— Нет, а что? Что случилось? — прошептала другая.

— Так вот, три года назад она попалась на мошенничестве. Она все время хвасталась каким-то крутым брокером с Уолл-Стрит. Оказывается, она знала, что он аферист, но он шантажировал ее. Она была законченной наркоманкой, и он грозился разоблачить ее. Она убедила массу народа доверить ему свои деньги, с самого начала осознавая, что они потерпят убытки. Эгоистично хотела спасти себя. Это был грандиозный скандал. Она избежала тюремного заключения только потому, что является членом семьи Эмерсонов. Вместо этого ее сослали во Францию. Кто знает, какие у нее там неприятности. Должно быть, ужасные, если она снова вернулась сюда, униженно требуя внимания. Надеюсь, она сделает своей тете одолжение и уедет куда-нибудь.

Я больше ничего не хотела слышать. Схватив два полных бокала с подноса, я сделала пару шагов назад, прежде чем наткнулась на женщин и пролила вино на их платья.

— О боже! — выдохнула я.

— Ты совсем с ума сошла? — закричала на меня Маленькая Мисс Сплетница, подняв руку.

— Мне так жаль!

— Ты даже не…

— Дамы. — Ко мне подошел Макс. — Прошу прощения за это, пожалуйста, позвольте горничным помочь вам с платьем. Я обещаю, что лично верну деньги.

— Все в порядке, мистер Эмерсон.

Дамочки активно захлопали ресничками, и мне хотелось закатить глаза. Однако когда их взгляды снова обратились на меня, я притворилась, что чувствую себя ужасно.

— Мне очень жаль, — повторила я после их ухода.

Скатертью, блядь, дорога.

Макс повернулся ко мне, приподняв бровь.

— Я видел, как ты нарочно пролила на них выпивку.

— Понятия не имею, о чем ты.

— Спасибо. — Со слабой улыбкой на губах он впервые выглядел по-настоящему милым. — И я сожалею, что так вышло раньше.

— Должно быть, я отсутствовала дольше, чем предполагала, и ты стал совершенно другим человеком.

— Клянусь, ты получаешь удовольствие, раздражая меня.

— Совсем чуть-чуть.

— Знаешь, завтра я постараюсь, чтобы у тебя было чертовски много уборки, — ответил он.

— Я уволилась. Помнишь?

Да, я покончила с их пентхаусом.

Макс покачал головой.

— Ты не слышала меня? Правила устанавливаешь не ты. Ты — рабочая пчелка. Я сказал твоей начальнице, что хочу видеть тебя своей горничной. Если нет, я обойдусь без ее фирмы. Она будет давить, чтобы ты пришла, потому что, как я уже сказал, все заботятся только о себе. Держу пари, если не явишься, она пригрозит уволить тебя.

— Вот мудак! Зачем ты меня мучаешь? — простонала я.

— Все просто. Ты кое-что видела, и я бы не хотел иметь дело с другой горничной. Так что я надеюсь увидеть вас рано утром, мисс Чапман, или я сам приду и заберу вас.

— Ненавижу тебя…

— Максвелл.

К нам подошла женщина в асимметричном черном платье. Ее черные волосы были зачесаны назад, а голубые глаза открыто смотрели на меня. Я поняла, что это его мать, печально известная Элспет Йейтс, и она была великолепна.

— Мама, — произнес Макс, выпрямляясь, насколько это возможно, и напрягаясь. — Ты выглядишь прекрасно, как всегда.

— Спасибо, дорогой. Ты представишь меня своей подруге…

— Невесте, — поправил Макс, и я оглянулась, молясь, чтобы рядом с ним стояла еще одна женщина. Но нет, я оказалась единственной.

Гребаный засранец. Неужели он не слышал ни слова из того, что я ему сегодня сказала?

— На самом деле, мэм, я его отвергла. Джейн Чапман. Очень приятно наконец-то познакомиться с вами. У вас просто потрясающий дом.

Я протянула руку, и женщина в замешательстве уставилась на меня.

— Вы отвергли моего сына? Почему? — спросила она, не отвечая на рукопожатие.

— Он высокомерный и самовлюбленный мудак. — Я опустила руку. — И на этой ноте я извиняюсь.

Гордо поднявшись, я подошла к Ирэн.

— Браво, — зааплодировала она. — Но в защиту Макса скажу, что он очень нервничает в присутствии матери. Наверное, он сказал первое, что пришло в голову, чтобы отвязаться от нее.

