Я получил огромное скопление данных, сразу же оформленные в виде текстовой информации, в виде образов, как чистых, информационных, так и звуко-зрительных.

А самое главное, я получил информацию о том, как и почему все эти улучшения имеют смысл, чётко видя процессы возможных улучшений, а понимая все это, я, так же спокойно, могу отходить от этих примеров, лишь одних из, чуть ли, не бесконечного количества вариаций.

Обдумывать всю эту информацию было сложно, ещё сложнее было всю полученную информацию переводить в нужный формат файла, который я через цифровой канал отправил Ассуру для проведения моделирования с учётом новых данных, совершенно не в силах сделать это телепатически, что было бы намного проще.

— Что же, теперь я понимаю, почему требование к силе было таким сильным недостатком, — сказал я, отходя к, по большей части, декоративному дивану, а после этого ложась на него. — Это насколько же таковые были бы требования у Информационной Корректировки, в таком случае?

На вопрос мне никто не дал ответа, а даже если бы и дал, то обработать его я сумел бы вряд ли — даже сам вопрос дался мне очень тяжело.

Уже лёжа на диване, я отдал все команды телу и постепенно моя мыслительная деятельность свелась к минимуму, впадая в полу-сонное, полу-коматозное состояние, которое для меня наиболее приближено к тому, что я когда-то называл сном и в котором я несколько лет пробыл, путешествуя по астралу, пока не попал в этот мир, хотя сенсорные системы продолжали работать на полную и даже вышли на пиковый режим работы, готовые отдать команду на пробуждение в любой момент, стоит только им заметить что-то не нормальное, а алгоритмам во второстепенных сопроцессорах счесть это хотя бы минимальной угрозой.

Выход из своеобразной добровольной комы сопровождался чувством опустошенности. Физическое состояние не изменилось, но при этом мир вокруг казался каким-то, словно, потерял цвета, а внутри царила неприятная эмоциональная пустота. Не апатия, конечно, но желания что-то делать небыло совершенно. Впрочем, и того чувства истощения, которое я испытывал сразу после использования способности, уже не было.

Сосредоточив внимание на воздухе вокруг себя, я без проблем взял его под контроль телекинезом, не чувствуя каких-то проблем с этим, но, тем не менее, меня напрягало чувство эмоциональной опустошенности.

— Возможно, нужен больший период отдыха, — сделал я вывод и вновь улегшись на диван, на сутки погрузился в коматозное состояние.

После активации всех систем во второй раз, я сразу же заметил отличия от первого раза — мир вновь вернул себе краски, а чувства вернулись в норму, не отдавая ощущением апатичности.

Поднявшись на ноги, я сверился с часами. Никаких сбоев. Двое суток мне пришлось, фактически, полежать, чуть ли не трупом, чтобы вернуться в нормальное для себя состояние после предельного напряжения своих псионических сил, которого я не испытывал даже когда город разделял или уничтожали столицу. Да даже в самом начале своего пути я не мог довести себя до Такого состояния! Но, там, вероятно, причиной невозможности такого исхода служил то, что я имел органической тело и оно банально не позволяло мне сделать такое с самим собой, получая травмы и повреждения, что заставляли меня прекратить работу. С нынешним же телом я такого ограничения не имею, отчего и невольно довёл себя до такого состояния, банально впервые столкнувшись со способностью, которая настолько быстро и стремительно меня истощала, что я просто не успел даже заметить, как довёл себя до предельного состояния.

— Очень, очень опасная способность, которая требует огромного контроля над собой и невероятного количества сил, чтобы не убить самого себя, просто увлекшись процессом, — обдумал я, собирая в свой внутренний архив информацию о последствиях применения своей, наверное, самой невероятной и трудозатратой силы.

Впрочем, нельзя не признать и пользу от этой способности. Пусть даже моих сил и близко не хватает на полноценное использование такой способности, но, тем, не менее, даже той доли возможностей, что я получил, уже достаточно, чтобы покрыть все недостатки.

Пройдя к своему рабочему месту, я подключился через информационный канал к Ассуру.

— Поздравляю с восстановлением, — поприветствовал меня компьютер.

Пусть это и не полностью разумный искин, тем не менее, он приближен к нему настолько, насколько, наверное, это вообще возможно на основе двоичной логики.

