– И рыбы иногда болтают, – с горечью усмехнулась я, вспомнив Щучку-внучку с яговской поляны.

– Вот именно, – фыркнул домовой и пропал.

– Именно. А сам молчишь как рыба об... – передразнила я, и тут до меня наконец дошло. – Щука!

Я поспешно затолкала в торбу всё своё имущество, повесила лямку через плечо и огляделась, проверяя, всё ли взяла. Чуть подумав, сдернула со стола одну из больших салфеток, которыми накрывали миски с выпечкой, и завернула в неё десяток пирожков с капустой. Обнаружив, что и после этого в торбе ещё осталось место, сгрузила туда несколько огурцов – единственный овощ, который присутствовал на столе в свежем виде.

Огурцы напомнили мне наши первые встречи с Ильёй. Губы сами собой раздвинулись в улыбке. Тогдашние проблемы теперь казались забавными недоразумениями. Конечно, предаваться воспоминаниям сейчас было некогда. Мало ли, что наплёл мой вредоносный папаша Илюшке. Но приятные моменты навели меня ещё на одну мысль. Оглядевшись, я подхватила берестяной туесок с солью, плотно завязала его в платок и тоже убрала в сумку.

Оставалось только сформулировать приказ. Полёт в болото ещё не успел выветриться из моей головы, и я крепко задумалась. Я не знала, в столице ли ещё Илья. Или скачет куда-нибудь во весь опор. Недаром Мавра обещалась выпустить меня вечером. Вдруг князь решил моего жениха куда-нибудь услать? Хороша я буду, шлёпнувшись в канаву радом с проезжей дорогой, или того хуже, угодив прямо под ноги Ветру!

– Пока, папочка, – ухмыльнулась я и, тщательно нарисовав в уме желаемую картинку, топнула ногой. – По щучьему велению, по моему хотенью, хочу оказаться у наречённого своего на руках!

Перед глазами всё смешалось и поплыло. Я заморгала, но прежде чем зрение ко мне вернулось, уже осознала, что всё получилось. Ну, почти...

– Ох ты! – выдохнул Илья и чуть не уронил меня на пол.

Я моментально вцепилась в крепкую шею и с наслаждением вдохнула его запах. Получилось...

– Я соскучилась.

– Любушка... – ответ на грани слышимости огладил уши, и я, расслабившись, прильнула к нему.

Всё-таки где-то глубоко в душе сидела неуверенность: а вдруг Илюшка и в самом деле от меня отказался. Но попыток «бросить каку», упавшую ему в руки прямо с неба, богатырь не делал. Даже прижал меня к груди покрепче, словно удрать пыталась я.

Убедившись в необоснованности своих страхов, я наконец нашла время оглядеться. А посмотреть было на что. Во-первых, никакого неба не было и в помине. Над нами нависал сводчатый расписной потолок. Во-вторых, не было вообще ничего из того, что я себе напредставляла, кроме собственно Илюшки. Ни дороги, ни канавы, ни Ветра.

Зато имелась куча лишнего. Например, большой трон, обитый красным бархатом, на котором восседал мой папаша собственной персоной и разинув рот смотрел прямо на меня. Впрочем, проблемы с челюстью были не только у него. Большая часть княжеской свиты тоже разевала рты. Чуть лучше держали себя в руках толстячок, в котором я с удивлением узнала Мерлина, и высокая, смутно знакомая девица рядом с ним.

– Так, значит, уехал Илья? – опомнившись от удивления, я обозлилась. – Отказался от меня?

Я вывернулась из рук богатыря и спрыгнула на пол. Высокая девица стала что-то быстро нашёптывать князю на ухо. Того, судя по физиономии, раздирало между злостью и опаской. «Ага! – обрадовалась я. – Мамаша у тебя из памяти ещё не выветрилась?! Сейчас я тебе покажу парочку фокусов из арсенала янки при дворе короля Артура!»

Илья положил руку мне на плечи, одновременно попытавшись задвинуть себе за спину. Я задвигаться не пожелала, высматривая, чтобы такое подпалить: папашин трон или сразу штаны.

– Слуги глупые донесли неверно, – выдавил из себя князь.

– Слуги? – недоверчиво проговорил Илья раньше, чем я успела открыть рот. – Те же самые, что Василисин отказ мне принесли?

– Те же, – с несчастным видом кивнул князь.

– Ты уж не обессудь, пресветлый княже, да только у нас такое лжой прозывается! – отрезал богатырь голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

– Так всё же разрешилось, – выступила вперёд высокая девица.

