– Если так… – задумалась Анна.

– Теперь ты! – повернулась Брежнева к Виктории – Я делаю это ради твоего будущего, твоего счастья и любви. Делаю от чистого сердца и по собственному желанию, может хоть тебе повезёт и у тебя будет обыкновенное женское счастье? Хотя конечно рано это всё у вас, да теперь то чего вздыхать, будем жить дальше. Поэтому, по приезду в Москву меня слушаться беспрекословно и сразу. Ясно?

– Да мамочка! – закивала головой Виктория.

– Вот и молодец! – закивала мама Галя – Да беги уже к нему! Издёргалась вся! – посмотрела вслед убежавшей дочери и повернулась к Анне – Ну давай сватья думать, что и как будем делать!

– Давай! – грустно посмотрела в окно мама Лисёнка.

Естественно с мамой Галей нас помирили, да и как могло быть иначе? Я же не дурак и прекрасно понимаю тот груз обязанностей, что она на себя взвалила и совсем не ради меня! Ещё далеко не факт, что я сам что-то смогу. Талант, к сожалению, не самое главное в искусстве музыканта. Увы и ах!

Затем был обед, где с нами все здоровались и желали приятного аппетита. Потом нежное прощание с Викторией и её мамой, а потом они улетели и не обещали вернуться! Я стоял в зале аэропорта и смотрел на небо.

– Да сынок! – обняла меня за плечи мама – Заварили мы с тобой кашу!

– И не говори мамочка! – прижался я к ней головой – Так и хочется сказать, горшочек не вари!

Мы рассмеялись, посмотрели друг на друга и пошли на выход, где нас ждала машина уже с моим личным куратором от комитета. Всё должно быть под контролем, а как иначе? Мы доехали обратно в санаторий, снова сходили в бассейн, вечером опять играли для отдыхающих, а потом нас автобусами довезли до завода и начались тяжёлые творческие будни.

Москва. Переделкино. 7 января 1971 года. 15–00 московского времени.

Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев хандрил, всё валилось из рук.

Проблемы-проблемы-проблемы, нарастали снежным комом. Он устал, устал лавировать, уступать, искать компромисс, устал боятся. НА-ДО-Е-ЛО! Его просьбу отставки, опять отклонили. Он далеко не дурак и прекрасно видит, что партия и страна идут не туда! Совсем не туда, куда нужно и на всё есть оправдания и отговорки.

Государственная необходимость стала преобладать везде, что такое одна жизнь, перед благополучием целой страны? Особенно когда впереди ждёт светлое будущее, ждёт мечта, будущее счастье детей, внуков и правнуков, будущее страны и народа! Стоит ли оно того? Безусловно! Только есть одно но! Если всё это делается действительно ради мечты, ради будущего, ради народа, а если нет? Если идеал неправильный? Если мечта фиктивная и не настоящая? Если настоящая потерялась где-то по дороге? Преобразилась из прекрасной и желанной, в страшную и пугающую? Превратилась во что-то поистине ужасное и не приемлемое? Поистине омерзительное и кровожадное? И чем дальше, тем страшнее и хуже?

Где? В каком именно месте, мы ошиблись и свернули не туда? Как получилось, что ради фантома, мы перестали ценить чужие жизни? Как? В какой именно момент добрый плюс, поменялся на злой минус? Есть о чём задуматься и что переоценить!

Ещё и Викуля учудила, влюбилась в какого-то музыкантишку! Тоже мне, нашла объект для обожания? Эх, молодость-молодость! Ведь не хотел же её отпускать в эту поездку, но уговорила. Да и как ей откажешь? Ведь внучка, любимая, самая-самая! Плохо если и она будет такой же влюбчивой, как мать. Очень плохо. Неужели это у нас семейное? Неужели девочки пошли в меня? Жаль если так! Я тоже молодым покуралесил, да что уж теперь? Что было, то прошло и не повториттся больше никогда. Эх, вот если бы можно было вернуться назад! Мечты-мечты!

Хотя если бы не Андропов, я бы её не отпустил. Я вам настоятельно советую! Интересы государства требуют! Сволочь!

