Расчет был прост: для чистокровных нагов там было холодновато, поэтому шансов встретить там соплеменников было исчезающе мало. Но и климат там был не так уж суров, чтобы страдать моей нежной Никссуне: не Россия, далеко не Россия. Если сравнивать, то… Наверное Украина? С ее благодатным летом и бесснежными зимами, с «морозами» около «0»?

***

А ночью ко мне пришел Ниалласс. Прощаться…

– Спасибо тебе, друг Коля, – заговорил он со мной почему-то по русски, хотя – это ведь сон, а во сне все всегда говорят так, как тебе привычнее, – Шшасстардисс знал кого призвать в мое тело. Я сам точно бы не справился…

– Да, ладно тебе, – попытался я успокоить грустного духа, – вон как ты с отцом сражался, мне бы так в жизни не смочь!

Тот только головой покивал:

– Сражаться мечом много ума не надо, а ты вон как все придумал, продумал и обустроил. Потому и сестренку ты спас. Ты ее береги, пожалуйста, Никссуна у нас в семье всегда любимицей была, ее баловали и оберегали… Пусть так будет и дальше? Она девочка благодарная и непритязательная, лишний раз чем-нибудь ее порадовать будет не сложно.

– На этот счет можешь не волноваться. Сестричку я не меньше твоего люблю, сам не обижу и в обиду никому не дам: зубами загрызу любого, кто протянет к ней грязные лапы! А ты точно уходишь? А то может оставайся? В тесноте да не в обиде, как у нас говорят. Ужились бы?

– Хотелось бы… Только ведь здесь не полностью моя душа осталась, только та часть, что больше жизни хотела спасти сестру, а таким куском можно только убогим призраком остаться, не личностью. Понимаешь?

– Деградация…

– Мудреное слово, – дух на секунду задумался, а потом улыбнулся, – но кажется я понял, о чем ты. Точно, совсем немного полноценной нежизни, а потом да – съеду до уровня недоразвитого ребенка или дебила. А у меня для тебя сюрприз есть, – хитренько подмигнул он мне лукавым синим глазом, – ты ведь хотел узнать как твои ловушки сработали? Ну, так смотри…

И у меня перед глазами будто запустили документальное кино:

Вот несколько человек с признаками явной принадлежности к свите жреца стоят у подножья горы и переминаясь с ноги на ногу не решаются туда подняться. Вот, в прямом смысле слова, на карачках, к ним выползает один из тех двух воинов, которым досталось «откатом» и показывая на гору что-то им говорит. Помощники жреца недоверчиво переглядываются…

О! А вот кажется и погоня! Эти придурки сходили на болото к нашим телам, но правильного вывода, а именно, что соваться в это дело им не стоит, сделать не сумели. Сочли, что меня просто не добили и бросились догонять! По ночному лесу, как я и хотел! Мда-а… и «словили» все, ВСЕ мои ловушки..! Похоже, что в жрецы шли не самые лучшие охотники, потому что так лохонуться могли только… Видимо да – только жрецы!

Испытав на себе действие всех моих каверз и сильно уменьшившись в составе, они добрались таки до реки и радостно показывали друг-другу след на глине от «киля лодки», вернее от тех двух деревях, сколоченных углом, которыми я там от души повозюкал, а потом рьяно спорили и тыкали пальцами кто вниз по течению, а кто вверх. Не удивлюсь, если они до сих пор носятся по берегу той речки.

– Послушай, Никки, а с чего они так ретиво принялись нас искать, что даже ловушки их не отрезвили?! Намного разумнее было бы вообще это дело на фиг послать, тем более, что жрец над душой не стоит? – полюбопытствовал я у своего предшественника, когда вдоволь налюбовавшись местным аналогом «живых картин».

