Смотрит на меня и начинает громко ржать.

— Тупая шлюха. Я бы заставил тебя ответить прямо сейчас, но у меня есть идейка получше. Прекрасная зимняя ночка тебе пойдёт на пользу. А шлюхи есть и поадекватнее.

Он уехал. Просто взял и уехал. Оставил меня одну ночью посреди тёмной дороги, окруженной густым лесом. Вряд ли в этой глуши проедет хоть одна машина. Слезы страха и паники начинают застилать глаза. Уже через минуты зубы начинают стучать друг о друга, а руки постепенно неметь.

Что мне делать?

Телефон. Как я могла забыть?

Дрожащими пальцами достаю мобильник и ищу номер человека, в котором сейчас нуждаюсь больше всего на свете.

Два часа. Надеюсь, я не умру от холода, пока дождусь. Очень надеюсь.

— Забери меня отсюда!

Я чуть с ума не сошел за эти ебаные три часа. Я был похож на чокнутую мамашу, которая велела своему отребью придти к ужину, а оно шляется хер знает где до ночи. Я даже дозвониться до нее не мог. Чертовка вырубила телефон. Свидание у нее, видите ли! Больно взрослая. Бля, я и сейчас говорю, как мамаша. Ну нахуй! В кого меня превратила эта маленькая стерва? От меня скоро пацаны шарахаться будут. Они и так ржут, что меня "дерзкая малышка" окольцевала. И хрен им докажешь, что она мне просто сестра, за которой вечно приглядывать надо.

Только вот в последнее время я и сам начал забывать, что она моя сестра. Чертово отсутствие секса! Да если б его не было. Кому расскажешь, помрут со смеху. Я ведь правда в тот вечер в клубе не спал с той блондинкой. Бухнул немножко с друзьями за компанию, а эта дура весь вечер ко мне липла. Ну и решил выпустить пар, а то с этой занозой в монаха превращаюсь. Ну и нихрена у меня не вышло. Я не захотел шикарную красотку с охренительными формами. Это пиздец! Я сам от себя такого не ожидал. Полчаса оглядывал этих полураздетых размалёванных кукол на танцполе, и все они вызывали лишь отвращение и рвотный рефлекс, когда пару недель назад я был не прочь трахнуть любую из них. Что ты со мной сделала, сестренка?

Пашка подкалывал, что я попал в тебя же сети, что и он, но я лишь отмахивался, не желая и близко подпускать к себе эту пугающую мысль. Я не мог. Ну, бля, я не мог влюбиться в свою сводную сестру.

Тогда почему я готов был порвать на мелкие кусочки Золотарева, когда тот положил глаз на Нику?

Почему я много лет так не боялся, когда тварь пообещала отомстить ей? Ей, а не мне! Сука почувствовал, что девочка для меня значит.

Почему я две недели не спал, шатался по знакомым и людям, которые бы помогли отгородить от Вероники ублюдка?

Почему когда целую ее, крышу сносит напрочь, чего не было даже с Алисой?

Почему я так привязался к ней?

Почему хотел переехать того мудака, к которому она села в машину сегодня утром?

Почему наворачиваю по квартире уже сотый круг, набирая один четров номер, прекрасно зная, что дурочка не ответит и не перезвонит, даже когда увидит тысячу пропущенных. Я слишком хорошо ее знаю.

И какого лешего ее до сих пор нет дома в восемь часов вечера? Убью урода, в снегу закопаю и цветочка не воткну, а ее наручниками к батарее привяжу, пока родители не приедут.

— Абонент недоступен или находится…

— Да еб твою твою мать! — швыряю бесполезную железяку на кровать. Не дозвонюсь мелкой, дозвонюсь этому пуделю комнатному.

Снимаю с вешалки куртку и поднимаюсь по лестнице на второй этаж.

— Пошел вон отсюда, животное! — из квартиры подруженьки мелкой выбегает какой-то мужик, а следом ему прямо в рожу летит букет красных роз.

Походу я не вовремя.

— Викуля…

— Я сказала вали отсюда, чудовище, иначе я твою пустую башку сковородкой на сто восемдесят градусов поверну!

Я бы знатно поржал, если бы не вся дерьмовость моей ситуации. На лбу бедолаги красовался свежий насыщенно красный отпечаток вафельницы. И мне показалось, что про сковородку она говорила на полном серьёзе. Мда, я бы с такой бабой не связывался. Умеет же мелкая подруг выбирать. Хотя чего? Под свой характер.