Что же делать с Викулей? Ещё и доктора эти! Вот как мне быть? Сразу запретить или посмотреть что получится? А что там может получиться? Правнучка мне по-быстрому замастрячат и всё! Приплыл дедушка! Разве ещё что-то толковое может получится? Наши музыкантишки только и могут, что Западу подражать, да песенки их перепевать! Вот чего им не хватает? Есть же прекрасная народная музыка и песни! Наши исконные, русские! Нет, обязательно нужно притащить из заграницы какую-нибудь гадость и прилюдно ей восхищаться! Ах, какая прелесть эта вонючка из свободной Европы! Ах, послушайте, как он замечательно орёт в микрофон! Ах, как неповторимо он кривляется на сцене! Ах, как замечательно громко ревут гитары! Прелестно-прелестно! Тьфу!

Правильно их Никитка пидарасами называл, они и есть! Ишь не нравится им наш строй и наша страна, музыка им не нравится, наша культура, наша народная песня! Пиявки!!!

Э-эх! Что-же всё таки делать с Викулей???

– Миша? – позвал он одного из своих телохранителей – Позови Ниночку! Что-то давит немного, пусть давление померяет!

– Уже зовём Леонид Ильич! – растворился Михаил.

– Курить то как охота? – сказал в пустоту Брежнев – Курнуть что-ли, пока никого нет?

Через 15 минут он сел в удобное кресло и вытянул ноги. Стремительно появилась Ниночка, привычно закатала ему рукав, одела манометр и принялась качать воздух.

– Посидишь со мной Нинок? – обратился он к ней – Мне тут запись одного концерта привезли из Тюмени, нужен твой совет, как женщины. Поможешь?

– Да куда же я денусь Леонид Ильич? – посмотрела она на него – А вот курили вы зря, запах не спрячешь!

– Ах ты мой сыщик в юбке, ничего от тебя не спрячешь! – рассмеялся он.

– Ты же сам всё понимаешь? – грустно посмотрела она.

– Понимаю! – согласно кивнул он – Но пересилить себя не могу! Слаб оказывается человек!

– Слаб! – ответно кивнула медсестра Нина и по совместительству любовница – Только ты уж постарайся!

– Да стараюсь я, стараюсь! – раздражённо отмахнулся он – Только старалка у меня хиленькая. Миша? – позвал он телохранителя – Пусть нам зарядят концерт, что с Тюмени привезли. Мы через десять минут подойдём и чаю там соорудят с чем-нибудь!

– Сделаем Леонид Ильич! – кивнул Михаил и испарился.

Спустя полтора часа.

– А неплохо поют ребята! Как тебе Ниночка? – повернулся к ней Брежнев.

– Отлично поют! – восторженно кивнула медсестра – Особенно мне последняя песня понравилась, "Необыкновенная"! Так романтично и песня и цветы! И про синеглазую, Где-же моя ненаглядная где? В Вологде-где-где-где! В Вологде-где! – напела она – Красиво! А они правда простые ребята с завода?

– Говорят да, но уж очень профессионально выступили? – задумался Брежнев – Будто не первый концерт у них, а как минимум десятый! Да и мальчишка этот…

– Это который конферансье прогнал и сам концерт повёл? – возбудилась Ниночка.

– Что понравился? – внимательно посмотрел на неё Брежнев.

– А то! – кивнула она – В такого не грех и влюбиться, сразу видно парень талант и далеко пойдёт!

– Думаешь? – удивился Леонид Ильич.

– Лёня ты шутишь? – округлила глаза Нина – Он же бриллиант, самый настоящий! Сам пишет песни, слова музыку, играет на всём, а как поёт? Заслушаешься! При этом сам он скромный, без заскоков, на себя одеяло не тянет. Ребята пели все и девочки и парни, хотя почти все песни его, мог бы и один петь! А как он концерт повёл? Словно знал, когда и что говорить и как себя вести? Я сначала даже растерялась, такой молодой и такой знающий, а потом рукой махнула, главное ведёт здорово и весело и зал чувствует.

– Тоже заметила? – улыбнулся Брежнев – Вот это-то и интересно, откуда у него такой опыт? Где он так навострился петь и играть? Ведь на сцену далеко не каждый сможет выйти, уж поверь мне, а он словно на ней родился! А как он "Вологду" спел? Весь зал с ним пел, да я и сам подпевал! – рассмеялся он.

– А песни у ребят действительно хорошие! Причём большинство! – заметила Нина.