И ведь последним, что они видели — это сгинувший в дымном чаде я…

Начал с пятерых: карсиры мне не ровня. Побегут, а если нет — быстро угомоню.

Царенатский спецназовец словил пулю в лоб, хорошие пушки клепают поляки. И всего-то 57 очков состояния сгинуло из 2000…

Остальные бросились врассыпную. Карсиры замешкались: на одной чаше весов лежал гражданский билет, на второй — смертная казнь. Бедолаги не знали, выбора у них не было.

Бегунок с одиночного перевел на огонь очередями. Винтовка стреляла с отсечкой.

Нежность пальца на курке обернулась гибелью еще одного спецназовца: очередь настигла его прежде, чем рухнул за укрытие.

На миг показалось, что чувствую оказавшегося в руках демона. Он плевался огнем, жаждал крови, обжигал горячим дыханием. Заговорил на языке свинца с собратьями.

«З-з-здавайзя, здав-вайзя!» — шептали ровно положенные очереди. В висках бурлило, адреналин спешил наружу, жаждал действовать, не ждать.

И демон был с ним согласен.

Огненное, вырвавшееся из чрева дыхание свинцом смело несчастного, посмевшего велеть его гордости позорно поднять лапки.

Другой был молчалив, прятал каждое слово в бесконечно длинную трубу глушителя. Что ни фраза, то обидный, норовящий вынести мозг плевок.

Шестое чувство предупредило за мгновение, заставило отклониться в сторону. Смерть цокнула по борту автомобиля, рикошетом ушла в облака. Вторая прогрызла асфальт там, где был мгновение назад — стрелок опытный, знал, куда бить.

Не знал только того, что я прекрасно вижу его спрятавшийся за деревом силуэт.

7.62 легко пробивает сталь, что ей хрупкость деревяшки?

«Сож-жру», — зарычал очередью монстр, которого держал. И ведь не соврал…

Последний заметался. Дьявол напрягал уши, мерзко лыбился: страх противника был ему по вкусу.

Отчаявшись, он вещал в переговорник, что все пропало. Требовал еще подкреплений, конечно, безрезультатно.

Кто-то приедет, но будет поздно: клыки пяти патронов нацелились на его грудь, разорвали ее в клочья, пробивая бронежилет. Демон радостно взревел, отдав кровавую дань, умчался прочь.

Морок сгинул, в руках обломки винтовки. Это уже не будет стрелять: и нечем, и не из чего — ствол повело в сторону.

Шаги за спиной. Карсиры не бежали. Прорвавшись сквозь дым, они увидели меня.

— Р-руки за голову! — страх двигал каждым их действием. Оказавшись смелее, чем думали сами, они чувствовали, что ситуация все равно в моих руках.

— На землю! Мордой вниз! Стреляю! — его собрат по оружию был уверенней. Нажмет спусковой крюк раньше, чем в моих руках призовется пистолет.

Жаль, что ружеклятья нельзя накладывать плевком.

Два выстрела прогремели почти одновременно, став для них роковыми. Сквозь рассеивающийся туман проступили до боли знакомые очертания.

Ната, бесконечно уставшая, с кругами под глазами, держала в руках маленький ПП. Трофей?

— Там… Они связаны боем со своими же машинами. У нас минута. Девочка?

Кивнул на лимузин, полез внутрь.

— Чуть тебя не подстрелила, — убрав мешающую прядь, раздраженно заявила она.

— Да?

— Не знала, что это ты в форме карсира. Подумала, ошиблась, когда уловила инфопотоки твоего ИИ-ассистента. Лишь когда ты заработал разрывными, удостоверилась.

Не знал, что ярость ружеманта спасет меня таким вот образом…

— Какого черта ты тут делаешь? Как сюда попал?

На миг представил, что рассказываю, как было, и понял, не поверит.

— Минута, — напомнил ей. Отстегнул малышку, царенатская принцесса была легка, как пух. — Есть идеи, как будем уходить? Второго боя мы не выдержим…

Фургон, запах крови, истерзанное в клочья лобовое стекло.

Дым из-под капота, свист все еще рабочего движка. Далеко на таком не уехать.

«Сеньор Импортанзо», грузовичок, разработан для… — Ириска желала излить тонну ненужной информации.

В кузове два мертвеца.

