Но мы оба слишком поздно понимаем, что в комнате есть щенок, и ей весь день было глупо скучно.

Как в замедленной съемке, попугай перелетает на комод.

Уши Дейзи навостряются. Она поднимает голову, низкое рычание нарастает в глубине ее горла. Встревоженная птица взлетает. Дейзи набрасывается, выхватывает крошечное существо из воздуха, когда оно взрывается взрывом желтых перьев и исчезает.

Прощай, Джесси.

Эван

Я: Привет. Просто проверяю, чтобы убедиться, что ты жива.

Жен: Ты задаешь мне этот вопрос через день в течение почти 2 недель. Все еще жива. Просто был занята работой.

Я: То же самое.

Жен: Ты понимаешь, обычно, когда парень “проверяет” в час ночи, это считается сексуальным вызовом?

Я: Богохульство! Я бы никогда так не запятнал твою чистоту.

Жен: Ахахха

Я: Честно говоря, я не могу уснуть.

Жен: То же самое.

Я: Ты в порядке, кроме того, что страдаешь бессонницей?

Жен: Все хорошо.

Я: Поужинаем как-нибудь на днях?

Я: Просто чтобы наверстать упущенное?

Прошло шесть часов с тех пор, как Жен перестала отвечать на мои сообщения. Помогая Мак накрывать стол для завтрака на веранде, я продолжаю чувствовать фантомную вибрацию в кармане, надеясь, что это она. Но нет. Сейчас прошло всего шесть часов сорок две минуты.

— Захвати салфетки, ладно? — Говорит Мак, передавая мне посуду, чтобы поставить ее на стол. Мои мысли где-то далеко, когда я ныряю внутрь, чтобы взять салфетки. Я думал, что мои дела с Жен становятся лучше. Последние пару недель мы переписывались то тут, то там, просто случайные шутки или быстрые приветствия. Однако каждый раз, когда я упоминаю о том, чтобы собраться вместе, она отключается и перестает отвечать. Я не могу даже ногой переступить порог. Она не пойдет пить кофе, не пообедает со мной — ничего. Она самый бесящий человек, которого я когда-либо знал. Хуже того, ей это нравится.

— Итак, какие у тебя планы на день? — Спрашивает Купер, когда мы садимся чтобы поесть. — Есть несколько сирот, которых нужно вытащить из горящего здания, или что?

Мак передает мне яичницу-болтунью.

— Все еще в доме престарелых?

Дейзи высовывает голову из-под стола, чтобы попросить кусочек колбасы. Когда я начинаю протягивать ей кусок, Мак направляет на меня нож.

— Не смей. Эта дрянь убьет ее.

Пока Мак занята тем, что отчитывает меня, Купер подсовывает кусочек к Дейзи, и я сдерживаю усмешку.

— В любом случае, нет, — говорю я в ответ на их приставания. — Мне не разрешено туда возвращаться с тех пор, как наш сумасшедший зверь съел птицу этого чувака.

— Подожди, что? — Тарелка Мак звенит, когда падает вилка. — Какого хрена?

— Ну, почти, вероятно, это преувеличение, — смягчаюсь я. — Я почти уверен большая часть птицы была целой, когда Дейзи выплюнула ее.

Куп разражается истерическим смехом, на что Мак стреляет в него угрожающем взглядом.

— Это случилось на прошлой неделе? — кричит она. — Почему ты мне не сказал?

— Я сказал Купу. Наверное, я забыл, что тебя там не было. — Купер упал на пол, когда я рассказал ему об инциденте с Ллойдом. На самом деле, он предложил держать это в секрете, потому что Мак взбесится. Думаю, я тоже забыл об этом.

— Ты не подумал упомянуть об этом? — Мак бросает свирепый взгляд на моего брата.

— Она собака, — беспечно говорит он. — Это то, что они делают.

— Это еще не конец, Хартли, — отвечает она голосом, который говорит, что он не получит минет в ближайшее время.

— В любом случае, у меня новый план, — продолжаю я, просто чтобы спасти Купа от тяжести надвигающегося наказания. — Я подписался, чтобы быть Старшим Братом.

Да, это так. Я запрыгиваю в лодку "Больших братьев".

