— Я должен во всем разобраться, — прошептал Бен, мотнув головой. — У меня еще есть немного времени.

— Шерлин! — пискнула Лотта и, кажется, толкнула меня пяткой.

Я рывком села и судорожно огляделась, ища то, что настолько перепугало девушку. В прошлый раз она так кричала, увидев посреди кибитки мышь. Мышь оказалась гостьей, из любопытства забравшейся к нам во время одной из полевых ночевок.

— Что? — сонно спросила я, разглядывая нашу кровать и пол в поисках новых гостей.

— Ты! — перепугано воскликнула она и указала на мои руки.

Я непонимающе скосила взгляд и не удержалась от возгласа.

— Святой крендель с маком! — с веселым ужасом воскликнула я, когда прошел первый испуг.

— Что это? — натягивая на себя одеяло, со страхом уточнила Шарлотт.

— А не видно? — мысленно ругая себя за сарказм, спросила я. — Я когти отрастила.

У меня и правда были когти. Самые натуральные, длинные и изогнутые, как у большой кошки, но, что удивительно, изящные и словно выплавленные из чистого золота. Внезапное приобретение никак не изуродовало мои руки, разве что кожа стала плотнее и у ногтей отливала золотом.

— Это то… то… — не в силах вымолвить, шептала Лотта.

— Ага, это подарочек от Марвилет, — выдавила я с раздражением. — Шикарно смотрится. Черт!

Спустив ноги с кровати и убедившись, что на них ногти не изменили форму, хоть и стали золотыми, я всхлипнула и позорно разрыдалась.

— Лина, — простонала Шарлотт, сев ближе и обняв меня. — Я так виновата. Прости меня.

— За что? — удивилась я между всхлипами. — Это ведь не ты меня этим наградила.

— Но эти чары Марвилет готовила для меня! Это я должна была стать такой, — напомнила девушка.

— А я полезла проверять, — со всхлипом отмахнулась я. — Ты тут не причем. Я сама виновата.

— Шерлин, — едва не плача при виде моих слез, простонала девушка.

— Сейчас, сейчас я успокоюсь, — шепнула я. — Подожди немного.

— Хочешь, я узнаю на счет завтрака? — предложила девушка.

— Фрэнк сказал, что выдаст денег, чтобы мы могли перекусить в ближайшей забегаловке, — вздохнула я.

— Ой, точно, мы же в городе! — спохватилась Лотта. — Ты вчера была невероятна!

— Да, а сегодня я, мать ее, женщина-кошка, — выдохнула я и рассмеялась. — Лучше узнать, сколько времени.

— Ага, — кивнула Шарлотт.

Она одевалась, а я думала о том, что не рассказала ей о Бенедикте. Перед выступлением на это не осталось времени, а после… Я увидела его в толпе возле сцены и испугалась на мгновение, а после в меня будто черт вселился, так мне хотелось впечатлить его. И я видела, что он смотрит, разглядывает. И это странным образом придавало сил продолжать, делая даже то, чего я не пробовала на тренировках. Вчера я танцевала для одного человека, хотя и теперь не могла понять, почему мне так уж надо было все это проделывать, но к концу выступления завороженными оказались все зрители.

Фрэнк радовался как ребенок, взвешивая полную монет шляпу, а я внезапно решила, что не хочу рассказывать о маге Шарлотт, хочу хотя бы на один день оставить этого человека лишь себе. Пусть это глупо. Пусть я сама не знаю, зачем мне это нужно, но глядя на мужчину в толпе, мне хотелось забрать этот странный момент себе. Как и взгляд человека, которого я почти не знала.

— Ой, уймись! — с горечью велела я себе, радуясь, что Лотта вышла и не может меня услышать. — Ты же не влюбилась? Ты не можешь! Ты не можешь в кого-либо здесь влюбиться. Ты найдешь решение и вернешься домой! Лина, ты вернешься домой! Тебе не нужны непонятные мужики из какого-то королевства!

Я впилась ногтями-когтями в матрас и вздохнула.

— Тем более, с такими переменами, — довершила я свои причитания, разглядывая свои руки. — Дурочка, да кому ты нужна, если то и дело у тебя светятся глаза и за ночь отрастают когти?

Стоило бы поплакать, но шок прошел, и ко мне вернулась моя всегдашняя решительность.

— Ничего. Ничего, я правлюсь, — прошептала я. — Все будет хорошо.