Ната старалась на них не смотреть, взяла девочку на руки. Мирный сон той не поколебал бы и выстрел из пушки. К слову, о последнем…

— Ната, есть идеи? Далеко на этом корыте не уедем.

— Знаю. Надо съехать, миновать возвышенность. Оттуда — через лес.

Ириска рисовала ее план на карте перед глазами. Пешком, с девочкой на руках и через лес, на мой взгляд, звучало не очень. Ната, кажется, тоже начала понимать обреченность собственной задумки. Спросила:

— Что будет, когда она придет в себя?

Движок зафырчал, угрожая заклинить. Я ругнулся, нехотя огрызнулся.

— Будем решать проблемы по мере их поступления. Вниз, к лесу, куда дальше? Может, есть выезд?

Она присоединилась к общей сети, через мгновение покачала головой.

— Они окружают нас. Скоро пришлют еще солдат. Объявят тревогу, может быть, вызовут армию.

Серьезные заявления, но что-то мне подсказывало, что будет ровным счетом наоборот. Прикажут отступить.

— Ты собиралась ее в одиночку взять. Был план?

Ната облизнула губы, зажмурилась, затрясла головой.

— Думала, сымпровизирую. Или попытаюсь. Когда началась стрельба, струсила. Одна и без оружия — что сделаю? Решила, дождусь в лесу, попытаюсь вырвать девчонку из рук. Лишь сейчас вижу, что глупо.

— Глупо, — согласился с ней. — Но пушку раздобыть смогла.

— Эти идиоты решили использовать шагоходы и механоиды. Старой модели. Тебе это о чем-нибудь говорит?

— У устроивших этот перформанс есть силы, но не так много?

— Верно мыслишь.

Движок кашлянул, встал. Машина катилась вперед лишь по инерции. Дальше пешком, как Ната и говорила.

— Я понесу, — забрал принцессу у Наты. — На тебе прикрытие. Слушай, лови каждую передачу, информационное преимущество нам слабо, но поможет.

— Они поднимут вертолет, — через пару мгновений сказала она. В голове все больше и больше мыслей склонялось к тому, чтобы бросить девчонку, уходить, притвориться грибниками.

— Куда сейчас лучше? Гражданский сектор? Садовая зона?

Вместо ответа инфо-фея пожала плечами, смутилась. Выбор опять на мне.

— Тогда идем в сторону гражданского сектора.

— Мы в тридцати пяти километрах от основного жилого сектора Вратограда, Макс, — грустно заявила Ната. Ириска ей вторила, качала головой.

— Садовая зона ближе, но что там делать? Прятаться?

Ждал предложений. Напрасно, ни у той, ни у другой их не было. Выдохнул, Ната привыкла к тому, что знания текут к ней прямо в мозг, подсказывают нужные решения. Сейчас они ей помочь не могли.

— Есть здесь понятие деревень, сел, хуторов? Что-то в таком духе?

— Виллаго? Они… изжили себя десяток лет тому назад. Царенат предпочитает возводить на месте захваченных городов роскошные мегаполисы, разделенные на сектора. Гражданский и для рабов. А что?

— Нужна точка, до которой можно добраться как пешком, так и на транспорте. Сколько мы сможем идти? Она вот, — кивнул на свою ношу, — вскоре придет в себя. Вызвоним Белку или Владу, найдут машину, домчат нас. Может, есть какая сторожка?

— Сторожка, куда сейчас не сунутся вооруженные силы Царената? Они заглянут под каждый камень.

— А если бы у тех молодчиков удалась их вылазка? Тоже под каждый камень?

Ната была почти возмущена моим невежеством:

— Ты не понимаешь, Макс? Девочка — принцесса. Не этого городка, а всего Царената. Да, лишенная власти, но законная. И до сих пор за ней готово пойти немало людей.

— И как? Пошли? Все, кто ее защищал — кучка охраны, один старый колдун.

Она замолкла, ухнув с головой в собственные размышления. Кажется, возразить было нечем.

— Но ты права, ее хотели использовать. Может быть, не как политическую силу, иначе. Она потомок ружеманта, который заварил всю эту кашу под названием Царенат. Подчинил древний артефакт, который должен был стереть его в пыль одним лишь своим видом. Может, есть что-то, чего мы не знаем?

Лицо Наты на миг прояснилось, мысль показалось ей приятной. В глазах проскочило торжество, зубрилка всегда рада новым знаниям.