Я попробовал несколько других волонтерских программ после того, как в доме престарелых ничего не вышло, самым последним из них была смена, собиравшая мусор на пляже. Все шло хорошо, пока на меня не напал бездомный чувак под дощатым настилом. Он прогнал меня, бросая бутылки мне в голову. Клянусь, никто не предупреждал меня, что гражданская ответственность так коварна. В любом случае, я решил, что какой-нибудь обездоленный ребенок должен быть менее опасен, чем бродяги и рукастые старушки.

— О, Боже, нет, — стонет Куп. — Ты понимаешь, что не можешь просто взять его в бар на четыре часа, верно?

— Отвали. — Только за это я краду последний блин. — Я буду великим образцом для подражания. Научу его всему тому, что взрослые не хотят рассказывать детям.

— Подвергать опасности детей — это преступление, Эван. — Мак ухмыляется мне. — Если копы обнаружат, что ты, спотыкаясь, выходишь из бара с десятилетним ребенком, ты окажешься в тюрьме.

— Как всегда, я ценю вашу поддержку, принцесса. — Их неуверенность разочаровывает, если не сказать неожиданна. — В любом случае, ему четырнадцать. Достаточно взрослый, чтобы понять, как устроен мир.

— Боже, помоги этому ребенку, — бормочет Куп.

Я понимаю. Они скорее будут держать меня в дурацкой коробке, чем поверят, что я эволюционирую. Я думаю, это не совсем необоснованно, но унция или две веры, небольшая польза от сомнений, были бы оценены. Они говорят так, будто я собираюсь убить бедного ребенка. Но насколько это может быть сложно? Накормите его, напоите, сдайте в конце дня. Я имею в виду, черт. Я уже брал машину напрокат раньше.

Это действительно так отличается?

Его зовут Райли, и он типичный тощий гнедой подросток с лохматыми светлыми волосами и летним загаром. Я представлял себе маленького панка вроде меня, какого-нибудь чувака с умным ртом и больше отношения, чем здравого смысла, готового сказать мне, чтобы я наклонился. На самом деле, он немного застенчивый. Глядел в землю, пока мы бродим по набережной, потому что я не слишком задумывался о том, что с ним можно сделать, чтобы не было никакой ерунды, которой я занимался в его возрасте.

Если честно, было странно идти в публичную библиотеку, чтобы встретиться с ним. Как будто просматриваешь библиотечную книгу, но при этом это, совершенно точно, чертов человек. Я вышел оттуда с человеком, моя работа — не потерять его и не получить увечья, и вдруг это кажется большой просьбой. Они даже не дали мне аптечку первой помощи.

— Так чем ты увлекаешься, малыш?

— Я не знаю, — говорит он, пожимая плечами. — Всякая всячина, я полагаю.

— Всякая всячина, вроде чего?

— Иногда хожу под парусом. Рыбалка. И, гм, серфинг. Но я не очень хорошо этим владею. Моя доска довольно старая, так что.

Он убивает меня. Он опустил голову и засунул руки в карманы, пот начинает сочиться из-под его тонкой копны волос.

Жаркий июньский день, и набережная кишит туристами, все жаркие и липкие. Мы как хот-доги в тележке на тротуаре, катаемся в поту друг друга.

— Эй, ты голоден? — Я спрашиваю, потому что здесь действительно слишком кипит, для того чтобы провести весь день, прогуливаясь.

— Конечно, я думаю.

Купер был прав — из-за отсутствия лучших идей я втягиваю Райли в бар. Ну, не совсем бар. Big Molly's — это кухонная туристическая ловушка, со случайными безделушками на стене и живой музыкой по выходным. Официантки бегают в откровенных нарядах. Оказывается, ребенок это замечает. Он оживляется, когда видит хозяйку в укороченном топе и крошечной юбке.

— Эй, ты, — воркует она вместо приветствия. — Давно не виделись.

Я улыбаюсь ей.

— Есть столик на двоих?

Стелла наклоняется над стойкой администратора, сводя вместе свои сиськи.

— Кто твой друг? — Она подмигивает ему, чего было бы более чем достаточно, чтобы в этом возрасте у меня был стояк. Это несправедливо, так мучить ребенка. — Он милый.

— Райли, это Стелла.