В актовом зале уже были поставлены декорации, подарки спрятаны за кулисы, а в центре стояла елка поменьше, чем в холле. Ее и предстояло зажечь во время сценки.

— Что-то я волнуюсь, — шепотом призналась Яра, держась за живот.

— Перестань, во-первых, нас здесь никто не знает, даже если налажаем, то о нас быстро забудут, во-вторых, это ведь дети!

— И что, что дети? У меня на утреннике в детском саду один раз дед мороз упал, так знаешь, смеялись все.

Саша наконец набралась смелости сказать подруге, что согласилась вечер провести с Мишей. Ярослава молча выслушала и серьезно кивнула.

— Отлично! Я искренне рада за вас! А обо мне не беспокойся, я что-нибудь придумаю, — она ободряюще улыбнулась и потрепала по плечу.

— Ты можешь с нами быть.

— Это как третья нога что-ли? Никто не знает, зачем она нужна, но она есть. Не, не, не, спасибо.

— Так ведь с нами еще будет Стас.

— А вот это уже какое-то двойное свидание получается, и я не уверена, что нам оно нужно.

В это время вышел Савелий и сказал, что пора одеваться, родителей с детьми начнут запускать через пятнадцать минут, при этих словах Яра стала белая, как полотно.

Саша аккуратно надела свой костюмчик, который она тщательно почистила и отгладила, нанесла легкий нежный макияж и заплела косу. Девушка остановилась около зеркала, которое стояло за кулисами. Из него на нее глядела вылитая Снегурочка, глаза лихорадочно блестели, а на щеках играл румянец.

— Вот, моя дорогая тетя Лида, я уже на шаг ближе к своей мечте и к тебе, — тихо произнесла она, притрагиваясь к зеркальной поверхности, наблюдая, как отражение ей улыбнулось, а затем направилась к сцене.

Зрители потихоньку рассаживались по местам, на первых рядах сидели детки, их было немного — человек пятнадцать.

Ярослава по другую сторону сцены нервно теребила заячье ухо, Юра стоял за ноутбуком, который подключался к колонкам, Стас находился рядом с Сашей, прислонившись к стене, он подкидывал бантик, который ему надо было надеть.

Захарову кто-то потянул сзади за руку, она повернулась и обнаружила волка, точнее Макарова в образе волка.

— Миша, ты что здесь делаешь, ты сейчас уже должен быть там, — шепотом возмутилась она.

— Я успею, хотел лишь пожелать тебе удачи! Боже, ты такая… невероятно красивая! — выдохнул он.

Саша застыла и залилась краской.

Она хаотично соображала, что же ему ответить, сказать комплимент в ответ было не так уместно, если учесть, что он перед ней стоит в маске и обмазанный серой краской.

— Через три минуты начинаем! — оповестил Савелий, давая знак всем на той стороне.

Поэтому Саша ничего лучше не придумала, как шагнуть и поцеловать парня в щеку. Он смутился, засмущался и поспешил за свою кулису, по пути уронив что-то очень тяжелое.

Как только представление началось, для девушки весь мир перестал существовать. Была только сцена и маленькие детки, которые смотрели на нее восторженными глазами, теребили свою одежду, ожидая чудес, ведь они еще в них верили. И они были уверены, что эти чудеса вершит Саша. Дети — самая честная публика, самая беспристрастная, оценивающая все лишь своими эмоциями, это взрослые начинают излишне приглядываться и прислушиваться, ожидать, когда же ты оступишься, отойдешь от текста, а дети… они растворяются и проживают все вместе с актерами.

Так и сейчас, чувствуя на себе их взоры, Саше не составило труда найти с ними общий язык, сподвигнуть спасти Дедушку Мороза от злого Кощея и Серого волка, зажечь елочку и получить подарки.

Все шло как по маслу, глаза у всех горели, а радость плескалась через край, девушка ощущала поддержку своих друзей и сама старалась их подбадривать.

В какой-то момент, вглядываясь в темноту зала, она ясно увидела тетю Лиду, которая стояла и улыбалась ей, и, казалось, весь мир сразу заискрился всеми цветами радуги.

