В общем, еда в рот не лезла, но я ее пихала насильно, чтобы занять организм нормальной работой, а не заставлять перерабатывать то, что осталось от ночных похождений, что бы это ни было.

Поев, решила прогуляться, чтобы проветрить голову. Отдохнуть, очистить мысли, посидеть в одиночестве где-нибудь в парке на скамейке. И плевать, что зима на дворе. Одеться потеплее, и никакой мороз не страшен.

Сказано – ну подумано, ладно – сделано. Нарядилась соответственно погоде: теплое пальто, ботинки на меху, шапка, шерстяной шарф – и отправилась на прогулку. Уже почти стемнело, зажглись фонари, и в парке практически никого не было. Редкие милующиеся парочки и несколько детей, катавшихся с горки. Я не хотела никого видеть рядом, поэтому пошла вглубь, к небольшому озеру. Нашла пустую скамеечку, села, закрыла глаза. Хорошо! Снежок падал, мягко касаясь лица, словно гладя. Ветра нет, тишина полнейшая…

– Пом… гит…

Крик раздался совсем рядом, и я распахнула глаза, заозиралась. Никого не увидела, но крик повторился. Вглядывалась в темноту, разрезаемую неверным светом пары фонарей. Откуда крик? Да еще и детский!

– Пом… те…

Озеро! Голос раздавался со стороны озера. Недолго думая, бросилась вперед к темной точке впереди, надеясь, что не ошиблась. Озеро замерзло, и лед трещал у меня под ногами. Подбежала и увидела быстро расползавшуюся полынью, в которой барахтался мальчик. Он пытался уцепиться за край, но лед ломался под тонкими пальцами.

– Подожди, я тебя вытащу! – крикнула ему, а сама судорожно пыталась вспомнить, что делать в такой ситуации. – Помогите-е-е! – крикнула во всю мощь легких, а сама скорее интуитивно, нежели осознанно, отошла на несколько шагов, легла на живот и поползла к полынье.

Мальчик явно выбился из сил, да и вода была ледяной. Казалось, что даже на расстоянии нескольких метров слышно, как стучат его зубы. И я поползла быстрее, молясь всем богам, которых могла вспомнить. Ага, так они меня, закоренелую атеистку, и послушают. У них и без меня забот полно.

Оказавшись на краю полыньи, осторожно протянула руку, пытаясь схватить пацана.

– Держи, давай, хватайся!

Из последних сил мальчишка пытался уцепиться за мою ладонь, но заледеневшие пальцы соскальзывали. Улучила момент и крепко сжала его запястье, потянув на себя. Аккуратно подтянула и стала понемногу отползать, вытаскивая мальчика на лед. Куски под ним еще отламывались, но большая часть уже выдерживала вес. И когда он целиком оказался на поверхности, протащила его еще чуть-чуть, а потом встала, стянула пальто и накинула на дрожавшего, посиневшего от холода пацана.

– Помогите! – заорала снова и услышала вдалеке голоса. – Все будет хорошо, вот увидишь. Сейчас придут люди, отвезут тебя в больницу, отогреют, будешь как новенький.

– Сп…п…пас…с…си…бо, – еле выговорил он, стуча зубами и заикаясь.

– Да не за что, – усмехнулась я, уже начиная ощущать холод. Свитер, конечно, шерстяной, но в пальто было куда теплее.

Решила немного помахать руками, чтобы согреться. Даже подпрыгнула пару раз. Но всего пару. Потому что, дубина стоеросовая, напрочь забыла, что нахожусь на все еще ненадежном льду. Разумеется, от моих разминочных телодвижений лед сначала хрустнул, потом треснул, а затем… ожидаемо провалился.

И вот уже я барахталась в ледяной воде и понимала, что мне-то помочь некому. Заметила расширенные от ужаса глаза мальчишки и крикнула:

– Отползай! – а сама устремилась к берегу. Ну берег в моем случае довольно условный. Вспомнила, как в детском мультике олень тоже так провалился и ломал перед собой лед, чтобы добраться до более твердого. Надо пробовать, выхода другого нет.