— Благодарю, что по моделированию? — задал я самый волнующий меня вопрос.

— Выданные вами алгоритмы прошли через процесс моделирования и показали полный успех, — Ответил Ассур, создавая одновременно и голографическую проекцию воплощенного в микроскопическом механизме математического алгоритма, и возможные формы этого же нанита в следствии его самостоятельной молекулярной перестройки в связи с плавающими переменными, дублируя данные и отправляя их через информационный канал. — На данный момент, по проведению всех проверок, было найдено лишь ноль целых и восемнадцать сто тысячных процента ошибочных модуляций, что в тысячу раз меньше ожидаемой и допустимой погрешности.

— Значит… это успех, — сказал я, используя на высланных данных Опознание и тут же сверяясь с ощущением Слабостей, что, как раз и указывали на ошибки, исправленные Ассуром в процессе моделирования. — Используй данные проекта Новое Древо и смоделируй процесс замены старой модели нанитов на новую с учётом замены всех функций моего тела.

— Процесс был завершён двадцать шесть часов назад. Высылаю пакет данных, — получил я ответ и тут же принял информационный массив, распаковав который, провел уже собственное моделирование по указанным данным.

— Прекрасно… тогда начинай процесс подготовки. Используй резервуар номер двадцать семь. Освободи четвёртый АМР и приступай к сборке нанитов. После, запускай процесс саморепликации до достижения нужной массы. По окончанию, пришли сигнал о выполнении задачи. — Отдал я команды, дублируя их всеми возможными способами и направляясь на выход. — Я добился новой вехи в развитии своих технологий…

— Я могу вас поздравить, Господин? — спросил Ассур.

— Нет. Пока работа не будет полностью завершена, поздравлять нельзя. Это может привести к не самым приятным последствиям… — не согласился я, отрицательно покачав головой. — Нужно начать подготовку.

— До завершения процесса осталось двадцать шесть минут и сорок три секунды.

— Этого времени мне хватит. — Кивнул я и направился на изолированной склад.

Много делать мне не потребовалось и уже через минуту я был на нужном месте, где наниты, заменяющие мне кровь, деструктурировали ткани моего тела в районе брюшной полости и груди, позволяя мне извлечь из себя то немногое, что я хранил не в Анклаве, а в своём собственном теле. Кусочек плутония, который уже давно мне не нужен, но который все это время являлся больше напоминанием мне о том, какой путь я прошёл и чего добился, а так же оружие, единственное оружие опустошения, которое я всегда держал при себе — капсула с автономными, полностью самодостаточными, сверх агрессивными нанитными саморепликантами. Убирать в Анклав это оружие категорически нельзя — оружие создано таким образом, что приняв мой сигнал, капсула и наниты постоянно проводят проверку соответствия программного ключа, не прерываясь… по сути, никогда. Стоит им лишиться связи со мной, не важно по какой причине, и связь с нанитами и капсулой полностью обрывается, как и всякая связь с ними. Они вообще никак не связываются с другими источниками сигнала и лишь при физическом контакте друг с другом, они проходят проверку программного ключа. В остальном же, после потери сигнала, наниты делают только одно — бесконечно самореплицируются. А вместе с тем уничтожают вообще все! Любая материя уничтожается и превращается в материал для саморепликации, энергия же, тепловая, электрическая, кинетическая и прочее, пополняет запасы энергии самих нанитов, позволяя рою существовать и продолжать уничтожать все вокруг. Потенциал оружия? Полное уничтожение всей поверхности планеты за несколько месяцев. Полное уничтожение планеты за несколько десятилетий. От планеты не останется, буквально, ничего — наниты переработают всё! Каждая свободная молекула станет частью роя, начиная с атмосферы, и заканчивая тяжёлыми металлами ядра планеты, и энергия, температура магмы и ядра, как раз, будут поддерживать работу нанитов, пока они не закончат свое смертоносное дело. Что будет после? Рано или поздно, энергия кончится, а наниты навсегда прекратят свою работу, оставив, буквально, целую планету, состоящую из нанороботов. Солнечной энергии же не хватит на целый планетарный рой, а алгоритмов дальнейшего существования у них не предусмотрено.