

Началось с того, что Леха заскучал и увлекся компьютерными играми: стрелял, воевал, спать ложился под утро. Ленка поскандалила немного, а потом поставила ультиматум: либо его танчики, либо она не будет ему стирать.

Леха не сдался. Освоил стиральную машинку, продолжил в танчики. Ленка перестала дома готовить. Леха выучил наизусть номера доставки пиццы и все чаще приходил домой с пивом.

Ленка ушла спать в другую комнату. Леха перестал выделять деньги на семейные нужды. Поделили полки в холодильнике.

Ленка рванула с подругами к морю. Леха остался в Москве и написал, что встретить ее после отпуска не сможет, занят.

Когда в отделе у Ленки появился новый привлекательный сотрудник, который начал оказывать ей знаки внимания, вопрос о том, принимать ухаживания или нет, не стоял. Ленка подстриглась, убавила громкость претензий к мужу, занялась собой и расцвела.

Леха играл в танчики. Работал. Финансово подрос и сменил посиделки в дешевых барах на те же самые посиделки в недешевых. Приходил или очень поздно, или очень рано – рано утром.

Через восемь лет совместной жизни жизнь осталась совместной только в части жилплощади. У каждого из них были свои интересы, своя жизнь, свои планы. Молодые, финансово независимые, самодостаточные, но практически чужие. Никто ни на кого не рассчитывал. Никто никого не учитывал. Каждый жил, как считал нужным, отвечая гадостью на гадость, ударом на удар. Внутрисемейная война стала хроническим действом, в котором никак не мог определиться победитель.

Ленка обожала свою работу. Работа отвечала взаимностью. Только жаль, что работа не умела обнимать по ночам и заваривать чай по выходным.

Родители выручали, согревали Ленку теплом и вниманием на семейных обедах и не задавали лишних вопросов. Казалось, что так будет всегда, но и это закончилось. Папа ушел внезапно. Мама быстро сдала.

Ленке хотелось выть.

Осенью она слегла со страшным гриппом. Когда немного пришла в себя, оказалось, что прошло двое суток. Полезла в сумку за мобильным, вытрясла содержимое. Взгляд зацепился за помятый кусочек бумаги.

Год назад, когда умер папа, эту визитку ей всучила коллега в курилке. И Ленка выбросила бы ее не задумываясь еще тогда, но было неудобно.

А сейчас, растрепанная, слабая, ненавидящая эту осень и жизнь заодно, Ленка смотрела на номер и думала о том, что она потеряет, если разочек сходит посмотреть на живого психолога. Терять было нечего. А поговорить хотелось. Еще хотелось перестать плакать, хотелось снова собраться, хотелось найти то место, где поломалось.

Психолог оказалась обычной теткой, непривычно внимательной и с какими-то простыми вопросами о самочувствии, жизни, детстве, планах. Первая встреча Ленку не впечатлила. Но осталось теплое чувство после такого внимания к ее персоне. За этим чувством Ленка вернулась во второй раз.

Спешить Ленке было некуда. А разговоры разговаривать ей нравилось. Не веря в психотерапию, в тетку, в себя, она зачем-то поставила в расписание этот час в неделю.

Через полгода в ее голове стал ясно вырисовываться рисунок собственной жизни. Она все время воевала, доспехи срослись с кожей, одна война сменялась другой, а чувство безопасности и удовлетворенности так и не приходило.

И как-то вдруг она поняла, что самым лучшим союзником в ее жизни был муж, который теперь значился врагом. Это открытие Ленку потрясло.

Она устала тратить жизнь на войнушки и борьбу с врагами. Она перестала получать от этого драйв. Но ее внутренняя амазонка все время выпрыгивала с шашкой наголо и рубала эту действительность в куски.