Гватемала, г. Реталулеу

2023 год

В первый же день меня избили. Женщины в следственном изоляторе не очень радушно меня приняли. Впрочем, я сама виновата. Надо было отвечать, когда они этого требовали.

Комната в изоляторе напоминала больничную палату. Если не смотреть на решетчатые окна и на такую же дверь, то вполне можно представить себя в больнице. Интерьер точно такой же. Желтые стены, деревянный пол и белая мебель – крошечный столик и пара полок для книг или чего-то ещё. Металлическая раковина была привинчена к стене, с крана противно капала вода, и каждая капля заставляла мои нервные клетки содрогаться. Во всём виновата гробовая тишина. Две кровати стояли почти впритык, но я находилась в камере одна.

После родов болел живот, а те твари ещё и ударили в него несколько раз. Хорошо кулаком, а не ногой. Доктор сказал, что кровотечения нет. Моё изувеченное лицо было похоже на сине-красную сливу. Через узкие щели фиолетовых раздувшихся век я тоскливо смотрела на голубое небо через клетчатое окно и думала о своей дочке. Увижу ли я ее когда-нибудь? Если меня депортируют, то что будет с ней?

В этом месте время для меня остановилось. Оно стало тягучим, как будто состояло из карамели. Я не знала, что делать. Не знала, что теперь будет со мной.

Реальность была неумолима. Сколько бы я ни закрывала глаза и ни открывала их снова, неизменно видела одну и ту же картину – я в тюрьме. Спустя шесть лет меня смогли поймать, заточить и никакого пути к спасению.

Наутро меня повели на допрос.

Я хромала, часто кашляла и едва могла держать глаза открытыми. Мне было больно двигаться, дышать и говорить. Местный врач не удосужился снабдить меня обезболивающими, а они бы мне пригодились.

Сначала следователь расспрашивал, за что меня побили.

– Не дала дорогу местным королевам, – пробубнила я.

– Понятно. Обещаю, вас больше не тронут. – Следователь был мужчиной солидным, слегка полноватым, в темно-синем костюме. Я бы дала ему лет пятьдесят из-за свисающих складок кожи с щёк. Глаза грустные, уставшие от несовершенства этого мира, смотрели прямо и равнодушно. В руках он крутил зажигалку с выгравированным якорем. – А теперь поговорим о вас. Думаю, нам обоим хочется, чтобы вся эта ситуация разъяснилась. Вы родили ребёнка, и я понимаю, что нужны ему. Однако закон есть закон.

– Я понимаю.

– В таком случае расскажите, как вас зовут и откуда у вас поддельный документ. А главное – зачем?

У меня было достаточно времени подумать. Когда паника отпустила, я поняла, что если буду лгать и изворачиваться, заведу себя в такие дебри, из которых уже точно не выберусь. Я решила говорить правду.

– Меня зовут Эла. Меня обманул человек по имени Рейес. В Аргентине до родов мне нужна была работа. Он предложил продавать запчасти через интернет. И я согласилась. Никаких усилий это не требовало.

– В Аргентине? – удивился следователь.

– Да. Позже выяснилось, что он продавал онлайн краденые запчасти, а я… не знала об этом. Я была беременна и боялась за ребёнка. У меня и так была угроза ранних родов, поэтому выполнила все его условия. Это он сделал паспорта.

– И вы вместе приехали в Гватемалу, правильно? Что потом?

– Он кинул меня здесь одну. Потом начались роды и… вот… – я вздохнула. Болела голова, ныли раны. Хотелось лечь и лежать.

– Значит, он где-то в городе?

Пожала плечами.

– Поймите, Эла, если вы поможете, вам же лучше.

Рейес. Вот и настало время ему получить по заслугам. И я дала подробное описание его внешности, сказала адрес в Аргентине, назвала фамилию и сайт, где вёлся его нелегальный бизнес.

После этого я вернулась камеру, легла и уснула. Мне снился сон. Я стояла в открытом поле, а на руках держала младенца. Я не видела личика, только ручки болтались неловко, ударяя меня в грудь. А потом возник человек в белом. Лиам. Мое сердце разволновалось. Он был таким настоящим, живым. Я передала ему дочку в протянутые руки. Никаких слов не последовало. Он растворился в воздухе вместе с нашим ребёнком. Я не понимала, как такое могло произойти, начала звать его, кричать, чтобы вернул хотя бы малыша.

