Остановившись у стены, я замахнулся и нанёс удар по стене во всю свою физическую силу… однако стена осталась вообще невредима, словно я и не наносил по ней удар, способный смять собой танковую броню и отправить его, при условии хорошей фиксации себя в пространстве, на десятки метров в направлении удара! Ни трещинки! Весь импульс просто был отражён и отправлен обратно в руку, отчего система слежения за состоянием организма начала сообщать об огромном количестве микроповреждений в структуре тканей кисти, пальцев, предплечья и, частично, плеча.

— Поразительно, — сказал я, сжимая и разжимая кулак левой руки, чувствуя, как нанороботы уже закончили восстановление всех повреждений и вернулись в свои колонии. — Такой уровень защиты только для того, чтобы результаты экспериментов не выбрались во внешний мир. Надо сказать, что ты проделал огромную работу, но не учёл возможности того, что через тысячи лет сюда придут снаружи, а не попытаются выбраться изнутри.

— Тут ты прав… — услышал я тихий голос за своей спиной, отчего резко развернулся, но уже в начале этого, больше, рефлекторного, движениия, понял, что с физической точки зрения за мной никого нет. А вот с магической… — Сказать честно, я уже просто позабыл об этом месте. Столько лет прошло с тех пор, как я побывал здесь в последний раз…

Магическая иллюзия, откровенно напоминающая голограмму, или мои проекции разума, с той лишь разницей, что я ощущал каплю магии, что исходит от этого образа. Но, даже так, мои наблюдения говорят мне о том, что капли эти я ощущаю не из-за самой иллюзии, а из-за звуковых колебаний, которые иллюзия создаёт для того, чтобы говорить в слух.

— Стоит полагать, вы и есть владелец и хозяин этой лаборатории? — спросил я иллюзию.

Иллюзия была явно не полным отражением внешности её создателя. Нельзя было различить черты лица вампира, а в том, что это он, я не сомневался, нельзя было понять, в какой он одежде. Это был словно плохой рисунок ребёнка, который отображал лишь силуэт, смотря на который, мне казалось, что я смотрю на двумерное изображение, внутренняя область которого была заполнена лишь красными и белыми линиями, что быстро сменяли друг друга, отчего создавалась какофония изображения. Человеку было бы сложно смотреть на такое — глаза устали бы уже секунд через тридцать наблюдений за такой иллюзией.

— Я её когда-то давно создал, это правда. Как и то, что я проводил в ней исследования. — Ответила иллюзия мне, казалось, осматривая внутренние помещения. — Однако, я не был здесь уже тысячи лет и даже не вспоминал об этом месте. Так можно ли назвать это место моим? Конечно, я все ещё могу претендовать на право владения им, но… даже смысла в этом нет. Сие место выполнило свое предназначение давным давно.

— Да, я заметил, что вы добились больших результатов здесь. Смею предполагать, что здесь вы пытались добиться слияния двух состояний — живого и неживого — воедино. Я прав? — Посмотрел я на иллюзию, что смотрела на меня внимательно, что ощущалась даже не смотря на то, что это просто иллюзия, созданная, как я понимаю, для того, чтобы узнать, что тут происходит. Видимо, она имеет обратную связь, позволяя ему получать через иллюзию информацию. — Тут вы сумели создать существ, которые являются одновременно и живыми, и неживыми. При этом, добились такого слияния этих состояний, что существа сохранили все преимущества обоих состояний, не заполучив никаких явных и выделяющихся недостатков, вроде уязвимости к серебру, что было большой слабостью у первого варианта вампиров. Однако эти существа, при всем, при этом, были ещё и живыми, биологически бессмертными, обладающими какой-то просто дикой регенерацией, что не поддаётся законам биологии живых организмов. Вы ведь не любопытства ради добивались таких результатов, верно?

Вопрос мой заставил иллюзию посмотреть на меня ещё более пристально.

— С чего ты это взял? — спросила иллюзия вампира меня.

— Наверное, потому что я понимаю вас и на вашем месте поступил бы точно так же. Даже нет… пусть с некоторыми оговорками, я уже поступаю точно так же.

