Когда все тролли остановились, Маша сразу поняла, что они добрались до нужного места. Все смотрели вверх на крутой берег. Маша тоже задрала голову и увидела, большую дыру в этом утесе, словно какая-то громадная ласточка обосновалась там. Из этой дыры стекала какая-то жидкость. Скорость этого потока была небольшая и текла она, по сути, по самому утесу образовав там небольшой желоб. Вот почему этот сток был лишь едва слышен.

Фурио ловко поднялся вверх к этому входу-выходу и скинул вниз канат для остальных. Первыми поднимались тролли. Несмотря на свою громоздкость и кажущуюся неуклюжесть они справились с этим испытанием. Даже толстый Борра уверенно поднялся к стоку отходов.

Внизу оставались только трое: Маша с Валей и Хиро.

Маша не сомневалась, что Валентин легко справится с подобным физическим упражнением. Он увлекался спортом и в своем университете сохранял место в основном потому, что был на хорошем счету как спортсмен.

Но вот сама она с ужасом представляла себе, как будет карабкаться по канату. С одной стороны было страшно сорваться вниз, с другой стороны отказаться она тоже не могла.

Также Маша с сомнением поглядывала на Хиро. Сможет ли этот старичок выполнить такой трюк. Она даже начала всерьез подумывать, а не предложить ли всем, чтобы она и Хиро остались здесь, как бы охранять это место.

– Ну давайте, я за вами, – сказал Хиро. И сразу стало ясно, что каким бы старым не был этот тролль, он собирается забраться к стоку и не сомневается, что сможет это сделать.

Валентин не заставил себя долго ждать. Он подпрыгнул, ухватился за канал руками и поднялся немного только на них. Потом ступни его ног пережали канат, и он уверено направился вверх. Фурио сверху смотрел на него одобрительно.

Наступил черед Маши.

Она, как и Валя попыталась подпрыгнуть, но канат ухватить не смогла. Со второй попытки она все же зажала его кистями рук. Она даже смогла подтянуться немного и также как и Валентин зажала веревку ногами. Но вот на большее сил уже не оставалось.

– Ну же! Давай! Лезь! – недовольно прорычал сверху Фурио.

– Двигай руками, – подсказывал ей снизу Хиро.

Но Маша не могла. Как только она делала попытку подтянуться, то лишь сползала немного вниз. Сказать по правде, даже простое удерживание на канате доставалось ей с огромным трудом.

Наконец Фурио не выдержал и решил все сделать по-своему. Маша вскрикнула, когда почувствовала, что все же начала движение вверх. Это тролль-предводитель начал тащить канат. Кроме движения вверх, канат с Машей начал раскачиваться влево и вправо, ее голова закружилась. Это был день, когда Маша осознала, как сильно боится высоты.

Тем не менее, чем выше она оказывалась, тем меньше становилась эта качка. Вот только сил ей это совсем не прибавляло. Мышцы и рук и ног буквально задеревенели от перенапряжения и к моменту, когда до проклятой дыры на утесе оставалось совсем немного, она не удержалась и потеряла канат.

С диким воплем девушка рухнула вниз. Единственное что она успела сделать, причем, совсем не сознавая, это оттолкнуться ногами от крутого берега.

Мгновение спустя Маша оказалась в холодной воде. Она успела осознать, что не расшиблась о берег, и что дно в месте падения оказалось глубоким, что тоже спасло ее от серьезных травм и, быть может даже, от смерти. Хотя от смерти ли?

После длительной пытки на канате, ее мышцы были словно парализованы и отказывались подчиняться девушке. Маша погружалась глубже не в силах предпринять хоть что-нибудь для своего собственного спасения.

Наконец легкие не выдержали задержки. Ее рот открылся и впустил в себя речную воду. Легким, разумеется, от этого легче не стало и скоро в голове девушки помутнело. Последней мыслью перед потерей сознания было: Спасение утопающих, дело рук самих… Самих чего? Ничего… Хуры…

Однако она очнулась. Как ей казалось почти сразу. Она была на берегу в небольшом отдалении от стока канализации. Рядом горел костерок. Она была почти полностью раздета, лишь нижнее белье оставалось на ней. Кто-то приятно обтирал ее руки и ноги. Но, не смотря на костер и обтирание, ее колотил озноб.

