Ближе к пепелищу чистый горный воздух пропитался гарью. К гари подмешивался тошнотворный запах разложения мертвой плоти.

Черные, покрытые сероватым налетом с металлическим блеском тела встречались на каждом шагу — поодиночке и целыми группами. Алан с ужасом смотрел на них и с жутковатой отчетливостью представлял, как они бежали от ревущего пламени, толкались, как матери выталкивали вперед детей, но тщетно… Они падали, корчились и умирали, как муравьи от лесного пожара…

До Алана в полной мере дошел масштаб трагедии. Хоу Верден превратился из “культурного” Оазиса в одну колоссальную могилу.

Пилигримы хранили молчание, невесты дрожали и всхлипывали. Они прощались с планами обрести здесь будущее.

— Какая сволочь это сделала? — вдруг взревел Димитрий, заставив вздрогнуть даже невозмутимого Тэна.

Будто в ответ груда пепла по левую руку взорвалась фонтаном камней и золы. Тварь извернулась, вывинчиваясь из земли, от визга тишина разбилась на миллионы осколков.

Кони, дуреющие от отвратительных ароматов, не выдержали и шарахнулись в сторону. Некоторые невесты с воплями чуть не вывалились из седел.

Алан удержался, пригнувшись к холке Вихря и натягивая поводья. Он очутился ближе других к Твари. Прозрачный клинок вылетел из ножен. Вихрь, явно стараясь реабилитироваться после мимолетного испуга, скакнул вперед, едва Алан коснулся сапогами его боков. Алан рубанул со всей силы.

От раны на сегменте тела Твари повалил дым. Монстр Дебрей, забредший в Оазис, стремительно скользнул прочь, точно гигантская змея, оставляя за собой извилистый след, продавленный в пепле.

С четверть часа люди приходили в себя. Пилигримы окружили невест, на случай появления других Тварей. Невесты, хлюпая носами, усаживались на лошадей, то и дело озираясь. Алан заметил на лице Кассии слезы. Неужели она плакала?

Что ж, ничего удивительного… Тысячи сожженных заживо людей кого угодно введут в истерику…

— Да, — протянул Матиас. Несмотря на холод, его черное лицо блестело от пота. — Парень не бредил, это точно.

— Сигурд сказал правду, — подхватил Алан. Сердце после короткой схватки по-прежнему билось в грудной клетке быстрее и громче обычного. — Эти Рыцари Дебрей повелевают Тварями!

Ему не терпелось сразиться с неведомыми врагами. Неизвестно было, правда, что делать с невестами, но Эмиль что-нибудь придумает.

— Не факт, — возразил Эмиль. — Они взорвали Черную границу, и Твари ринулись осваивать новое пространство. Наверняка они добили тех, кто выжил после пожара… Кем бы ни были эти Рыцари, я мечтаю лично перерезать глотки каждому!

Близился вечер, небо налилось густой синевой, и кое-где появились звезды. Узкий серп луны висел над скалой на юго-западе.

— Как поступим, Эмиль? — спросил Димитрий. — Не тянет мне здесь ночевать… Да и вообще, хочу поскорее убраться с этих проклятых гор!

Алан насторожился. Что решит Эмиль?

— Я хотел бы услышать мнение невест, — ответил тот. — Если большинство из вас решит вернуться домой, мы вас проведем. Если большинство пожелает пойти в Санти, мы и тут будем с вами. Санти тоже может быть разрушен. Но он находится в четырех днях пути отсюда, и если мы увидим, что Рыцари добрались до него, мы повернем назад.

— Что это за место, Санти? — отрывисто спросила Рене. Ее глаза покраснели, а руки, державшие поводья, дрожали.

— Оазис, где люди научились управлять своими телами в такой степени, что диву даешься… Они очень спокойны и умеют врачевать души…

Рене повернулась к подругам. Невесты зашептались. Через несколько минут Рене обратилась к Эмилю.

— Мы очень хотим вернуться домой, к нашим родным. Однако если мы вернемся в родной Оазис, нас посчитают…

— Неудачницами, — подсказала кудрявая невеста.

— Да, спасибо, Мария. Именно так. Я прямо слышу, как перешептываются некоторые досужие соседушки… Тем более, мы приучили себя к мысли, что скоро выйдем замуж и будем жить в новом Оазисе. Кажется, сейчас самое время пожить с людьми, которые могут врачевать души. Это как раз то, что нам нужно… Возможно, там мы найдем своё счастье.

Невесты закивали.