Убедилась, что мальчишка уже далеко – он шустро полз по направлению к лесу и раздававшимся голосам, – и принялась налегать на лед. Тот и правда ломался, но толку от этого было мало. Я устала и замерзла быстрее, чем продвинулась на пару метров. Голоса слышались уже совсем близко, но силы меня оставили. Почувствовав, как ногу свела судорога, дернулась, и меня потянуло вниз. Забила руками, пытаясь выбраться, мозг отдавал команды организму, который отчаянно хотел жить, но…

Я тонула. Ощущала, как легкие заполняются водой, а сама словно парила. На меня снизошло ощущение покоя. В теле появилась неожиданная легкость, я не чувствовала его, то ли от холода, то ли по иной причине. Говорят, перед смертью вся жизнь проходит перед глазами. Не знаю, что у кого там проходило, а у меня картинки были иными. Не реальная жизнь, а мечты. Вот я играю в мяч с сыном. А вот заплетаю косички дочери. Прихожу с работы, а меня встречают дети и статный красавец-муж. Загородный дом на берегу моря. Собака. Внуки… Все то, чего у меня никогда не было, а теперь уже и не будет. Может, так даже и лучше. Не нужно терпеть боль, которая неизменно скоро последует. Сейчас тихонько умру, и все…

Сознание словно заволокло туманом, организм требовал воздуха, мозг, видимо, собрал весь оставшийся резерв и отдал команду: «Живи!» И у меня не оставалось другого выхода, кроме как подчиниться…

Потянулась вверх, терпеть отсутствие воздуха было уже невозможно, я смирилась со смертью, но активно заработала руками и ногами – инстинкт самосохранения брал верх. Была уверена, что упрусь в лед, но преграды не встретила и с удивлением вынырнула. Воздух вошел в легкие легко, словно я и не захлебывалась, не тонула секунду назад.

Теплое солнышко, птички и огромные кроны деревьев, зеленая трава! Я находилась в небольшом озере и могла видеть даже свои ступни сквозь толщу воды. Мальки играли между моими пальцами, а главное, было на удивление тепло. Взгляд скользнул дальше, и я заметила в воде волосы необычного нежно-голубого цвета, сейчас такое модно у современной молодежи, не счесть молоденьких девушках на заставках инсты. Но у меня? Потом взгляд задержался на длинных пальцах, аккуратных округлых ногтях. Черт, у меня никогда не было таких красивых рук и даже ног, чтобы тонкие и длинные, таких даже у моделей нет. Черт, черт, повторила я еще несколько раз, когда до меня наконец-то дошло, что тело мне незнакомо, я – это другая, вернее, я-то все та же, только вот тело точно не мое.

В голове мгновенно пронеслась куча вполне логичных обоснований, что, скорее всего, я либо сошла с ума, либо просто лежу в коме, и это мозг выделывает выкрутасы. А может, это уже сильное обезболивающее, что скрашивает мои последние мгновения жизни на земле.

– Вы готовы, госпожа? – неожиданно донеслось из-за кустов, и я вздрогнула, поскольку голос явно был мужской.

Госпожа? С чего вдруг такое обращение? Присмотрелась к кустам, росшим у самого берега, и – вот уж чудо из чудес! – заметила между веток ярко-зеленый глаз, который без зазрения совести пялился на то, как я купалась. А я-то стояла в чем мать родила! Только длинные волосы прикрывали стратегические места.

– А ну-ка отвернулся! – заорала я и для пущей убедительности саданула по поверхности воды, чтобы капли гарантированно долетели до вуайериста. За кустом чертыхнулись и, видимо, завалились прямо на землю, а затем, ничуть не стесняясь, ко мне шагнул… Красавец. Точно как на картинке. Мечта любой девушки. Высокий, с белыми длинными волосами и… ушами.

Я потерла глаза. Нет, ну точно, длинные вытянутые уши, тонкий нос, узкие губы и большие зеленые глаза. Кстати, последние он прихлопнул, как только я заверещала. Против воли протянула ладони и потрогала собственные уши. Вот же… такие же, вытянутые, упругие и острые на кончиках ушки порадовали меня в кристальном отражении воды. Я такая же, как он, ну по этой… как ее… национальности. Эльф! Я же кучу фильмов про них пересмотрела. А тут вот прямо напротив меня и в отражении… вот ведь блин. Это точно бред или сон. Не может быть такого в реальности. Незаметно ущипнула себя – больно. Значит, не сплю. Это что же получается? Я типа умерла и попала к эльфам? Как в книжке? М-да, никогда такого не было и вот опять. Только этого мне не хватало…