– Какой ужас! – прошептала потрясённая мама – И ты хочешь это предотвратить? Но какой ценой?

– Как говорят десантники, никто кроме нас, но их много, а я один. Вот и выходит, что некому кроме меня! – грустно взглянул я на маму.

– Сыночек, но это-же очень опасно! – взяла меня за руки мама.

– Поэтому я и не хотел высовываться, но судьба всё решила за меня! – твёрдо посмотрел я ей в глаза – И такой шанс, я не упущу!

– Весь в отца! – прижалась она ко мне всхлипывая.

– Не плачь мамочка! – погладил я её по спине – Нас мудрецов Ли Си Цинов, не так-то легко объегорить! Да и я лишний раз на рожон лезть не буду. Дождусь своего момента и тогда поговорю откровенно с Брежневым, а дальше, как судьбе будет угодно!

– А как же мы? – посмотрела она мне в глаза.

– А вы ничего не знаете, кроме того, что я тебе рассказал. Так и будешь говорить если придут с вопросами оттуда! – кивнул я головой вверх.

– И в кого ты у меня такой бедовый! – покачала мама головой.

Тут раздался звонок в дверь.

– Это за мной! – сказал я и пошёл открывать дверь.

За ней стоял один из водителей охраны.

– Приказано вас доставить к Михаилу Григорьевичу! – сказал он.

Я молча кивнул и стал одеваться. Посмотрел в встревоженные глаза мамы и сказал:

– Меня ждёт Виктория!

– Ох! – схватилась она за сердце.

– Так надо мама! – твёрдо ответил я – Так надо!

6 января 1971 года.

Я стоял у окна и смотрел на автобус, который увозил от меня Вику. Вот он подъехал к ТУ-104 и остановился у трапа. Из самолёта стали выходить люди и подниматься по трапу. Вот и они. Она стала подниматься по трапу и вдруг резко остановилась, развернулась и замахала рукой. Вместе с ней замахали и её подружки. Я тоже замахал, правда не знаю видно им меня или нет.

Наше появление вместе в аэропорту произвело на них неизгладимое впечатление. Я бы сказал, круче чем гром с ясного неба. А уж наше прощание и вовсе поразило их в самое сердце. Вцепившаяся в меня насмерть Виктория ничего не хотела слушать. Мне стоило огромного труда её успокоить и в тысячный раз заверить, что я только её и больше ничей. Пришлось неоднократно напоминать про данное слово. Вот что делает с неокрепшими умами советских девушек будущая сексуальная революция и множественные оргазмы. Молодое тело и знания и умения взрослого мужчины это сила. Ну не святые мы, ну не святые. Житие мое!

Посмотрел на взлетающий самолёт и побрёл к автобусной остановке. Хоть бы кто до города подвёз, машины же пустые уехали. Ещё и автобус почти час ждать, печалька!

6 января 1971 года. День рождения Маши.

Я шёл с огромным букетом роз, который обошёлся мне в бешенную сумму, аж в 65 рублей, но 17 крупных, красных роз того стоили. Не зря я договаривался с грузинами с рынка, ох не зря! Такие крупные розы растут только на юге. Мама и сестрёнки только ахнули увидев букет.

– Кому? – сразу спросила мама.

– Маше! – улыбнулся я – Ей сегодня 17!

– Молодец! – поцеловала она меня в щёчку – А что ещё даришь?

– Деньги мам! – сказал я – Сама купит, что захочет!

– Ой! – посмотрела она на меня – Давай я добавлю, подаришь от всех нас!

– Не нужно мам! – отрицательно закачал я коловой – Там достаточно, а я бы и так сказал, что от нас всех! – улыбнулся я.

– А откуда у тебя деньги? – удивилась она.

– Заплатили аванс за наше будущее выступление на свадьбе у племяшки директора базы в следующую пятницу! – ответил я – Скоро повезу вас одеваться, как заграницей. Мой подарок на 8-е Марта!

– Ой, правда? – обрадовалась она.

– Правда-правда! – закивал я – Будете у меня модницами! Ну я побежал! – взял футляр с гитарой, цветы, поцеловал маму и убежал.

