Глаза Каджики метнулись в точку над моей головой. Он попятился, но не раньше, чем на него обрушилась волна. Его губы приоткрылись, с волос капало, футболка мокро прилипла к вздымающейся груди.

Я тоже была мокрой. Скорее, промокшей насквозь.

Влага испарялась с трёх фейри, чьи глаза были прикованы ко мне.

— Я думал, у неё нет никаких способностей охотника, — сказал Эйс Крузу.

Способности охотника? Неужели я… неужели я просто двигала воду силой мысли? Я проверила свои руки. Я не знала, почему я смотрела на них. Чтобы проверить, не превратились ли они в шланги?

К счастью, у меня были просто пальцы.

— Ты сделала это, Катори, — услышала я слова Круза. Он стоял рядом со мной, в его сверкающих зелёных глазах читалось изумление. — На этот раз ты действительно сделала это.

На этот раз. Когда это было в последний раз? Я уставилась на него, разинув рот, пока воспоминание не врезалось в мой разум, как слайд. Тёмная автостоянка за участком шерифа. Чёрный "Мазерати" пищал и мигал. Круз убедил меня, что я мысленно открыла машину. А потом он рассмеялся. Я купилась на это в ту ночь. Я также влюбилась в него той ночью.

Как и в ту ночь, Круз улыбнулся мне. Почему он улыбался?

— Ты издеваешься надо мной? — спросила я.

Его улыбка дрогнула.

— Нет.

— Тогда почему ты ухмыляешься?

— Потому что ты двигала воду своим разумом, Катори. Ты должна быть в восторге.

В восторге? Это было ужасно.

Ужасно и немного удивительно, но в основном ужасно.

Была ли на небе голубая луна, или я была настолько генетически странной, что моё тело решило стать охотником без согласия моего разума?

Я оглянулась на Каджику, который всё ещё не двигался.

— Скажи мне, что ты сделал это.

Я заставила его кивнуть. Изо всех сил желала, чтобы он взял вину на себя… или благодарность. Я просто хотела, чтобы волна исходила от него. Не от меня.

— Это был не я, — медленно произнёс он. Что-то было в его голосе. Интерес, может быть? Или удивление? Страх?

Я закрыла глаза, сжала пальцы в кулаки и попыталась успокоить свой бурлящий разум, пока он не вырвал с корнем дерево.

— Ну, чёрт, — прошептала я.

Вероятно, был миллион слов, более подходящих для описания нынешней ситуации, но мой разум, который был способен поднимать воду из каменного ложа, казалось, не мог придумать ни одного лучшего. Я обхватила лицо ладонями, желая, чтобы слово из семи букв, которое я вытатуировала на своей коже, могло остановить прогрессирование, происходящее внутри меня.

— Я не хочу этого, — закричала я.

— Ты должна быть благодарна за такой подарок, — сказал Каджика. — Ты даже не пообещала Ей себя, а Она наделяет тебя огромной властью.

Я опустила руки.

— С огромной властью приходит огромная ответственность.

Каджика покачал головой, разбрызгивая по траве капли воды. В отличие от фейри, он не высох.

— Я могу научить тебя контролировать это.

— Ты имеешь в виду, ты можешь научить её, как использовать это, чтобы убить больше фейри? — сказал Эйс.

Каджика сердито посмотрел на него.

— Я пощадил Борго.

— Ты знал, что Круз или я наполнили бы твои лёгкие витой, если бы ты попытался его убить, — Эйс парил рядом со мной.

— Я пощадил его не из страха, — Каджика оскалил зубы, как загнанный в угол кот. — Я пощадил его из жалости за то, что поверил, что охотница могла бы полюбить его. Она использовала тебя, Борго. Просто использовала тебя для получения информации о Неверре. Ты думаешь, я бы не знал, если бы она любила другого мужчину? Она рассказала мне о вашей невероятной связи. Это всегда длилось всего минуту. И прежде чем ты предположишь, что ей это понравилось, знай, что она страдала много дней после того, как встретилась с тобой в вашей маленькой пещере, настолько она была обуглена изнутри.

Я повернулась к Борго, чьё лицо сморщилось, как раздавленная банка из-под содовой.

— Каджика, прекрати это! — закричала я. Даже если бы любовная связь была у него в голове, Борго тосковал по Ишту всю свою жизнь… Он потерял свою мужественность из-за неё.

— Охотницы — искусные манипуляторы. Возможно, именно поэтому Великий Дух даровал тебе силу, Катори.