Кроме Кассии. Она равнодушно смотрела на остатки приусадебного сада, в котором валялись обломки странного сооружения, похожего на лодку с двумя парами коротких крыльев. Алан вспомнил, что, по словам Рене, в Хоу-Вердене летали на воздушных машинах. Не это ли одна из тех машин? И спросить некого…

И что же на уме у Кассии?

— Значит, решено, — подытожил Эмиль. — Едем в Санти!

По единогласному решению Пилигримов и невест караван заночевал в неглубокой лощине в пяти километрах к северо-востоку от сожженного Оазиса. Никого не привлекала идея разбивать лагерь ближе. Из лощины Хоу Вердена видно не было, но по небу всё ещё ползли черные клубы дыма. Ужин прошел в тягостном молчании, и лишь когда ночная тьма накрыла лагерь звездным куполом, Алана прорвало.

— Их надо покарать! — заявил он, дождавшись, когда невесты уйдут в шатер.

— Кого? — спросил Эмиль.

Он сидел вдали от костра, отсветы пламени играли на его одежде и позолоченной гарде, лицо же скрывалось во тьме.

Алана покоробил вопрос. Что значит — кого? Как будто неясно, о ком речь!

— Этих… Рыцарей!

— А ты знаешь, кто это, Алан? Или знаешь, где они?

— Нет… Но их можно поискать!

— В Дебрях? — Эмиль покачал головой и издал короткий смешок.

Наступило молчание. Тэн выстругивал что-то из ветки кривым ножом, Димитрий кряхтел, поудобнее устраиваясь возле огня, Матиас лежал на спине, вперив взгляд в небо.

Алан засопел. Разумеется, он понимает, что искать неведомых Рыцарей в безграничных Дебрях — дело сложное… Если не сказать, невозможное… Но попытаться-то хотя бы можно? Нельзя оставлять чудовищное злодейство просто так! И почему Эмиль так равнодушен?

— Нужно подумать, — сказал Алан твердо. — И попробовать… Они убили тысячи людей, значит, могут убивать еще…

— В том-то и дело, мальчик, — влез в разговор Димитрий. — Они могут убивать. Поэтому я сегодня вряд ли засну спокойно. Зная, что в Дебрях есть не только Твари, но и монстры похлеще!

— И у них есть оружие, — добавил Матиас, не меняя позы. — Как минимум взрывчатка. Ведь как-то они разворотили Черную границу! Что мы можем им противопоставить? Лук и стрелы? Шпаги?

Пока Алан, весь пылая, думал, чем ответить на эти аргументы, Эмиль произнес:

— Самое плохое в этой ситуации то, что Рыцари — это Пилигримы. Они пришли в Хоу-Верден по Дебрям. Они не боятся Тварей. Тот мальчишка говорил, что у них нет лиц… Я еще тогда подумал, что на них, должно быть, маски… Они могут прийти к нам как друзья, и мы не заподозрим в них Рыцарей…

— Да черта с два они подойдут к нам как друзья! — зарычал Димитрий. — Я воткну свой клинок в каждого, кто появится в ночи!

— Если это тот самый клинок, — ухмыльнулся Матиас, — что ты обнажаешь в борделях, то на месте Рыцарей я бы обошел это место за сотню километров!

Димитрий заржал, а Тэн сказал:

— Эмиль, надо дежурить по два! Никого не пускать!

— Хм, — проговорил Матиас. — А если они враждебны только к Оседлым? Или у них счеты конкретно с Хоу Верденом? Если они не станут на нас нападать? Мы так и будем шарахаться от каждого Пилигрима? Что-то мне такая перспектива не по нутру.

— Они сожгли целый Оазис! — рявкнул Алан с испугавшими его самого интонациями. — Они безумцы! Ты смог бы преломить хлеб с ними?

Матиас сел. Красные всполохи костра высветили эбеновое лицо.

— Ты прав. Кем бы они ни были, они — сумасшедшие, и дружить с ними не стоит. К тому же с нами невесты. Они-то Оседлые.

Эмиль поднялся на ноги и велел:

— Дежурим по двое. Оружие держим под рукой. Будьте готовы ко всему. Сначала будем дежурить я и Тэн. Потом Димитрий и Матиас. Потом Алан и я. Мне в любом случае плохо спится под утро… Старость…

Алан, Матиас и Димитрий поплелись в шатер. Алан был недоволен результатами разговора, но спорить больше не тянуло. Слишком многое им пришлось пережить сегодня.