Пришёл я последним, к моему удивлению все уже были там. И ансамбль и все Машины подружки, даже неожиданно приехавшая мама Маши, Клавдия Петровна. Она сидела от всех новостей в полном обалдении, как оказалось дочка почти вышла замуж за красавчика и одета, как иностранка и поёт в ансамбле и уже выступала на "большой сцене" и скоро её покажут по телевизору. Как тут не обалдеть? Да ещё и красавчик этот сразу мамой назвал и весь такой внимательный, обходительный, да и с дочки влюблённых глаз не сводит, так ещё и его мама её дочкой зовёт и всё не нахвалится! Чудеса да и только! Сказка!

Я оглядел квартиру Шаха, да-а, маловат теремок-то для такой толпы? Ну да ничего, в тесноте, да не в обиде! Все увидев меня и букет восторженно закричали, а Машка чуть не расплакалась.

– Какая прелесть! – уткнулась она в букет лицом.

– Машенька! – сердечно сказал я – Эти цветы ничто по сравнению с твоей красотой и обаянием! Поздравляю тебя с днём рождения и желаю всегда быть такой же счастливой, довольной и обворожительной! И любви вам с Алексеем на всю оставшуюся жизнь и чтоб хватило и на детей и на внуков и на правнуков! Любите и цените друг друга! Счастья вам друзья вы мои голубоглазые! – обнял я их обоих – А вот это вам на насущные проблемы! – протянул конверт с деньгами.

– Спасибо Лисёнок! – всхлипнула Маша и взяла пакет – Тяжёлый какой?

– Спасибо Андрюха! – сжал моё плечо Шах.

– С ума сошёл? – уставилась на меня Маша, разорвавшая пакет и заглянувшая внутрь.

– Всё путём подруга! – рассмеялся я – Это подарок от всей нашей семьи! Бери, а то обидимся! – заявил я.

– Сумасшедшие! – прошептала она.

– Андрюха… – попытался что-то сказать Шах, заглянув в конверт.

– Всё-всё! – замахал я руками – Кормить то будете, а то я голодный!

Маша порывисто обняла меня и прошептала в ухо: – Спасибо тебе!

– Всё хорошо Машуль! – погладил я её по спине – Пошли, а то люди ждут!

– Пошли! – оторвалась она от меня – Тебя одного и ждали!

Ну что сказать о дне рождения? Было весело, было уютно и очень душевно. За это время мы стали одной большой семьёй объединённой общей целью. Все друг друга знали хорошо, а потому шутки были весёлыми и добродушными, поздравления искренними и трогательными. Господи…, как же эти простые люди отличаются от тех, из будущего.

Машины подружки, из общежития завода, усиленно строили глазки и кокетничали с парнями из ансамбля. Ну тут всё понятно, перед глазами бегает такой яркий пример успеха! Машу натурально завалили подарками, мне пришлось несколько раз созваниваться с директором базы, чтобы узнать есть ли у него то-то или то-то и к его уважению, он весьма спокойно отнесся к моей простоте в общении и моим просьбам. За это ему большой плюсик от меня лично и всего нашего коллектива. Мог ведь и культурно послать куда подальше.

А Маша и правда сегодня блистала, там на базе я ей специально подложил понравившееся мне платье и шепнул ей на ушко, на твой день рождения и вот он наступил и Маша была бесподобна.

Мы вспоминали наше выступление и интервью, ржали и подкалывали друг друга от души. Машина и Лёхины мамы и её подружки слушали нас раскрыв рты. Мы конечно выпивали, но так…, больше для поддержания настроения. Все понимали, что завтра вечером мы едем в санаторий и лучше не выглядеть там алкашами и пьяницами. Народ уже смирился, что мы всегда на виду и нужно контролировать и своё поведение и свои слова и поступки. Да и те мои слова упали на благородную почву, многие задумались о том, как они живут и к чему стремятся. На некоторых самокритика подействовала очень отрезвляюще. Мы иногда пели и танцевали под катушечный магнитофон, потом опять пели. В какой-то момент мы с Василием Севастьяновичем и Саня барабанщик выбрались из-за стола, ненадолго вышли на кухню, а вернулись уже мы с баянами, а он с бубном. Я кивнул Шаху и он важно вышел на середину зала и тут мы все заиграли и запели: