– Мне нужно, чтобы документы оформлялись так, как будто у нас большая конкуренция. Сколько раз говорить! Делайте так, чтоб придраться было не к чему! Что, если аудит? Подводить партнеров – не наш стиль, все ясно?

– Ясно, – поджала губы Некрасова.

– Станислав Геннадьевич, возьмите это на себя, – обратилась Штерн к Краснобаеву, приняв его молчание за понимание. – И Троепольского подключите, пусть прочитает. Законы у нас гибкие, вдруг какие изменения были. Не прошляпьте.

– Будет исполнено, – пообещал Краснобаев, забирая папку. – Мы можем идти?

– Можете. На доведение документов до ума максимум неделя.

– Понял, – кивнул главный инженер и вышел из кабинета. Следом засеменила и Некрасова.

Несколько раз глубоко вдохнув, чтобы расслабиться после неприятных разговоров, Ирина взяла в руки телефон – намеревалась записаться на маникюр и стрижку. Но набрать номер Гали не успела: гаджет завибрировал у нее в руке, сообщая о звонке Дарьи Зенченко. Бывшая однокурсница Иры трудилась в региональном управлении природоохранного ведомства, и Штерн поддерживала с ней приятельские отношения – авось пригодится.

– Привет, давно тебя не было слышно, – прощебетала в трубку как можно приветливее, – нужно будет на неделе встретиться, посидеть по-девичьи.

– Привет, идея хорошая, но я тебе по другому поводу звоню. Предупредить.

– О чем?

– Ожидайте самозванца, ваше снежное величество.

– А, ты об этом, – засмеялась Ирина, – так я с ним уже разобралась. Нравится ему в снегу копаться – пускать себе копается. Но за предупреждение спасибо.

– Ух, не ожидала, что вы поладите. А он что, сам к тебе приходил?

– Ну да, не прошло и получаса!

– Как это? Он же у нас чуть ли не час просидел, минут пять назад вышел. И я сразу тебе звонить.

– Стоп. А ты о ком говоришь? Может, мы про разных самозванцев думаем? – сообразила Ирина Максимовна.

– Я про Штольца И.М., который инициалы твои стырил, а теперь и бизнес планирует отжать.

– Отжать? Сейчас, вроде, не девяностые, – насторожилась Штерн.

– Не цепляйся ты к словам, Ириш, – пропела Даша с еле уловимым злорадством в голосе. – Имела в виду, что потеснить тебя собирается. Только не знаю пока по мусорной или снежной части. Документы на лицензию подал, утилизировать отходы собирается.

– Сегодня подал? – уточнила Ирина Максимовна, быстро сообразив, что в этом случае конкурент хотя бы в текущем году заявить о желании участвовать в снежном тендере не успеет.

– В том-то и дело, что две недели назад, когда я на больничном сидела. А заключения всякие он еще в сентябре собрал, во время моего отпуска. Как будто специально подгадывал, когда меня на работе не будет. Потому и не знала ничего, – оправдывающимся тоном сообщила Даша. – Сегодня якобы по пути заезжал, уточнить, все ли в порядке. Напомнил, что у нас осталось меньше 20 дней. Я к коллеге в комп заглянула, узнала его фамилию. Прочитать, какие именно отходы планирует утилизировать этот ШИМ, так и не успела. Ничего?

– Конечно, все окей. Ты вообще умница. Сообщишь мне, если удастся что-то про Штольца и виды его деятельности узнать?

– Разумеется, я всегда тебе сообщаю.

– Спасибки. Пересечемся как-нибудь на днях.

– Окей, пока, – согласилась Даша.

Ирина Максимовна долго сидела задумавшись. Лицензию на обращение с отходами должны иметь не только мусорные и снежные полигоны, так что этот загадочный Штольц И.М. мог и не быть ее потенциальным конкурентом. Но вероятность того, что он планирует осваивать рынок утилизации ТБО и снега, была велика. Удастся ли что-нибудь раскопать о «самозванце» Даше – большой вопрос. Придется повозиться с этим самостоятельно.

Пришлось снова приглашать Краснобаева, а вместе с ним айтишника Глеба и Троепольского – юриста компании. Всем им поручила по своей части поискать информацию про Штольца И.М. и его деятельность. При этом Краснобаев сообщил, что где-то пересекался с местным предпринимателем, носившим такую фамилию. Да и самой Ирине она показалась знакомой. Может, увидев его, и узнала бы. Если он, конечно, местный.

Странным было то, что Ирина Максимовна в этом году не слышала о выделении больших участков земли под коммунальные нужды. Да и заметила бы, наверное, вздумай кто-либо оборудовать неподалеку ее полигона свой. Не разглядела б сама – нашлись бы доброжелатели, доложили бы.

Выходит, Штольц втихаря переоборудовал уже имеющуюся площадку под утилизацию мусора или снега? Проще это было бы сделать на относительно небольшой территории. Но маленький полигон не покроет потребности областного центра. Значит, на предстоящем тендере Штольц ей не конкурент. Надеяться можно, но обольщаться не стоит.

Вот если бы можно было ускорить таяние снега, чтобы полигон освобождался быстрее – было б другое дело. Тогда и с маленьким участочком Штольц мог бы стать опасным конкурентом.

И тут Ирина Максимовна сообразила: а ведь ускорить таяние снега можно. И в Москве, куда она часто ездит для тайных развлечений, именно так и поступают. Снегоплавильные пункты занимают относительно немного места и могут находиться в черте города. Они выгодны и владельцу, и потребителю. Что, если Штольц оборудовал именно их? Снежная королева почувствовала, как трон под ней пошатнулся.

«Трон» пошатнулся в буквальном смысле. Точнее, это выскочило колесико кресла, когда Ирина Максимовна резко отъехала на нем от стола. Кресло начало заваливаться набок. Пытаясь удержать равновесие, Штерн резко дернулась в другую сторону и опрокинулась вместе с предметом обстановки. Падая, задела туалетный столик, свалив с него тот самый флакон парфюмерной воды и зеркало. Услышав звон и увидев рядом с собой осколки, вспомнила: «Зеркало разбить – к несчастью». Отчаяние было настолько острым, что пострадавшая почти не почувствовала боли. Когда Настя прибежала на грохот, госпожа Штерн уже поднялась на ноги. То ли от удара при падении, то ли от удушающего запаха разлившихся духов кружилась голова.

– Организуй уборку и проветри кабинет, больше ничего не надо, – распорядилась Ирина Максимовна, не дожидаясь расспросов о случившемся. Подняла телефон – вроде не разбился.

Звонок второму осведомителю, некогда работавшему вместе с ее отцом, Ирина сделала уже из приемной.

– Денис Викторович, фамилия Штольц Вам ни о чем не говорит? – спросила почти без предисловий.

– Иван Михайлович? – уточнил Троянов.

– Похоже, он – инициалы совпадают.

– Знаю его неплохо, у него мастерская по ремонту специализированной дорожной техники: грейдеров, погрузчиков. Раньше сотрудничали с ним тесно, пока не создали муниципальное авторемонтное предприятие. Сейчас ему туго, должно быть, приходится. Объем работы как минимум в два раза упал. Такие площади пустуют!

– Похоже, уже не пустуют, Денис Викторович. Подозреваю, что он оборудовал там снегоплавильную станцию.

– Уверена?

– Не уверена, но все свидетельствует об этом. Боюсь, на этот раз аукцион на заказ работ по утилизации снега все-таки состоится. И нам надо там что-нибудь такое прописать, что только я смогу обеспечить. Сделаем?

– От меня это не зависит, Ирочка Максимовна. На этот раз тендером занимается Степной, Сергей Вадимович. Дать тебе его телефончик?

– Был у меня где-то, но лучше я с ним лично переговорю. Хорошо бы с ним как бы невзначай пересечься.

– А ты разве не приглашена на презентацию новой снегоуборочной техники? Он там наверняка будет.

– Точно, – стукнула себя по лбу Ирина, – я и забыла совсем. Очень кстати пришлась ваша презентация! Мне как раз нужно срочно смотаться из офиса, проветриться.

Степной не был взяточником или раздолбаем. Ирина понимала, что его убедить организовать нечестный тендер будет непросто. Но настроена она была по-боевому и даже припасла несколько аргументов в свою пользу. Например, можно внушить Степному, что менять устоявшуюся систему в середине зимы – плохая затея, нужно бы все сперва проверить, обкатать. И убедить его, что небольшие снегоплавильные пункты не справятся с утилизацией всех объемов снега. К тому же они с Трояновым и Терентьевым, председателем комитета городских дорог, эти объемы всегда сознательно завышали – как было не поделиться прибылью с партнерами и единомышленниками?