«Потенциальная мачеха, что ли? – задумалась я. – Тогда союзница. Нафиг ей тут дитятко от первого брака?»

– Никто никого неволить не будет. Верно я молвлю, пресветлый князь?

– Верно, – как китайский болванчик кивнул папаша. Потом бросил вороватый взгляд на свиту и уже твёрже добавил. – А кто меня в заблуждение ввёл, я сей час же разберусь.

– Ты уж, княже, наперво с нами разберись, – хмуро вставил Илья. – Я тебе в глаза говорил, что от нареченной своей не откажусь.

– Говорил. Но от воеводства отказался. Не мила тебе земля русская, – покачал головой князь, на глазах обретая прежнюю вальяжность.

«Уж этот-то на переговорах всяких собаку съел, – забеспокоилась я. – Всё что угодно наизнанку вывернет!»

– Я и решил по первости, что ты за сватами поехал, – тут же подтвердил мои опасения папаша. – Ну, сам посуди, не могу же я дочь за бродягу без роду без племени выдать. Всё честь по чести должно быть. Коли ты не русский воевода, а...

– Я не уехал, – перебил Илья.

– А я про то не знал. Донесли людишки лживые... Так ждать сватов?

– Каких ещё сватов? – вмешалась я.

На меня разом уставились все присутствующие, включая Илюшку.

«Ну, телок! – я даже слегка рассердилась на наивность богатыря. – Папаша же сейчас нам обоим так головы заморочит, что потом век не разберёмся!»

– Мы тут рядом были, и то чуть не надули. Людишки всякие... – с намёком проговорила я. – А теперь ещё за какими-то сватами ехать, ещё чего-то ждать... И всё это время я должна сидеть в тюрьме... То есть тьфу-ты! В тереме, а жених где-то болтаться? Нет уж! Мы сюда зачем приехали? За благословением. Давайте, и мы пошли.

– Что давать? – в очередной раз ошалел от моей наглости князь. Будущая мачеха снова зашептала что-то ему на ухо, и я мысленно покивала: «Давай, давай! Это и в твоих интересах тоже!»

– Благословение, – пояснила я, не дождавшись ничего вразумительного. – Мы и так уже задержались. А так-то на минутку заглянули.

Илья опомнился быстрее князя. Видимо, уже успел привыкнуть к моим вывертам. Поклонился в пояс и громко сказал:

– Люблю я дочь твою, и она меня своей любовью одарила. Благослови нас, пресветлый князь!

В тронном зале повисла тишина, нарушаемая только невнятным бормотанием девицы. С другой стороны к князю подскочил Мерлин и тоже принялся что-то втолковывать. Я молча ждала ответа, мысленно прикидывая, куда бы попросить Щуку отправить нас с Ильёй, если папаша вместо благословения выдаст приказ на арест.

– Благословляю, – сказал наконец князь долгие минуты спустя. – Но...

– Спасибо, – перебила я и подхватила Илью под локоть. – Мы пошли.

– Простись хоть с батюшкой, шалапутка, – чуть заметно усмехнулся князь.

Хотя вся моя паранойя бунтовала против, пришлось притормозить. В основном не из дочерней почтительности, а из-за Ильи. Он посчитал претензию моего папашки обоснованной и встал как вкопанный. А сдвинуть с места этого бугая я не могла при всём желании. Пробовала уже: только щучье веление и помогало. А им я предпочитала не злоупотреблять.

Князь подошёл к нам с грустной улыбочкой. Краем глаза я заметила, как моя потенциальная мачеха шустро перекочевала поближе к Мерлину и обняла его за плечи. Пухлая ручка мага-шарлатана тут же обвилась вокруг осиной талии. «Ух ты! Значит, не мачеха, а штатная ведьма. Оказывается, и тут ведьмы живут неплохо. По крайней мере, некоторые...» – удивилась я и от этого прохлопала манёвр князя.

Тот, воспользовавшись моим ротозейством, снова сграбастал меня в объятья и троекратно расцеловал.

– Своевольна ты, дочь моя. Ну да есть в кого. Я в твои годы тоже начальников над собой не терпел. Иди, но помни, что дом твой здесь. И здесь тебя всегда ждут и тебе рады!

Судя по тому, что от таких речей челюсть порывалась отвиснуть не только у меня, князь нёс что-то откровенно несусветное. Но в чём состоял подвох, я не понимала, а потому только покивала в ответ, попытавшись изобразить дочернюю почтительность. А что, с меня корона не упадёт ввиду отсутствия оной.