В глубине квартиры громко чихнул кот.

Гость зашёл в прихожую и переобулся в расшитые освящённым бисером тапки. В сумраке огромные оленьи рога на стене казались живым существом.

- Настоящие? - кивнул на них Олег.

- Разумеется. Бутафория в мелочах ведёт к обману в крупном. Поэтому у меня всё настоящее.

Гость улыбнулся и прошлёпал в комнату. Шаман указал ему рукой на предусмотрительно отодвинутое от стола кресло. А сам сел напротив, спиной к окну.

- Итак, Олег, я разобрался с вашим проклятием. Оно вас больше не побеспокоит. Можете теперь жить спокойно и счастливо.

- Спасибо! Спасибо вам огромное, Ал-лексей! Так это всё-таки было действительно проклятие?

- Не совсем. Иногда добрые духи-помощники или ангелы-хранители, от названия суть не меняется, бывают излишне навязчивыми. И тогда их добрая помощь становится невыносимой. Это и случилось с вами и вашим покровителем. Но к счастью, он услышал меня и обещал оставить вас в покое.

- Что? Вы… Ты лишил меня персонального ангела-хранителя? Верни немедленно! Верни, слышишь?

- Олег. Геннадьевич. Вы пожаловались на проклятие, и я его убрал. Живите и радуйтесь. В чём проблема?

- В том, что я не просил отбирать у меня личного ангела, идиот! - что есть сил закричал гость высоким девчачьим голосом. - Верни мне его немедленно!

Шаман выкинул вперёд руку и резко растопырил пальцы. Олег замолчал и замер, словно пластмассовый манекен, не в силах пошевелиться или вымолвить хоть слово. И только бегающие глаза давали понять, что перед Александром настоящий живой человек.

- Хамить мне не надо. Я этого не люблю. Ваш Ангел был неприятно удивлён, что он для вас проклятие. Если бы он не облил вас из лужи через открытое окно, вы бы через квартал сбили человека и сели в тюрьму. Если бы не обзывали девчонку-официантку, а обратили на неё внимание, могли бы стать с ней прекрасной парой. А если бы не нахамили мне… Впрочем, вы же и так хотели для чего-нибудь докопаться, чтобы не платить? Хотели. Так пусть будет по-вашему, мне не нужны ваши деньги. Да и вам они скоро опротивят до одури. Уходите и не возвращаетесь. Да, клык не забудьте!

Александр убрал руку и вернул гостю возможность шевелиться, потом бросил ему через стол волчий клык в серебряной оправе и указал рукой на дверь.

Олег вскочил на ноги, едва не перевернув стол, и дико вытаращил глаза. Потом осторожно наклонился вперёд, подхватил со стола брелок и, пятясь, отступил к двери. Там он решил, что находится в безопасности, и из коридора громко крикнул шаману:

- Я на тебя в общество защиты потребителей пожалуюсь!

- И на меня обязательно пожалуйся, на меня! - сказал с тумбочки огромный чёрный кот, отсалютовал рюмкой водки, молодецки выпил её и с хрустом закусил маринованным грибочком. - Пожалуй, ещё на Михаила Афанасьевича до кучи, ну чтобы разом всех причастных наказать.

Олег втянул голову в плечи так дошёл до двери. Там он скинул ненавистные тапки, зажал подмышкой свои чёрные лакированные туфли и прямо в носках опрометью бросился в подъезд. Кот смахнул с себя морок, закрыл входную дверь и взмахом лапы уменьшил расшитые бисером тапки до нормальных размеров. Потом подмигнул себе в зеркало и зашёл в комнату к Шаману.

- Ну так что, не судить строго? Вот не нравился он мне, Саша, не нравился. И, как видишь, не зря.

- Как вижу, - не стал спорить Александр, - но к чему ты напялил образ Бегемота? Да ещё и Булгакова приплёл.

- Для подстраховки. Если этот кадр действительно пойдёт куда-нибудь жаловаться на афериста-экстрасенса, то после слов о чёрном коте с рюмкой водки и маринованным грибочком от него просто отмахнутся. А после упоминания Михаила Афанасьевича будут только улыбаться, кивать и хлопать по спине, покудова не вытолкают в дверь. Ибо ясно будет, что дурак и словам его грош цена. А что, у него действительно был ангел-хранитель?

