Ох нифига ж себе мы все попали…
– Так вот. А штука, которая может нас разъединить – тебя с Люцием, меня с вашей частью – в общем, это надо ехать в Камбоджу.
Это круто. Учитывая, что мы сидим в подвале вампирского прайда, у главы которого есть на меня какие-то свои планы. Вот так бросить все – и поехать в Камбоджу, а что?
12. Сладкое прошлое
Голова продолжала кружиться от выпитого. Вино давно закончилось, но она кружилась все сильнее. Демон наблюдал за мной с такой улыбкой, что я начала подозревать, что это все неспроста.
– Зачем? – Язык тоже заплетался так, словно я выпила гораздо больше бокала.
– Может быть, мне понравилось, и я хочу повторить? – ухмыльнулся он. – Ахаха, ты так забавно дергаешься. Нет, мне просто нужно, чтобы ты ничего не сболтнула Эшеру, ни словами, ни мыслями. Придется выдержать маленький допрос. А потом тебя отдадут мне, потому что тут я подсуетился грамотно. И мы свободны!
Почему мне кажется, что под этим «мы» у него Люций и он, а не я и он?
Ах да, потому что он трахнул Люция, когда я была в отключке.
Куда я попала, где мои вещи…
– О, вот и Эшер, – Демон вскочил с кровати и повернулся к двери. – Первое правило для грамотной армии – вести себя так, будто пленный солдат выдаст на допросе все секреты. Если солдат нужен живым – выдать все секреты еще до начала допроса это приказ.
– Сложно… – я тихонько свернулась калачиком на освобожденной кровати. Хотелось уже поспать.
– Болтай, что хочешь, лишнего теперь не скажешь, – пояснил Демон. – А я пошел.
Рассеянным взглядом я наблюдала, как он отступил в тень, слился с ней – и растворился.
И только тогда щелкнул замок в двери, и она скрипнула, открываясь.
Легкие шаги, задумчивое хмыканье, звон цепей – и Эшер появился на пороге комнаты.
– Я бы спросил, что там такое интересное произошло, но на самом деле мне не очень интересно, – признался он, подходя к кровати. – Твои вещи в твоей бывшей комнате. Переоденься и спускайся на кухню, поговорим. Подвал, как я вижу, совершенно бесполезен.
И он ушел, не заперев дверь. Хренов джентльмен.
Я немножко полежала, глядя в потолок – настолько сильно не хотелось вставать. Но приличная одежда, перспектива кофе и вообще нормального общения меня все-таки подняла и прямо в одеяле поволокла вверх по лестнице. Хорошо, что по пути никто не встретился. Ну или хорошо замаскировался. Голова кружилась поменьше, но напоминала о себе.
И на пороге комнаты меня вдруг накрыло.
Не знаю, что подействовало – запах, оттенок покрывала на кровати, то, как падает свет из окна – да и неважно. Но реальность догнала меня именно тут.
Я будто секунду назад вышла из этой комнаты – вон там стоит неразобранная сумка Люция, а здесь мой чемодан. Там лежат какие-то мои шмотки из Испании, в его сумке – наверняка его ножи и рубашки, которые он примерял, но так и не успел испортить ножами и кровищей в каком-нибудь ритуале. Если покопаться, небось и кукуруза из квартиры в Перово где-то обнаружится.
Все это было несколько месяцев назад. Когда я приехала сюда испуганной дурой, безнадежно влюбленной в Люция. Когда вернулась еще более безнадежно привязанной к нему. Когда был жив Костик.
Я судорожно вдохнула, проталкивая воздух сквозь сжавшееся горло. Здесь мне все еще болело.
И Чезаре…
До сих пор непонятные мне вампирские дела. Ощущение себя на вторых ролях. Дрожь от прикосновений холодных пальцев. Доброта и тепло в чужих глазах, таких непохожих на черные глаза моего садиста – все, что потом обернулось против меня.
Каждый сам за себя. У всех свои цели.
Хорошо бы это помнить.
И только Люций – со мной. Потому что он и есть я. И мы вдвоем против всего остального мира.
Я доползла до кровати, присела на край, почему-то не желая ее мять. Может, ее застелили в то утро, когда мы уехали в лес.
Глупо, конечно.
