Черный сменился изумрудным, и наконец изображение в пузыре замерло, остановившись на одном — лице Тирреса, обрамленном длинными змееподобными прядями и косами. Казалось, он смотрел прямо на меня…

— Вот и все, — выдохнула поток воды Латимерия и отпустила мою руку.

Она казалась уставшей.

— Все? — переспросила я, и за спиной люди наконец-то начали переговариваться, нарушив гнетущую тишину морских вод.

— Да, — кивнула девушка.

Лицо Тирреса в пузыре медленно исчезало.

— Что же это все значит? — напряженно спросила я.

— Трудно сказать, — улыбнулась Латимерия, как мне показалось, вымученно. — Образы — будущее и прошлое, трактовать которое мы сможем чуть позже. Когда оно уже случится. Но кое о чем можно говорить уже сейчас.

Как раз в этот миг к нам снова подплыл эмир вместе с компанией русалов и русалок, одетых так же дорого в украшения и драгоценные камни, как и Латимерия. Видимо, местные придворные. Все они успели заглянуть в пузырь и увидеть там лицо Тирреса как раз перед тем, как оно окончательно исчезло.

— Ого! — бросил кто-то.

— Ничего себе, — подтвердил другой.

— Что такое? — нахмурилась я, прижимая к себе руку, с которой еще немного сочилась кровь.

— Последнее видение пузыря чар всегда показывает того единственного человека, который способен пробудить силу воды. И кто будет тебя учить, — ответила Латимерия, улыбнувшись.

Лицо Тирреса в этот момент было совершенно нечитабельным, хотя глаза привычно хитро блестели.

— И я могу сказать, что это впервые за всю нашу историю, чтобы мастером новой чароводницы становился сам Великий эмир Айремора, — хмыкнула Латимерия.

А я не знала, что на это сказать.

— Мастером? Что это значит? — наконец сумела выдавить я из себя, совершенно сбитая с толку всем происходящим и тем, как меня обсуждала целая толпа людей вокруг.

— Брат объяснит тебе, — кивнула девушка. — Тем более что теперь вам придется жить вместе… — добавила она, снова положив мне руку на плечо и сжав.

Вот так замечательные новости!

Выбраться из кораллового парка мне все же помог сам эмир. На этот раз он обхватил меня за талию и довольно крепко прижал к себе. А на попытку возмутиться просто указал на ширину местных проходов. А здесь и впрямь было очень узко. Как это я не обратила внимания в первый раз?..

Кроме того, коварные подводные течения умудрялись возникнуть буквально из ниоткуда. Вот ты плывешь себе спокойно, едва перебирая ногами, а вот тебя уже уносит на острые рифы с бешеной скоростью!

Я попыталась было сказать, что, мол, справилась с проходом тогда, справлюсь и сейчас. Но не тут-то было. Едва Тиррес обнял меня, как откуда ни возьмись налетел холодный морской поток. Тогда эмир выставил руку перед собой и едва заметно пошевелил пальцами.

С их кончиков тут же сорвались мириады маленьких переливающихся пузырьков. Они окружили нас искрящимся облаком, внутри которого стало абсолютно спокойно. Теперь здесь не бушевали волны, и вода не пыталась управлять нами, как морской пылью.

— Что это? — ахнула я, невольно перестав сопротивляться и позволив Тирресу увлекать меня вперёд.

— Это я показываю для тебя, как выглядит защитное заклятие. Называется «ракушка». — Он располагающе улыбнулся и словно бы прижал меня ближе.

Парочка прядей его длинных изумрудных волос переплелась на моих предплечьях.

— «Ракушка» накрывает тебя защитными стенками, словно дорогую жемчужину, — проговорил он, и его голос стал мягче, проникновеннее. — И внутри этих стен ты можешь управлять морскими потоками.

Один миг — и Тиррес перестал шевелиться. Он больше не двигал ни ногами, ни руками. И мы замерли посреди кавалькады пузырьков, словно и впрямь были внутри диковинной раковины-жемчужницы.

— Управлять?.. — выдохнула я, с трудом скрывая восхищение.

Но Тиррес заметил. Он медленно склонился к моему уху, пока я разглядывала переливы красок, и шепнул:

— Стоит только попросить…

Затем его пальцы чуть лениво шевельнулись, и теплый поток воды словно подхватил нас своими крыльями и понес вперед, ласково, почти баюкая на невидимых руках.

