– Слезай с нее, ушлепок, – слышится до странности знакомый ледяной голос. – Иначе я тебе все кости переломаю.
Нависающее надо мной тело Миши вдруг исчезает, и следом слышится грохот. Мне с трудом удается сесть на кровати – голова по-прежнему ватная и плывет. Открывшееся зрелище вызывает во мне приглушенное удивление: Миша, скорчившись, валяется на полу, а над ним возвышается отец Ленки. Странно, что в присутствии последнего я не испытываю привычного волнения, а необъяснимо рада его видеть. Ему идет эта рубашка. Я редко вижу его без пиджака, но Лениному отцу стоило бы ходить так чаще. Подчеркивает его широкие плечи.
– Пошел на хер из моей комнаты, – чеканит он, обращаясь явно к Мише. – Еще хоть раз в своей жизни попадешься мне на глаза – пеняй на себя. Церемониться не буду.
Невыносимый жар даже немного стихает от его тона, и на долю секунды меня бросает в холод. Умеет Борис Александрович сказать так, что мурашки бегут по коже.
– Извините, мы не знали, что это ваша… – бормочет Миша, неловко поднимаясь с пола. – В первую попавшуюся зашли… Я подумал…
– Я сказал, пошел отсюда на хер.
Бросив на меня беглый взгляд, Миша подлетает к двери и в следующее мгновение исчезает, оставляя меня наедине с Лениным отцом. От этого мне радостно и неловко одновременно. Радостно, потому что он, оказывается, никуда не уехал, а неловко, потому что я не слишком собой владею. А я бы хотела с ним поболтать.
– Здравствуйте, – с трудом выговариваю я, пытаясь улыбнуться. – И извините, если что-то… Это ваша комната, да? Я очень рада вас видеть…
Потемневший зеленый взгляд перемещается на мое лицо и скользит ниже. Машинально опустив глаза вслед за ним, я неловко подтягиваю верх платья, наполовину открывшего грудь. Мысль о том, что Ленин отец увидел обнаженную часть моего тела, совсем не приводит меня в ужас. Напротив, возвращается жар, мучивший меня совсем недавно.
– Ты пьяна? – ледяным голосом осведомляется он.
Мне удается слабо пожать плечами. Нет, я не пьяна. Разве можно напиться с одного мохито?
– Нет, конечно. Мы же вам обещали… Всего один коктейль… Мохито. Ленка сказала, что там спиртного почти нет.
Ойкнув, я прикрываю рот рукой. Зачем я все это ему говорю? Подставляю подругу.
– Хватит мне врать.
Борис Александрович вдруг оказывается рядом и, схватив за запястье, дергает меня вверх. Задохнувшись от неожиданности и боли, я пытаюсь удержаться на ногах, но они не слушаются, и если бы не твердая ладонь, перехватившая мою талию, точно свалилась бы на пол.
– А говоришь, что не пьяная, – гневно звучит рядом с моим лицом.
Кажется, Ленкин отец сильно на меня зол, но все, о чем я могу думать в этот момент, это о том, как приятно от него пахнет и каким твердым ощущается его грудь через рубашку. И мы впервые стоим так близко: мое тело прижато к его телу, и он будто бы меня обнимает. Невероятные по остроте ощущения.
– Я выпила всего один коктейль, – повторяю я, позволяя себе заглянуть ему в глаза. Сегодняшним вечером я на удивление смелая. – У вас такие длинные ресницы, вам говорили? Я еще в первый день заметила. В машине, когда вы меня встретили меня на вокзале…
Оборвавшись, я впервые позволяю себе беззастенчиво его разглядывать: короткую темную щетину на щеках, горизонтальные заломы на лбу и яркие, четко очерченные губы.
– Дыхни, – вдруг требует Ленин отец.
Я почему-то улыбаюсь. Он мне не верит, даже не подозревая, что я никогда не смогла бы ему солгать.
Не переставая на него смотреть, я вытягиваю шею и осторожно дую ему в подбородок. Языки пламени, танцующие в животе, стремительно размножаются. Хочется делать так много всего. Например, набраться смелости и…
– Кто наливал…
Не дав договорить, я подаюсь вперед и жадно прижимаюсь к нему ртом. Просто потому что сейчас мне хочется этого больше всего на свете. Губы у Ленкиного отца жесткие, но горячие и немного солоноватые. Меня ничуть не смущает, что он не целует меня в ответ. Я могу все сделать сама. Облизываю их кончиком языка, посасываю, пробую на вкус, не пытаясь сдерживать постанывания. От его тела исходит столько силы, а запах… Ни на что бы его не променяла. Еще никогда мне не было настолько хорошо…
Я чувствую, как он пытается меня оттолкнуть, поэтому на автомате обхватываю его шею руками и крепко сжимаю. Не сейчас. А потом внезапно чувствую это: грубый напор языка, раздвигающий мои губы, и давление руки на затылке, сгребающее в охапку мои волосы. Глаза самопроизвольно распахиваются от осознания того, что мы целуемся.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