После столь реальных угроз пацан так же быстро, как и выскочил из квартиры, изчезает из подъезда. Ну я бы так же сделал.

— Ты ко мне? — замечает меня девушка.

— К тебе, — киваю. — Поговорить нужно, срочно.

— Заходи, — отходит в сторону, пропуская меня в квартиру. — С Никой что-то?

— Дай мне номер этого осла, с которым мелкая сейчас, — решил не ходить вокруг да около.

— Ильи?

— Да хоть Калывана, мне пофиг, как зовут это насекомое. Номер есть?

— Ну должен быть. Вроде где-то есть номера всех одноклассников, — начинает шарится у себя в тумбочке, перебирая какие-то тетради. — А Ника, как я поняла, телефон отключила?

— Правильно поняла, — фыркаю. — Нашла?

— Подожди минутку, — отвлекается на звонок телефона. — Это Вероника, — удивленно хмурится.

— Дай сюда, — подскакиваю с кресла и без разрешения выхватываю у девушки мобильник.

— Забери меня отсюда! Вика, пожалуйста, помоги мне!

Сердце начинает биться с бешеной скоростью. Что за херня?

— Мелкая! Ты… Ты где? Что случилось? — от накатившего волнения начинаю нарезать круги по комнате. Что вообще происходит? Какого хрена она одна? Что это чмо сделал? Не дай Бог хоть пальцем ее тронул. Убью гада! Живьем закопаю!

— Ты? Где Вика?

— Мелкая, блядь! — срываюсь на крик. — Что за дебильные вопросы? Где этот дятел? Почему ты не с ним? Я верну тебе телефон, — говорю стоящей рядом девушке, а сам бегу в свою квартиру за ключами от машины. — Ника, не тупи. Адрес.

— Я не знаю, — это что, слезы? Твою мать, его ждет самая худшая из смертей!

— Как ты не знаешь? — не могу не орать. Я на взводе, черт возьми! Со всей херачки бью ладонью по рулю. Куда мне, блядь, ехать? — Ты вообще в городе?

— Нет, — снова всхлип. — Яр, здесь так страшно и ужасно холодно. Здесь лес и… Я боюсь, забери меня отсюда, пожалуйста!!! Я прошу тебя! — похоже, у нее началась нехилая истерика.

Лес?! Куда он ее завез? Сука! Если с ней что-нибудь случиться я в жизни себе этого не прощу. Как можно было быть таким дебилом и пустить свою девочку неизвестно с кем неизвестно куда. Да, свою! Она моя и я больше никому ее не отдам. Главное, найти ее и вернуть домой. Все остальное сейчас не имеет значения.

— Ника, Ника, успокойся, я прошу тебя, — у меня самого очень хреново получается успокоиться, но я стараюсь говорить спокойно. — Выдохни и соберись, хорошо? Вспомни хоть какое-то название, которое вы проезжали. Пожалуйста, постарайся, иначе ничего не выйдет.

Пару секунд в трубке повисает тишина и слышны лишь частные вздохи.

— Подожди… Я помню. Старые…ямы вроде. Нет, Яры! Старые Яры. Мы никуда не сворачивали, это так дорога.

Завожу машину и, как только выезжаю на главную дорогу, включаю всю возможную скорость. Слава Богу, что у меня спорткар. О чём я? Слава Богу, что мой навигатор найдет любую дыру. Старые Яры! В какой жопе это находится? Романтик, блядь!

Два часа на допустимой скорости! Думаю, за минут сорок я успею добраться, если не сдохну от инфаркта.

— Мелкая, ты слышишь меня? Я уже еду, только не бросай трубку. Говори со мной.

— Здесь очень холодно, — голос девушки сейчас еле слышен. — Я ничего не чувствую, Яр… Это плохо, да? Глаза…закрываются.

— Вероника, твою мать! — ору во весь голос, а внутри такой животный страх. Я не испытывал такого даже в том переулке. Я никогда в жизни так не боялся. — Не смей спать, слышишь? Не смей отключаться! Говори со мной, Ника! Ты мне нужна!

Гудки… Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! Только не это… Нет!

Я уже не мог сжимать руль, настолько сильно у меня дрожали руки. Господи! Господи, я никогда ничего у тебя не просил. Пожалуйста, сделай так, чтобы я успел… Боже…

Я должен успеть… Если нет, то я сам похороню себя заживо. Я не смогу без нее! Неужели нужно потерять ее, чтобы понять это? Я люблю тебя, сестренка. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Полчаса спустя.