– Проследите за ней, – приказал он, – приставьте к ней человека. Если она всё таки вернется в столицу, сообщите мне.

– Слушаюсь, – поклонился хэйдзявей.

– Открывай, – Шилан кивнул на дверь.

Он вошел в помещение, точно такое же, как и та каморка, в которой находилась женщина, но здесь нос не резал смрадный запах. Мужчина, сидевший у стены, увидев, что в камеру вошли люди, медленно поднялся, закрыл глаза, прикрываясь от света факела.

– Ся Либей, – Шилан окинул взглядом мужчину, – у вас есть, что мне сказать? У меня мало времени, и, если вы не готовы, можете еще здесь пожить. Кстати за все то время, пока вы отсутствовали в столице, никто и не обратил на это внимание.

– Лин дзяндзюн, – мужчина, обросший, в грязных лохмотьях, стоял, покачиваясь, – что… вы хотите знать?

– Кто стоит за похищением, что вы знаете, почему меня похитили?

– Сколько времени прошло…?

– С того момента, как вы здесь…? Полгода.

– Полгода… – мужчина выпрямился, всё еще жмурясь от света факела, посмотрел на Шилана и, стоявшего у него за спиной хэйдзявея, – полгода жизни…

– Если вы не хотите потерять еще полгода, я советую вам начать говорить.

– Где гарантия, что вы меня после этого отпустите.

– Хм, – усмехнулся Шилан, – я не собираюсь вам давать какие-либо гарантии. Ваш выбор – начать говорить или остаться здесь до конца своих дней. Мне лично всё равно.

– Хорошо, – мужчина отошел к стене, присел на корточки. – Меня нанял Юй Сю, Юй дажен, дуча.

– Юй Сю дуча? – разочаровано повторил Шилан.

– Да, – кивнул Ся Либей.

– Простой дуча? Что ему нужно?

– Вот уже… получается… – мужчина задумался, – почти два года назад, как он потребовал, чтобы я внедрил к вам человека, следил за вами, докладывал обо всём, что касается вас. Долгое время мне не удавалось ровным счетом ничего узнать. Потом вы всё таки подпустили Жоу гуню к себе в окружение, но ненадолго. Требования Юй дажена становились всё настойчивее, поэтому… я настаивал… ей в конце концов удалось проникнуть в ваше поместье, а затем она нашла те таблички в зале поминовения предков, где… за табличкой вашего нарождённого ребенка она нашла тайную комнату, в которой стояли десятки поминальных табличек. Она передала некоторые имена и, когда я передал эту информацию уже Юй дажену, он потребовал, чтобы вас схватили и выпытали, кто вы на самом деле, какое отношение вы имеете к какой-то там деревне… Это всё, что я знаю.

– Какие имена вы передали Юй дажену? – спросил Шилан.

– Как я могу помнить… прошло столько времени. Жоу гуафу передала мне список имен и я, в свою очередь, передал их Юй дажену.

– У вас есть письменные подтверждения того, что вы были наняты Юй даженом, или какие-либо другие доказательства связи с ним? Или еще что-то?

– Нет, конечно.

– Как он нанял вас?

– Он и не нанял… У моего родственника были проблемы с законом и Юй дажен, в обмен на услугу по его освобождению, предложил мне заняться этим делом. Я обычный торговец…

– Проблемы с законом, которые Юй дажен с лёгкостью решил? Обычный дуча?

– Да, – кивнул Ся Либей.

– Что еще вы передали ему?

– Больше ничего… Жоу гуафу?

– Вы интересуетесь её судьбой, но не своей? Её отправят в сымиао. Кто она, кстати? Как она связана с этим делом? – спросил Шилан.

– Жоу гуафу, – Ся Либей скривился, – «черная вдова», нередко помогала мне в делах… когда мне нужно было организовать сделку с несговорчивым… торговцем… или земледельцами, не идущими на уступки… она была довольно талантлива в деле…

– Соблазнения? – усмехнулся Шилан.

– Да, и то, что ей удалось достигнуть успеха с вами…

– Успеха, – Шилан усмехнулся, – мне просто надоело наблюдать за всеми вашими попытками слежки и внедрения в число моих людей лазутчиков. Я решил допустить её и посмотреть, кто за всем этим стоит.

– Теперь у вас есть ответ…

– Ничего у меня нет, – покачал головой Шилан, – какая-то сошка. Которую, скорее всего, давно устранили.