Мой голос стал жалобным:

«Не исчезай! Лиам, я люблю тебя! Не исчезай…»

Я проснулась вся в слезах и с тревожным чувством в душе.

Дверь в камеру была открыта, я вышла. Хотела найти охранника, но никого не видела. Заплывшие глаза застилала пелена, все стало мутным, и я не увидела ступеньку, споткнулась, но не упала. Кто-то успел меня поймать.

Я нащупала стену, облокотилась на неё спиной и посмотрела на спасительницу. Лысая женщина, вся в татуировках с полными губами и бронзовой кожей.

– Ты в порядке? – спросила она.

Качнула головой.

– Да, спасибо. Я… мне надо сказать им… – Это было выше моих сил, я начала захлебываться слезами. – Мне надо знать, что с моей дочкой. Я хочу увериться, что с ней ничего не будет. Господи-и… я так боюсь.

С этими словами я покатилась на пол. Не помню, что происходило дальше.

***

Йемен, г. Эль-Мукалла

2025 год

Моя ослепительная улыбка не оставила ни одного мужчину равнодушным. Альваро сидел с одной стороны, Денис – с другой. Нильса играла чуть в стороне от столика на созданной специально для этих целей детской площадке.

Я пригласила Дэна на обед в ресторан сразу на следующий день после нашей встречи.

Альваро ревностно оберегал то, что считал, принадлежало ему. Дэн тоже поглядывал на Альваро с брезгливым интересом. Они общались со мной, не очень-то обращая друг на друга внимание. Нильса произвела на Дениса странное впечатление. Я ожидала совсем иной реакции, а он смотрел на неё, как на диковинное существо.

Я старалась улыбаться и вести себя раскованно. И в основном рассказывала о своей компании в Куэнке – «Салазар Тех». Естественно, это была не та тема, ради которой мы собрались. И наконец я подошла к главному – рассказала, как мы встретились с Альваро.

Денис слушал меня очень внимательно, не перебивал. Лишь изредка задавал вопросы. В это время Альваро отошёл к Нильсе. Я наблюдала, как они играют за спиной Дениса.

– Он сказал, что всю информацию ему предоставил аноним,– заключила я, после чего вздохнула. – За мной грешок. Я подумала на тебя… Потому что больше никто не знал о моих передвижениях столько, сколько знал ты.

– Понимаю. Но мне это зачем?

– Да, я это тоже потом поняла. Искать какого-то испанского журналиста, высылать информацию об мне… когда можно просто приехать и поговорить со мной. Не в твоём это стиле. Прости.

Денис отодвинул от себя полупусто стакан, чтобы сложить локти на столе. Он осторожно посмотрел за спину – Альваро помогал Нильсе скатиться с горки.

– Эла, а ты уверена, что ему можно доверять? Уверена, что история с анонимом – правда? Сама сказала, что писем этих не видела.

– Тогда откуда он всё знает? – Мы незаметно для себя стали перешептываться. – Маркус. Как Альваро смог бы на него выйти?

– А кто вообще смог на него выйти?

– Денис, я не хочу больше терять с тобой связь. Все эти годы мне было очень трудно… без твоих советов, без помощи… Были моменты, когда я жить не хотела. И я не могу бросить Альваро, пока не выясню все до конца, – шепнула очень тихо, но Дэн услышал.

– Будь осторожна с ним. Лично мне он не внушает доверия.

Я посмотрела на Альваро. Он махнул мне рукой и широко улыбнулся, а потом поймал Нильсу и подкинул вверх. Та завизжала от восторга. В этот момент в голове промелькнул вопрос: внушает ли он мне доверие? Иногда я сомневалась. Но чаще казалось, что и Альваро стал жертвой ситуации.

***

Гватемала, г. Реталулеу

2023 год

Её звали Агата. Она сидела в следственном изоляторе уже четыре месяца, и до сих пор не назначили дату суда. На мой вопрос, в чем ее обвиняют, Агата сказала, что в незаконном хранении наркотических веществ. Ее бойфренд отдавал ей коробки на хранение. Потом полиция на них как-то вышла и арестовала. Главное наказание понесёт её бойфренд, а она за соучастие.