- Был. Мать и после смерти сыночку защищала от всего и вся. Еле убедили её всей толпой дать Олежику набить своих шишек, большой ведь мальчик уже.

- Вон оно как… А отца Михаила зачем позвали?

- Отпеть. Чтобы мёртвая душа ушла туда, куда положено, по земле не ходила и живую душу от жизни не прятала. А то мало ли, опять захочет Олега проверить и снова вернётся в наш мир. Денис с Ириной и так еле-еле смогли её поймать, уж так она хотела кровиночку защищать. И плевать, что кровиночке уже почти сороковник. В итоге призывали с могилы. А потом полночи убеждали, что мёртвые должны уходить от живых. Не смогли, меня позвали. И уже втроём мы кое-как женщину выпроводили в мир теней… Денис сразу за Михаилом рванул, чтобы отпеть. Ты не представляешь, Дима, как идеально Дионисий может рисовать порталы, если не задумывается об их форме. А в общем и целом ты снова был прав, товарищ комиссар, всё оказалось совсем не тем, чем выглядело на первый взгляд. Пострадавший - на деле редкостный подлец и паразит, злобный призрак – до помешательства заботливая мать, а моё желание защитить охотников вылилось в новую войну. Но и эта война помогла вам с Ниной снова быть рядом. Жаль, что в Индию вас пока не могу отпустить. Вот и как назвать все эти повороты сюжета?

- Жизнь, гражданин шаман, - хмыкнул кот, - это просто жизнь!

— Вопрос выбора — всегда самый важный вопрос. Жаль, что не всегда он ещё и самый понятный. Порой не до конца ясны условия, критерии выбора, а уже нужно принять решение. Или, наоборот, всё просто и ясно, кроме того, что выбрать. И тогда выбор превращается из осознанного в случайный. Да что там критерии, порой непонятно и то, зачем мы этот выбор делаем! А уж о его последствиях и говорить страшно! Но время приходит, и выбор ставит нас перед выбором. И тогда уже как ни крутись – не выкрутишься!

— Ты стареешь, комиссар, сразу две тавтологии подряд, – не открывая глаз, поправил друга шаман. Но кот упрямо покачал головой.

— Нет, выбор — не тавтология. Выбор действительно ставит нас перед выбором. Если бы не было возможности выбрать, то и права бы такого не было. А возможность и право – это уже не одно и тоже.

А вот крутись и выкрутишься – это да, тавтология. Хотя больше похоже на жизненный девиз.

***

Лето захватывало город, словно сказочный завоеватель, за несколько дней ушли серость и сырость, а на их месте вспыхнули зелёные огоньки первой листвы. Трава расстилалась по земле, словно скатерть, заполняя собой каждый свободный пятачок, каждый чёрнеющий кусок земли. Старый кот с поломанными усами грелся на лавке у подъезда, вполглаза наблюдая за молодым щенком, что заливисто лаял на него с земли, радостно маша тонким, как стебель одуванчика, хвостиком.

Щенок припадал на передние лапы и подвизгивал, впрочем, даже не пытаясь напасть, а кот всем своим видом выражал вселенское презрение к нахалу и к его убелённой сединами хозяйке. Женщина в это время рассказывала о шамане Александре пожилой паре, что пришла во двор со стороны остановки.

Мужчина в светлом лёгком пуловере слушал задумчиво, стараясь запомнить всё, что услышал. Периодически он согласно кивал собеседнице и задумчиво приглаживал небольшую аккуратную бородку, а его спутница с выплаканными бесцветными глазами кивала на каждое слово, но постоянно перебивала, не дослушивая ответы. Когда беседа плавно перетекла с обсуждения личности Александра на сорта цветов и рассады, мужчина сухо поблагодарил даму с собачкой и властно кивнул супруге. Та смущённо извинилась и первая пошла к подъезду, мысленно коря мужа за прерванную беседу. Мужчина тоже мысленно упрекал себя за то, что мог бы остановить эту болтовню ещё раньше. Собеседница же в свою очередь припечатала его клеймом «тиран» и с завистью посмотрела вслед, с теплом вспомнив умершего мужа. Так или иначе, все трое осудили именно мужчину.