Через несколько минут когти сами собой стали меняться, терять форму и цвет, постепенно превращаясь в мои обычные аккуратные ноготочки.

— Я точно справлюсь, — выдохнула я, когда обратная трансформация завершилась.

Через несколько часов, переодевшись и наскоро перекусив, я вошла в кафе, где меня уже ждал маг с таким невозмутимым видом, словно не было ни вчерашнего выступления, мысли о котором не давали мне покоя, ни утренней истерики, ни неловкого вранья, когда я делала все, чтобы не сообщить Лотте истинную причину моего ухода. Оставалось лишь верить, что актриса из меня хотя бы средненькая, и Шарлотт не поймет, какую дикую вину я перед ней ощущаю.

За вечер, ночь и утро я смогла все обдумать и теперь была полностью готова к разговору с мастером, хотя то и дело приходилось заставлять себя не думать о том, что я вытворяла на сцене, и о том, что Бенедикт все видел. Не думать о том, как он на меня смотрел.

— Доброго дня, — поприветствовала я мужчину и поскорее отвела взгляд, мысленно радуясь тому, что предусмотрительно припудрила лицо перед уходом — щеки так и горели.

— День добрый, — согласился мастер, наблюдая за тем, как я сажусь и расправляю складки на юбках.

— Неважно выглядите, — заметила я, хотя стоило помалкивать и не лепетать все, что придет в голову, но мастер на самом деле выглядел не очень хорошо.

Создавалось впечатление, что он или не спал все ночь, или пил до утра, а потом окатил себя ледяной водой, нацепил свежую одежду и заявился на встречу. Прежде яркие голубые глаза казались чуть мутноватыми, а кожа — желтоватой.

Вздохнув, я оглядела стол и медленно сложила перед собой ладони, готовясь к беседе, которая, возможно, станет самой сложной в моей жизни. Мне пока не приходилось участвовать в собеседованиях, но то и дело мелькала мысль, что именно в такой ситуации я оказалась.

Ах, святые маффины, я справлюсь?

Мастер не пытался мне помогать. Он просто сидел напротив и ждал, что именно я ему скажу, хотя еще вчера был готов терзать меня вопросами. Похоже, кто-то тоже подготовился к этой встрече.

— Что ж… — выдохнула я. — Дело в том, что мы с вами встречались два года назад. Даже уже чуть больше двух лет назад. И вы не ошиблись, мы встретились в доме графа Краймиста за неделю или десять дней до того, как сгорел один дом в Элежканской долине.

— Да, но я пока не понял, с кем разговариваю, — кивнув, произнес маг.

— Это будет довольно сложно объяснить… — чуть поморщившись, выдавила я, глядя собеседнику в глаза.

— Почему?

— Потому что это отдельная история, которая не имеет лично к вам никакого отношения, — ответила я, стараясь не спешить и не вываливать на собеседника хроники моей жизни за последние недели. — И вам, вероятнее всего, нет и не может быть до этого дела, но без этой вступительной части мало что будет понятно.

Бенедикт на миг прищурился, внимательно разглядывая мое лицо, а после кивнул и ответил:

— Я слушаю.

— Надеюсь, у вас хватит такта не перебивать меня с восклицаниями и вопросами до того, как я закончу? — попросила я.

— Хватит.

— Все довольно… запутанно и… местами слишком невероятно, — с запинкой выговорила я.

— Я слушаю.

— Все началось одним днем в одном пригородном лесу…

Бен проснулся рано утром от того, что из его пальцев выскользнул бокал и, не разбившись, покатился по полу. Вздрогнув, мастер осмотрелся, судорожно дернулся, заметив, что стрелка часов добралась до одиннадцати.

Он заяви лея в кафе за четверть часа до назначенного времени, впервые в жизни надеясь, что девушка опоздает. Но она не задержалась и выглядела такой свеженькой и довольной, что на несколько секунд Бен забыл о своем диком похмелье и о том, какие черные мысли терзали его вчера.

Шерлин в этот раз обошлась без косметики, но все равно выделялась на фоне остальных посетителей из-за своего наряда. А потом внезапно он поймал себя на мысли, что напротив сидит не просто миленькая девушка в очень необычном наряде. Напротив сидела сосредоточенная и вмиг посерьезневшая особа, которая на самом деле решилась ему обо всем рассказать.