— Пожалуйста, скажи, что теперь я могу идти.

Она кивнула, и я никогда еще не была так благодарна. Эти люди и их драмы слишком утомительны.

К черту жизнь богатых и знаменитых. Лучше я останусь горничной.

Глава 6

Джейн

— Дом, милый дом, — устало пробормотала я, отпирая квартиру.

Часы показывали третий час ночи. Войдя внутрь, первым делом я заметила, что открыто окно. Вот только я всегда закрывала его.

Почувствовав, как меня хватают за волосы и швыряют в стену, я закричала. Дверь захлопнулась, а я упала на пол. Не стала поднимать голову. Не хотелось видеть лицо мужчины… Если бы я его увидела…

— Я чертовски долго ждал твоего возвращения. — Он потянул мою шевелюру, заставляя посмотреть вверх. Я крепко зажмурилась. — Взгляни на меня.

Не смотреть. Не смотреть.

— Взгляни на меня, сучка! — заорал он и так сильно врезал по лицу, что я почувствовала вкус крови во рту. — Где деньги?

— Бери все, что хочешь… Охх! — завопила я, когда он ногой ударил меня в живот.

— А здесь есть что-нибудь, стоящее двести двадцать две тысячи? Мне одна птичка напела, что ты катаешься на тачке за миллион долларов. А теперь скажи, откуда у тебя такая машина?

Я не отвечала, и мужчина пинал меня снова и снова.

Харкая кровью и всхлипывая, я прижимала руки к груди и изо всех сил старалась сохранять спокойствие, хотя и страшно паниковала.

— Это послание от Аарона. Он хочет получить свои деньги, причем немедленно. Если мне придется прийти сюда или к этому мелкому сосунку, Аллену, еще разок… Ну, в следующий раз я не буду так вежлив, — заявил он и провел руками по моему телу, а я содрогнулась от отвращения.

Мужчина больше не произнес ни слова, и только после того, как он ушел, я, наконец, открыла глаза. Боль накатывала волнами. Ползком добравшись до своей сумочки, я потянулась за телефоном.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Мэри ответила.

— Джейн, сейчас два часа ночи.

— Помоги, — всхлипнула я.

Максвелл

Наступил вторник. Однако Джейн не пришла.

И в субботу она тоже не появилась.

В следующий вторник от нее все еще не было никаких вестей. Я позвонил в фирму, и Мэри сказала, что направит ко мне другую горничную, а Джейн не может прийти. Я даже заехал к ней домой, но не знал, какая из дверей ее.

— Что случилось на вечеринке у твоей матери? — спросил Уэс. С голым торсом он сидел на кровати и в данный момент перестал притворяться, что читает книгу. Я ни о чем не рассказывал, а он и не спрашивал. — Я знаю, что ты ее поцеловал.

Я повернулся к нему лицом. Его изумрудные глаза казались спокойными и серьезными, что было совершенно не свойственно для Уэса.

— Откуда?

— Она рассказала. Спустилась на кухню, едва сдерживая слезы. Я не стал выяснять почему, просто попытался успокоить, а потом поцеловал ее.

— Зачем?

— По той же причине, что и ты. Меня к ней тянет.

— Меня не…

— Чушь. — Вздернув подбородок, он бросил книгу на край кровати и встал. — С тех пор как мы познакомились, я стараюсь держаться от нее подальше ради тебя, ревнивый ублюдок. А чем все это время занимаешься ты? Отвозишь девушку домой. Делаешь ей предложение. Целуешь ее на глазах своих друзей и родственников. Ругаешься с ней напропалую. Узнаешь, какие фильмы ей нравятся. Я чувствую себя ослом, ожидая, когда ты сдашься и просто признаешь, что она тебе нравится!

— Я тебя не держу! — крикнул я в ответ. — Хочешь трахнуть ее, так иди и трахни! ВПЕРЕД! И нечего скулить.

— Ну как ты не поймешь, — качая головой, произнес Уэс и схватил рубашку. — Я хочу вас обоих.

— Так может, мы просто откроем наши отношения любому, кого ты захочешь трахнуть? Например, в баре? Ты видишь красивую девушку или парня и говоришь: «Эй, давай устроим тройничок, потому что этого хочет Уэсли, известный кобель?» Если я не уступлю, значит, это мне нужно набраться мужества? Да пошел ты.