Когда они завели хоровод и начали дружно петь песню “Новогодние игрушки”, то на лицах играли широкие улыбки, каждый ощущал себя частью единого целого, казалось, что пока они идут все вместе, держась за руки, улыбаясь новому году, ничто не способно причинить боль и несчастье.

После новогодней сценки к ним подошла женщина, лет сорока, ухоженная, высокая и худенькая, у нее были темно-каштановые волосы и приветливое лицо. Это была сама хозяйка базы отдыха, которая пришла поблагодарить всех, кто принимал участие. Она нежно и с теплотой потрепала Юру по голове и сказала, что для всех них тоже есть подарки. Она им приготовила точно такие же пакетики со сладостями, какие они собирали для детишек.

— Кажется, Яра, ты рада больше, чем малышня, — сказала Саша, наблюдая за счастливой улыбкой подруги, которая прижимала к груди кулек с конфетами, та утвердительно ей закивала.

Родители подходили с детьми, чтобы сфотографировать их с героями сказки, так что у всех скоро скулы стало сводить от постоянно позирования на камеру, однако девушка сразу же заметила, как все дети лезут к Мише, причем он позволял им все: и проситься на руки, и дергать за хвост. Он с удовольствием возился и уделял внимание каждому. Скоро все заметили, что началось всё по второму кругу, поэтому Юра со сцены всех поблагодарил за участие и попросил освободить зал. Одна девочка сразу расплакалась, а когда мама ее выносила, то услышала фразу женщины: “Нет, Аня, волка мы с собой взять не можем!”

— Ничего себе, моего волка тут хотят забрать! — шутливо возмутилась Саша и пригрозила пальцем Мише.

В комнату девушки вернулись только после обеда, им пришлось прибирать в зале, упаковывать все декорации, складывать костюмы, расставлять все по местам и прибирать мусор, но счастье и радость, которую они получили ни в какое сравнение не вставало с усталостью.

Приняв душ и наевшись сладостей, они принялись готовиться к новогодней ночи.

— Так значит… Юра извинился? Сказал что-нибудь еще? — поинтересовалась Захарова, тщательно наматывая прядь волос на утюжок.

— Нет, за хвост только дернул.

По комнате разлетелся звонкий смех.

— А Стас как тебе?

Подруга задумчиво улыбнулась.

— Если честно, то поживем увидим. Он милый, с ним как-то спокойно, есть о чем поговорить, интересно, да и в целом комфортно…

— Но?

— Нет никакого “но”, просто для всего, в том числе и для любого чувства, нужно время. Любовь не нагрянет нежданно и негаданно, не упадет с неба, это все приходит со временем.

Саша была не согласна, она считала, что любовь приходит тогда, когда ее меньше всего ждешь, однако спорить не стала.

Через полтора часа девушки уже были собраны. Саша надела светлое, молочного цвета легкое платье, локоны рассыпала по плечам, что придавало ее образу легкую небрежность и шарм. Немного подумав и покрутив красную помаду в руках, Захарова, покраснев, не стала красить. Ее голову целиком и полностью захватили мысли о возможных поцелуях, и ей хотелось, чтобы что-то могло помешать или как-либо отвлечь.

Ярослава надела черное блестящее платье комбинацию с вырезом-лодочкой, на тонких бретелях, красиво открывающее ее спину. Подруга явно собралась кого-то поразить. Волосы она так и оставила непритронутыми, зато надела массивные серебряные сережки, которые визуально удлиняли ее шею и добавляли всему образу утонченность и женственность.

Созвонившись несколько раз со всеми своими родными и полюбовавшись собой, девушки направились к двери. У Саши вдруг неожиданно зазвонил телефон, на экране высветился незнакомый номер, она остановилась, чтобы ответить, предчувствуя неладное, а Яра уже вышла в коридор, как резко отлетела в сторону от двери, а та с громким стуком захлопнулась, оставляя после себя лишь давящую тишину, далекие голоса людей за окном и крик подруги:

— Дура, ты что наделала?! — за дверью послышалась возня.

Саша подергала за ручку, пытаясь открыть, однако все тщетно. Во воспоминаниях всплыл голос администратора: “Дверями не стучите! Они могут захлопнуться, и тогда только выламывать!”.