— Заметил. Твоё тело необычно. Я чувствую, что в нем протекает жизнь. Намного больше жизни, чем в любом достаточно разумном существе, которое я доселе встречал, относительно гуманоидного строения. Но… в отличии от всех встречных мне живых существ, я так же чувствую, что жизнь в тебе сама по себе какая-то… странная. Словно… неестественная. Иная.

— Искусственная. — Помог я подобрать вампиру подходящее слово.

— Да, точно. Искусственная. Я не чувствую в ней изменений. Ни роста, ни падения. Она до удивления стабильна, статична. Так прочно связана с телом, что я даже не уверен, получилось бы у Меня забрать её у тебя.

— Я, как и вы, не старею, а так же не чувствую усталости, совершенно не нуждаюсь во сне. Еда, вода и воздух для меня — приятные дополнения в жизни, но вовсе не обязательные условия для выживания. И я не говорю уже об огромной прочности, физической силе, восстановлении целостности, стойкости, присутствии всех человеческих чувств, улучшенных многократно и дополненных органах восприятия. — Не мог не похвастать я немного перед личностью, к которой я уже испытываю не малую долю уважения, только из-за того, что изучил результаты его работы.

— Однако, твоё тело не способно становиться сильнее, развиваться, размножаться, адаптироваться… а я все это могу, — с, как мне кажется, довольной улыбкой ответил мне вампир.

— А вот тут вы ошибаетесь. Моё тело не может стать сильнее, по причине уже пикового своего состояния. Чтобы превзойти нынешние возможности, мне нужно, либо внешнее усиление, либо Кардинальное изменение строения нынешнего организма.

— Уверен, ты уже занимаешься этим, не так ли? — спросил он.

— Само собой! За кого вы меня принимаете! За того, кто остановится на достигнутом!? Вот ещё!

— Прошу простить меня, не хотел усомниться в ваших намерениях, — без какого-то сарказма сказал мне вампир и его иллюзия, кажется, даже слегка кивнула.

— Да ничего. А что до остального… мое тело хоть и не способно само по себе адаптироваться ко внешним условиям, но диапазон условий того, что я могу пережить не идёт ни в какое сравнение с нормальными живыми организмами. А размножаться я могу — с этим у моего организма нет совершенно никаких проблем.

— Действительно!? — удивлённо и, возможно, даже шокированное, спросил меня вампир. — Тут вы меня, признаюсь, удивили. Очень удивили. Признаться честно, в этом вы меня сильно обошли! Мне потребовалось потратить более тысячи лет на то, чтобы полноценно вернуть себе эту возможность. А по вам и не скажешь, что вы прожили особо долго.

— Мне ещё и века не исполнилось, — сказал я, решив не обращать внимания на то, что только не так давно я мысленно прошёл отметку в пятьдесят один год своей жизни.

— Тем поразительнее ваши результаты, коллега! — ответил он мне.

— Ха, не мог и подумать я о том, что после стольких лет жизни я смогу найти практически родственную душу! — не мог я не засмеяться над сим фактом, действительно после всего нескольких минут диалога ощущая в собеседник такого же по характеру личности разумного, каким являюсь сам. Намного более старого, наверное, можно даже сказать, древнего, но, тем не менее.

— Да, сказать честно, приятно вот так вот отвести душу с приятным собеседником. Однако, всё таки, не могу не поинтересоваться — что же вас так заинтересовало в этом месте, что вы сюда явились?

— Эти самые Живые Вампиры. Лезут из лаборатории сплошным потоком и убивают грумов без конца. Нужно разобраться, а то ведь они реально опасны, — ответил я.

Все время, пока мы разговаривали, мы продолжали двигаться по коридорам, которые становились все более обработанными, туда, где находилось скопление всех этих вампиров.

— Грумы?… Грумы… ах да, припоминаю… что же, в своё оправдание скажу, что, когда я создавал это место, они ещё не явились в этот мир и я не думал, что кто-то когда-то докопается до таких глубин, учитывая, что в окружающей территории пород нет ничего ценного или полезного. По идее, скорее обвал от очередного сильного сдвига тектонической плиты уничтожил бы и это место, и моих деток, чем люди случайно добрались бы сюда. Я, как никто другой понимаю опасность своих детей и не желал, чтобы мир страдал от их появления. Но кто же знал, что все может сложиться вот так вот…