Шилан кивнул охраннику, отдал приказ:

– Свяжите его, отвезите в укромное место, чтобы он не заподозрил куда его везут… и…

Шилан посмотрел на Ся Либея, тот с обреченным видом стоял в углу камеры, готовый услышать последние слова перед смертью.

– И отпустите.

Ся Либей ошарашено взглянул на Шилана: он не верил своим ушам – его отпускают? Как такое возможно?

– Слушаюсь, – кивнул хэйдзявей.

– Вы меня просто так отпустите? – переспросил у Шилана Ся Либей.

– Почему бы и нет? Или у вас есть еще что-то, что вы могли бы мне рассказать?

– Э… нет.

– Вам следовало сразу во всём признаться, сэкономили бы мне время и себе здоровье, и не сидели бы здесь, в этой камере целых шесть месяцев.

– Но… я могу… я могу вам навредить… я могу пойти в магистрат и…

– Что? – Шилан презрительно поджал губы. – Ничего вы не можете… Вы не можете обмолвится, что были в заточении все эти шесть месяцев, потому что возникнут вопросы, а что привело к этому заточению? Я не побоюсь сообщить, что был похищен и, возможно, была угроза моей жизни… Вы посягнули на жизнь ванзы… о чём вы вообще думали? Это было так… очевидно. Охрану я специально отослал, чтобы вам и вашим людям было легче схватить меня. Кроме того, теперь вы даже не посмеете вернутся в столицу. Эти люди убирают любые хвосты, обрезают любые ниточки, которые могли бы привести к ним, скомпрометировать их. Они никогда не действуют напрямую, и я на вашем месте поостерегся бы сообщать о том, что вы еще живы, или возвращаться в Аньян. Вы теперь можете только скрываться. Люди, которые вас наняли, в течение более чем пятнадцати лет пытаются скрыть следы убийства… Те поминальные таблички… – Шилан замолчал, внимательно посмотрел на Ся Либея, – Впрочем вы и сами наверное догадались. То, что вы смогли сохранить разум после месяцев заточения в одиночной камере – уже говорит о том, что вы достаточно разумный и сильный человек. Кстати, как вы умудрились…?

– Не сойти с ума? – продолжил его мысль Ся Либей. – у меня были моменты, когда я думал, что всё, я на грани… я не понимал, не видел различий между реальным миром и моими… ведениями. Но потом… потом я вспомнил… перед тем, как я сюда попал, я читал писания Будхи… Вы слышали о них?

Шилан кивнул.

– Я попытался вспомнить каждое изречение, я каждый день сотни и сотни раз вспоминал те слова, пытался понять… тот принц из Индии… он говорил о нирване и о том, что он смог её достичь медитацией. И я попытался… и в какие-то моменты мне кажется… мне удалось… я улетал в другой мир и там… Я не могу это объяснить.

Шилан с недоумением посмотрел на мужчину, потом произнес:

– Прощайте.

Он вышел из камеры, хэйдзявей закрыл затвор, повесил замок, проводил Шилана к выходу.

– Нужно ли за ним следить? – спросил хэйдзявей.

– Да, – кивнул Шилан, – приставьте к нему охрану, если кто-то попытается его убить – схватите убийцу. Убийца нужен мне живым.

– Слушаюсь, – хэйдзявей провел Шилана к выходу.

Шилан сел на коня, проехал по лесу к поляне, где его ожидали дувеи и отряд хэйдзявеев, и проложил путь в сторону лагеря.

Заканчивалась осень. Даван и его приближенные: министры, знать, гарем, евнухи, слуги, стража переезжали в южную столицу. Шилан под предлогом подготовки к экзамену, остался в Аньян. Даван даровал ему милость повидаться с муфей перед её отъездом в Цисы.

Шилан сидел за низеньким столом, пил чай, который ему подливала Лин гуифей и вел беседу о погоде, здоровье муфей, поглядывал на евнуха и служанок, окружавших их.

– Как продвигается подготовка к экзамену? – спросила Лин гуифей.

– Хорошо, – Шилан кивнул, – я делаю успехи. Фузы будет рекомендовать меня в число сдающих этой весной…

– Ах, да, – Лин гуифей повернулась к евнуху, стоявшему в дверях, – я не хотела брать с собой в дорогу свои музыкальные инструменты. Прошлый раз повредили гуцинь73 и муди звучит как-то совсем не так, как раньше. Поэтому, – она взяла за руку Шилана, – тебя не затруднит взять их к себе в поместье и присмотреть за ними? Я беспокоюсь, что за зимние месяцы они…