– Ты должен учиться пользоваться моей памятью, – строго погрозил мне призрак пальцем, – вспоминай. Ответ ты знаешь…

В этом месте фургон здорово тряхнуло на очередной кочке и я аж подскочил, распахивая глаза: спросонья показалось, что это кто-то специально пнул меня под копчик. Под парусину, защищающую пассажиров от ночной свежести, робко заглядывал рассвет… «Учись пользоваться моей памятью», – вспомнил я последние слова ушедшего навсегда напарника, потеплее укутывая дорожным плащом спящую сестренку, – «а ведь я действительно знаю, отчего с таким энтузиазмом метались по лесу ученики жреца: кто из них отомстит за патрона, тот и займет его место… Мда… правильно я сделал, что выбрал для нас с сестрой «северный вариант» – туда не очень-то доберешься с местью из болот субтропиков, придется им делать выбор каким-нибудь другим путем…»

Впрочем, в хитрости жреческого племени я не сомневался – победит самый хитрож…й. А нам предстоит как-то приживаться не в самой благоприятной среде, поскольку полукровок нигде особо не любят, но ведь еще и работу секты «Чистого истока» не следует из своих расчетов исключать. Отец с мамой вон расслабились и что из этого получилось?! А мне сестренку нужно уберечь!

«Прощай, друг Никки и можешь не волноваться за Никссуну. Я сделаю все, чтобы сестричка была счастлива!» – поклялся я мысленно, жалея, что не успел сказать ему этого вслух.

– Прощай… – будто прошелестело в воздухе и я понадеялся, что он все же услышал мои мысли, если только это просто ветер не подшутил над излишне романтичным мной…

Осторожно приоткрываю дверь в собственную спальню – свободных помещений обшитых деревом в крепости еще нет, так что поместить нашу спасенную с ее малышом пришлось в моих апартаментах, сам я, пока вполне комфортно перекантуюсь в кабинете. Надо же, как чувствовал, заказал туда диван под свои габариты. Хлад еще удивлялся зачем он мне понадобился, если спальня через стенку. Ну, что поделать, люблю я почитать, устроившись с удобствами и не всегда на сон грядущий. Могу же я себя побаловать? Не так уж и много себе позволяю, а ведь что ни говори, но я здесь хозяин.

Дверь открывается совершенно беззвучно, но лежащая на кровати женщина вскидывается и поворачивает в мою сторону незрячее лицо – после магической контузии, полученной на том самом поле, ее веки будто спеклись и мы все молимся, каждый на свое манер, чтобы это оказалось обратимым! Женщина диво как хороша, а мне еще и посчастливилось успеть увидеть ее восхитительные глаза, так что будет очень жаль, если она их лишилась. В смысле, не потому, что восхитительные, а потому, что потерять зрение – это, на мой взгляд, самая страшная из потерь.

– Кто здесь?! – не дождавшись от меня каких-либо действий спрашивает незнакомка. Голос звучит негромко, но дрожит от напряжения.

Кстати, садится она так, чтобы прикрыть собой спящего сына. Кем приходится ей этот малыш, которого она с таким мужеством выносила из Проклятых земель, ни у кого из нас не вызывает сомнения. Ни у кого из тех, кто видел тот ее фантастический, почти немыслимый кульбит, который она сделала, чтобы малыш упал на ее тело и не коснулся того страшного поля…

Ну, а то, что «сын», мы убедились, когда тетушка Нери его пеленала – штанишек на смену не оказалось, а попка нуждалась в сухой пеленке. На удивление, кстати, терпеливый, спокойный и милый ребенок. Всю дорогу до крепости только морщился, покряхтывал и хлопал на меня глазенками. И да – как я их с матерью подхватил тогда на поле, чудом поймав в воздухе после взрыва, так и не смог никому отдать до самой крепости, даже на Ворона сумел забраться с ношей, хотя раньше за собой таких наклонностей к подобным опытам не замечал.

Впрочем, не придумывайте себе акробатический этюд в исполнении нурга – не с моим весом ломать коню спину лихими прыжками, просто я воспользовался осколком скалы вместо табурета. Зачем, когда спасенных, хотя бы временно, вполне мог подержать хоть бы и тот же Хлад? А вот это вопрос. Видимо чудил с перепугу и даже не стыжусь в этом сознаться!

Когда ты спешишь на помощь на пределе сил и до твоей цели остается всего пару метров, и ты уже в деталях видишь отчаянные глаза женщины и ее насквозь прокушенную губу, и уже почти готов ее подхватить… Но в этот момент она промахивается мимо очередной кочки и раздается самый настоящий взрыв! Легкое тело взлетает как на батуте да еще и в совершенно немыслимом пируэте изворачивается в воздухе не выпуская из рук дитя, а ты, в свою очередь, пытаешься превзойти в мастерстве то ли футбольного вратаря, то ли циркового акробата, но при этом стараешься еще и не промахнуться мимо кочки, чтобы твой рывок не погубил вместе с тобой и спасаемых…!!!