– Очнулась? – негодующе проревел Фурио.

Маша подняла голову и увидела его и остальных троллей. Они стояли перед ней. Лица всех были очень хмурыми. Она обернулась, чтобы понять, кто трет ее. Это оказался Валентин. Юноша тоже был мокрым и раздет до трусов.

– Спасибо, – простонала она.

– Спасибо? – опять взревел Фурио! – Да мы из-за тебя часа два потеряли. А может и больше. Теперь мы доберемся только к утру. Прикажешь драться со всем отрядом патрульных?

Маша и Валя одели свою все еще мокрую одежду, и отряд диверсантов снова приблизился к стоку. На этот раз первым забрался наверх другой тролль, чтобы скинуть канат и держать его для остальных.

Фурио же схватил одной рукой Машу, а второй свисающий конец каната. Он подпрыгнул и полез вверх небольшими рыками, помогая ногами в момент, когда свободная рука отпускала канат. Предводитель сопротивления был очень силен и без особого труда справился с такой ношей как Маша. Они оказались наверху. Следом поднялись и остальные.

За всю свою жизнь было очень мало таких моментов, когда Марии Богдановой было на столько стыдно за себя.

В эту ночь Хура лег спать очень поздно. Завтра ему предстояло умереть, и он хотел пожить хотя бы еще несколько часов, бодрствуя и вспоминая о своей жизни. Он много думал о своей возлюбленной Нэрре и, как бы это ни было странно, еще больше о Маше и других друзьях из ее мира.

Он вспомнил Треску – отважную маленькую собачку, которую он подарил Маше в знак признания, что она согласилась помогать ему. Валентина, с которым у него сначала был конфликт, а потом он признал, что этот юноша отличная компания. Он вспомнил другого соседа Маши – Николая, который хоть и был угрюмым на взгляд тролля, но зато смог внести весомый вклад в возвращение Хуры домой. И, конечно, он вспомнил, Наталью. Эта девушка была очень тощая, чем вызывала отвращение. Но зато она очень хорошо отнеслась к Хуре с самого начала и знала толк в воспитании собак. Хура ценил это в ней.

Конечно, он много думал о Нэрре. Она была троллихой, в которую он был влюблен очень давно. Хура надеялся пожениться на ней, но теперь его вздернут на виселице, а Нэрра будет находиться в неких Подземельях Северных Зон. Это очень печалило Хуру.

За размышлениями Хура сначала закемарил, а потом и вовсе уснул. В этот редкий раз ему снились сны. И как это часто бывает, снились ему те, о ком он только что так много думал: Нэрра, Маша и ее друзья.

Ближе к утру снилась только Маша. Она звала его.

– Хура! – кричала ему Маша, почему-то шепотом.

Хура повернул к ней голову и подошел. Они стояли на какой-то площади. Вокруг было много людей, одетых в разные костюмы. Это были эльфы, орки, гоблины и несколько троллей. Были и другие, но Хура не знал кто они. Это вызвало в тролле чувство дежавю. Вот только в тот раз не он подошел к ней, а она к нему.

– Что тебе? – спросил он Машу.

– Хура! – снова прошипела ему Маша.

– Да что? – удивился тролль.

– Ну же! Хура! – не унималась она.

– Да что тебе надо, во имя горна? – взревел Хура.

– Ну проснись же миленький Хура! – умоляюще продолжала Маша.

– Что? Да я не сплю! – крикнул ей Хура и проснулся.

В его довольно просторной камере не было настоящих окон, ведь располагалась она на цокольном этаже тюрьмы. Была лишь одна маленькая узенькая фрамуга, и та зарешеченная, так, что даже его рука не пролезала сквозь прутья. Через нее сочился свет, что означало, что утро уже наступает.

– Хура! – снова прошипела Маша и Хура понял, голос девушки не был сном. Он действительно слышал ее. Более того он ее ощущал.

Тролль подошел к фрамуге, пригнулся немного, что бы смотреть через нее снизу вверх и увидел Машу стоящую на коленях. Она прижала голову к фрамуге и звала его.