— Волшебно, — прошептала я. — Так вот как ты с такой легкостью плаваешь! Тебя сама вода несет! — осенило меня.

Тиррес ухмыльнулся.

— Не плаваю, а «скольжу». Так мы говорим в Айреморе. Плавают рыбы, животные и водоросли. А мы скользим.

— Ух ты, — кивнула я, испытывая странное волнующее ощущение внутри. Я бы даже сказала — жгучее желание научиться делать так же. — А ты расскажешь, как это повторить?

Рука эмира двинулась вдоль моей спины, еще несколько прядей обвили запястье, бедра… Я уже с трудом различала, где ладонь Тирреса, а где его перепутавшиеся волосы. Создавалось впечатление, что он умеет управлять ими точно так же, как и руками. Но это ведь бред, правда?..

— Расскажу, — кивнул с какой-то искушающе темной улыбкой мужчина. Как будто вместе с магией я просила его научить себя чему-то еще. — Но это не так уж просто, Саша. Захочешь ли ты учиться?

— В чем же сложность? — нахмурилась я.

Вот только стоит чего-нибудь захотеть, как на путь выпрыгивают преграды, как черти из табакерки.

В это время мимо нас проплыла огромная сине-фиолетовая медуза, размерами в два раза больше, чем Тиррес и я, вместе взятые. Эмир остановился перед ней, пропуская существо мимо. Медуза вальяжно махнула щупальцами и исчезла.

На мой недоуменный взгляд губы Тирреса изогнулись в усмешке.

— Эта красотка страшно ядовита, — пояснил он.

— Блестяще, — буркнула я, уже представляя, как «легко» мне будет ужиться тут, на морском дне, с кучей опасных существ.

И мы уже намеревались снова «заскользить» вперед, как будто из ниоткуда нарисовалась огромная акула. Ее острый спинной плавник разрезал море, а клыкастая пасть была распахнута. Она стремительно приближалась, помахивая хвостом, и только слепой не понял бы, что ее целью была я.

У меня даже в глазах потемнело от страха. Я отшатнулась назад, невольно выпадая из объятий эмира и оседая на песчаное дно, которое тут не было заболочено водорослями.

Время начало подозрительно замедляться вместе с ударами моего сердца.

Тиррес бросил на меня короткий взгляд, словно не ожидал такой прыткости, затем снова посмотрел на акулу и спокойно сказал:

— Стой. Это моя добыча…

И что-то произошло.

Его голос звучал не так, как обычно. Глуше и одновременно пронизывающе, он проникал сквозь мышцы и кости, словно скрежет металла, как крик кита, который непонятен человеку, но его слышит весь океан на многие километры в стороны…

И акула замерла, внимательно взглянув на морского эмира. Все происходило как в сказке. Ее огромные круглые глаза на миг сделались умными, будто у человека, а затем она просто развернулась и ушла.

— Ну вот и все, — бросил Тиррес, улыбнувшись. — И не стоило так бояться. Ты же понимаешь, что со мной тебе не страшно ни одно морское чудовище?

Он повернулся ко мне и подмигнул. Серебристые глаза блеснули.

— Эта рыбина понимает человеческий язык? — все еще немного ошеломленно спросила я. Сердце билось так быстро, что я с трудом выталкивала воду из жабр.

— Почему человеческий? — спокойно спросил Тиррес как ни в чем не бывало. — Я говорил на морском. Есть общий язык, который понимают все плавающие существа. Это язык самого моря. Жители Айремора учатся ему с детства. Тебе, к сожалению, вряд ли удастся его постичь, — виновато развел руки он. — Но я научу тебя, как отгонять акул и хищников с помощью живой силы.

Все то время, что он говорил, у меня в голове стучало лишь одно: «Эмир говорил на языке, который я не должна была понять… Но поняла. И сам эмир этого не заметил…»

— То есть ты просто попросил акулу уйти? — глухо спросила я, когда Тиррес снова обнял меня за талию и морские воды понесли нас вперед, словно подводную каравеллу.

— Я сказал ей, что ее добычи здесь нет, — с веселой улыбкой ответил эмир и взглянул на меня.