Одеяло я скинула, подтащила к себе чемодан и улыбнулась сквозь непрошенные слезы: у меня ведь так и не было здесь нормального белья, сплошной эротический изврат из магазина в аэропорту. И сейчас снова придется выбирать из кружевной пены что-нибудь поспокойнее.
И платье.
Мне хотелось платье.
Даже если мы будем сваливать огородами, отстреливаясь от всего прайда, мне все равно хотелось быть такой, какой я была для Люция – чтобы он в любой момент мог до меня дотронуться, задрать юбку, трахнуть, не сходя с места.
«Извращеночка», – нежно толкнулось в голове.
Люций или мои воспоминания о нем? Он все еще спит? Если бы я была им – а я и есть он, я бы пробудилась невероятно злой после такого фокуса.
«После такого секса, извращеночка, ты еще неделю пускала бы розовые пузыри», – снова на удивление нежно отозвалось внутри.
– Люций? – я замерла на полужесте, держа в руках трусы – нет, это можно называть только трусики – состоящие практически из паутинки.
«А ты можешь надеть это перед зеркалом»? – поинтересовались в голове.
Аааааа! Это правда он!
– Нет! – счастливо ответила я, впрыгивая в них. И напяливая бюстгальтер, закрывающий столь мало, что не стоило и стараться.
«Ну тогда хотя бы грудь сожми. Да, вот так. А теперь одевайся нормально, в этой чертовой Камбодже в платье опаснее чем у тебя на бульваре ночью».
И я с некоторым сожалением выудила все-таки джинсы, футболку и кардиган – потому что мы еще не в Камбодже, и зимой в футболке холодновато даже в в вампирском особняке.
– Я могу верить Демону? – спросила я все еще вслух. Черт знает, но это ощущалось более реальным, чем попытки говорить в голове.
«Нет, но лучше верь ему, чем Эшу».
Само собой.
Голова все еще кружилась – но теперь мне хотелось думать, что от счастья.
Вроде бы ничего особенного не случилось, но почему-то у меня были только хорошие предчувствия.
13 Не забудь спросить
То самое радостное утро, когда выбегаешь в залитую солнцем кухню, наполненную запахом свежей выпечки, достаешь большую чашку из деревянного буфета, берешь с противня свежий круассан…
…и все это в доме, полном вампиров.
И круассанов нет. Наверное, Уля на меня за что-то обиделась.
Но чай был – едва я появилась на пороге кухни, Эш долил в чашку горячей воды и поставил на стол. Сладковато-терпкий аромат расплылся по всей кухне. Не выпечка, но сойдет за уют.
Сел напротив, сложив тонкие пальцы домиком, посмотрел мне в глаза. Солнце падало на его золотые волосы косыми лучами и просвечивало насквозь травяную зелень глаз. Очень красивых, по-настоящему красивых глаз, похожих на чистые хризолиты. Почему-то в эту секунду мое сердце сжалось от тоски по несбывшемуся. Словно я упустила что-то, свернула не туда и уже никогда не приду в правильную точку…
– Я хотел тебе присниться… – тихо сказал Эш. – Когда ты ушла из леса, потерянная и несчастная. Хотел присниться раз и другой, а когда ты бы поняла… Все поняла – прийти и забрать тебя себе.
Ничоси заявки. А почему не приснился и не пришел, интересно?
– Что тебя остановило? – я отпила чай и почувствовала странный привкус. Я даже не успела подумать «чертов вампир!» прежде чем меня накрыло.
Я была у себя дома – и за окном был май. Яркий, теплый, радостный май. Ветка черемухи лезла через открытую створку прямо на балкон, спасаясь от проливного дождя – из тех, что заставляют вспоминать о Всемирном Потопе. Но этот дождь был теплым как душ, успокаивающим, правильным.
Я валялась на кровати, застеленной пушистым пледом и улыбалась. Просто так. Передо мной лежал раскрытый журнал, пахнущий яркой краской, и я листала его, прочитывая по паре строчек на каждой странице, ни во что не вникая, просто чувствуя радость жизни. Покой. Счастье.
С балкона раздался стук – я подняла голову, думая, что ветку черемухи качнуло ветром. Но ничего не увидела – только белые цветы, осыпающиеся на пол балкона. Пришлось отложить журнал и выйти к дождю.