Я не отрывала взгляда от Борго. Я бы не стала отвечать Каджике. Ни словами, ни силой.

Борго поднял на меня глаза. А потом, прежде чем я успела пошевелиться, он стащил мою повязку для бега со стола для пикника.

— Прости, — прошептал он мне на ухо.

А потом он ударил меня по руке. Или, по крайней мере, я думала, что он ударил. Когда я посмотрел вниз, кровь хлынула из крошечной дырочки так же бурно, как вода из озера цветной капусты в каменный бассейн.

Борго не просто ударил меня, он ударил меня ножом.

Круз и Эйс набросились на Борго. Я думала, что это для того, чтобы нейтрализовать его, но я ошибалась. Это было сделано для того, чтобы помешать ему использовать стрелу, смоченную в моей крови, чтобы пронзить своё собственное сердце.

Как будто глядя через объектив "рыбий глаз", я наблюдала за их борьбой. Где-то в глубине моего сознания я слышала, как они кричали. Я видела, как искрилась пыль, шипело пламя. Фейри разорвали его рубашку и дёрнули за повязку на липучке, которая всё ещё была прикреплена к стреле, сорвав её с груди Борго. Маленькое окровавленное копье и синтетический держатель пролетели в воздухе и беззвучно приземлились на клочок песка.

Я была на пороге тошноты.

Мир вокруг меня вспыхнул и померк, затем снова вспыхнул и померк. Шум тоже приходил и уходил. Был ветер и крики, а потом наступила тишина. Полная, ужасная тишина. Желчь подступила к моему горлу, когда мой взгляд остановился на коже Борго. Как и у Холли, его плоть стала слоново-серой.

Я упала на колени.

— Её кровь отравляет его! — крикнул кто-то. Я не была уверена, был ли это Эйс или Круз.

Я коснулась лица Борго. Оно было холодным и меловым, но ещё не серым. Я приказала ему открыть глаза. Я желала этого так же яростно, как желала, чтобы вода поднялась, хотя тогда я не знала, что делаю.

Они медленно открылись.

Во мне вспыхнула надежда.

— Борго? — спросила я, когда Круз и Эйс по очереди пытались залатать дыру в его плоти своей пылью, пытаясь вытянуть из него яд своим огнём.

— Ишту, — пробормотал он.

Я не была уверена, что на меня нашло, но вместо того, чтобы поправить его, я сказала:

— Да? — я убрала пряди серебристых волос с его лба.

— Были ли мы… — его голос был таким тихим, что мне пришлось наклонить ухо к его рту. — …ложью?

Я тихо ахнула, затем сильно прикусила нижнюю губу, которая начала дрожать. Я оторвала своё лицо от него, но не сводила с него глаз. Слёзы капали с моего подбородка, капали на его желтоватые щеки.

— Нет, — прошептала я. — Это было по-настоящему.

Как я заставила свой голос работать, было выше моего понимания. Моё горло продолжало сжиматься в такт с моим сердцем. Я откинула его волосы назад, но остановилась, когда поняла, что размазываю кровь по его плоти. Я отдёрнула руку от его лица, дико оглядываясь вокруг. Лоб Круза упёрся в грудь Борго, но Эйс смотрел на меня.

— Моя кровь. Она повсюду. Я… Я делаю только хуже?

— Ты делаешь лучше, — сказал он.

Исцелялся ли он? Я снова переключила своё внимание на старого фейри.

Он превратился в пепел. Я вскрикнула, что заставило меня вдохнуть его полный рот. Я подавилась, вскочила на ноги, и меня вырвало у подножия скамейки для пикника. Когда кислота перестала выливаться наружу, когда мир перестал вращаться, я снова выпрямилась.

Я вытерла рот. Серая пыль прилипла к моим рукам, покрыла кожу. Мои мокрые леггинсы больше не были лилово-фиолетовыми. Они были серыми. Мои кроссовки были серыми. Моя майка была серой. Мои руки были серыми.

Лоб Круза тоже был покрыт сажей. Даже Эйса не пощадили, но, по крайней мере, его лицо было чистым. Я инстинктивно посмотрела туда, где должно было быть тело Борго, но вместо этого обнаружила клочок влажной земли. Вырастет цветок… Странный цветок. Я сосредоточилась на почве, желая, чтобы она проросла в этот самый момент, чтобы я могла забыть о разлагающемся теле и пепле, который окрасил моё тело смертью.