Сидя за компьютером своего туристического агентства, она выполняла свою обычную работу на клавиатуре пальцами одной руки. Выпущенные из под ногтей другой руки шипы, были вставлены в порты компьютера и запускали другие нужные ей программы, не мешая ей заказывать групповые экскурсии. Для этой скрытой от посторонних глаз работы ей не нужен был экран, он был в ее голове. Она впитывала целые энциклопедии нейроанатомии, нейрохимии, наркологии.

Ее квартира превратилась в подпольную лабораторию, аптеку, склад всевозможных наркотиков. Шло время. Ее эксперименты над собой шли с переменным успехом. Они очень дорого стоили ее организму, но она не отступала, хотя и старалась быть осторожной. Последнее, что попало в ее руки, был недавно синтезированный препарат Стриафан. После нескольких самоубийств его запретили для всего, кроме контролируемых экспериментов. После его применения Спарте показалось, что она вот вот добьется желательного результата.

Она больше не просыпалась в ужасе. В ней росло убеждение,что в центре юпитерианского вихря есть нечто, что поет ей, зовет, приветствует. Еще немного и произойдет волнующее открытие…

Но случилось ужасное, — необычайная способность Спарты к самоанализу, к самоконтролю подвела ее, исчезнув без ее ведома. Она не заметила того момента, когда стала зависимой от препарата и самостоятельно избавиться от зависимости у нее не получалось.

Самолет из Лондона начал заход на посадку в Варанаси. Сидя в кресле, Спарта видела далекие заснеженные вершины, затем все заволокло смогом, заложило уши. Она вытряхнула белую таблетку из пластикового тюбика и стала сосать ее молча, настойчиво — без этого вкуса она больше не могла обходиться.

Стройная женщина, закутанная в тонкое хлопчатобумажное сари, расшитое золотом, поднялась со стула и улыбнулась, когда вошла Спарта.

— Добро пожаловать, инспектор Трой. Доктор Сингх скоро освободится. Пожалуйста, располагайтесь поудобнее.

— Спасибо. Я постою.

Спарта подошла к окну приемной, она была в синем мундире Комитета Космического Контроля. Приемная располагалась на сороковом этаже центра Биологической медицины космического совета, огромного стеклянного многоугольника, возвышавшегося рядом с фортом Рамнагар, на правом берегу широкого Ганга. Через высокие окна были видны остроконечные храмы священного города Варанаси, его прибрежные ступени, заполненные людьми, некоторые люди спускаются в коричневую воду реки.

Индианке, похоже, было нечем заняться и она начала болтать:

— Вы впервые в нашем Центре, инспектор?

— Вообще-то это моя первая поездка в Индию.

— Простите меня, но вы довольно знамениты, — голос женщины был чистым и музыкальным; возможно, ее главной обязанностью было развлекать посетителей, ожидающих доктора Сингха, — я знаю что вы уже побывали на Луне, на Марсе и даже на поверхности Венеры.

Спарта полуобернулась от окна и улыбнулась:

— Я очень мало что видела на нашей собственной планете.

— Боюсь, отсюда сегодня можно увидеть лишь смог и дым.

— Город все еще использует ископаемое топливо?

— Нет, наша термоядерная установка работает хорошо. Это дым от погребальных костров на гхатах.

 Спарта сосредоточила свое внимание на ступенчатой террасе у реки. Ее правый глаз увеличил картину, и она смогла видеть пламя костра, рядом на сложенные бревна укладывали тело человека, завернутое в яркую ткань, похожий сверток плыл по реке[2].

— Возможно, вы думаете, какое странное место для биологического исследовательского центра, — приветливо продолжила секретарь. — Самый священный город в Индии.

— А ты? Ты считаешь это странным?

— Многие наши посетители так считают — женщина ловко уклонилась от ответа. — Особенно когда узнают, что некоторые из наших выдающихся исследователей, очень основательно разбирающихся в микробиологии, уверяю вас, являются и правоверными индусами, верящими, что питье из священных вод Ганга очищает тело и душу.

Прозвенел комлинк, и секретарша улыбнулась.

— Доктор Сингх вас ждет.

Доктор Сингх могла быть сестрой ее секретарши. — Изящный красный рот, огромные карие глаза, прямые черные блестящие волосы, туго стянутые на затылке. На ней был костюм-поло: шелковая блузка, бриджи и начищенные сапоги для верховой езды.

— Позвольте представиться, я Холли Сингх, — произнесено это было без следа индийской напевности, с чисто Оксбриджским акцентом.

— Очень мило доктор, что ты нашла для меня время. — Спарта крепко пожала руку и во время кратковременного обмена взглядами изучила Холли так, что если бы женщина это почувствовала, ей бы это наверняка не понравилось. Так бы на нее посмотрела камера видеонаблюдения при попытке проникнуть на военную базу или на верхние этажи Центрального Земного штаба Комитета Космического Контроля на Манхэттене. Правый глаз Спарты, по сетчатке глаза Сингх, определил, что это именно тот человек, о котором говорилось в архиве Центра. Типичный, для здорового тела в состоянии покоя, комплекс запахов. Тональность голоса — смесь уверенности, любопытства и самоконтроля.

— Вы прибыли по поводу ПУМК, инспектор? Какие-то неясности в протоколах?

— Я хочу, доктор, чтобы ты рассказала о этой программе во всех подробностях. Ведь это ты стояла у ее истоков. В протоколах сухие факты, и ты права, неясностей хватает.

— Если бы со мной связались, это избавило бы вас от поездки через полмира. — Сингх выглядела удрученной.

— Я ничего против путешествий не имею.

— Да, я слышала. — Слегка заметная улыбка промелькнула на лице Сингх.

Спарта продлила осмотр еще на несколько секунд. — Холли Сингх выглядела не старше тридцати лет, ее кожа была такой гладкой, а лицо таким правильным, что было очевидно, что большую часть ее физиономии восстановили. Однако в ее личном деле не было никаких записей о травмах. Значит, маскировка. И запах ее тела тоже был маскировкой, смесью масел и кислот, предназначенной для воспроизведения именно запаха расслабленной тридцатилетней женщины.

Спарте на мгновение пришла мысль, что Сингх вовсе не человек, а андроид. Но кто станет делать машину, похожую на человека, когда можно делать людей с возможностями машин? Нет, Сингх была конечно человеком, хотя она явно скрывала свое истинное лицо, но ее выдавал запах адреналина, — ее нервы были напряжены.

— Пожалуйста, садитесь. Вам предлагали прохладительные напитки?

— Да, спасибо. Ничего не нужно. — Спарта еще ощущала вкус белой таблетки и ей не хотелось ничем его перебивать.

Спарта села в одно из удобных кресел. Доктор села в кресло напротив. В комнате царил полумрак, стеклянная стена была занавешена; теплый свет пятнами падал от медных старинных ламп.

Сингх вызвала групповую голограмму на столе.

— Вот, смотрите, как они выглядели, когда я, в основном, закончила работать с ними. Питер, Пол, Соула, Стег, Алиса, Рама, Ли, Иероним.

— И по сколько им тут?

— Все молодые, от четырнадцати до шестнадцати. Питер, Пол и Алиса были приобретены подростками в Заире, в соответствии с местными правилами торговли исчезающими видами, конечно. Остальные родились здесь, в нашем питомнике приматов. Шимпанзе конечно не люди, но мне нравится думать, что в этих молодых лицах можно увидеть немалое чувство собственного достоинства.

— Ты любила их?

— Очень. Они не были для меня подопытными животными. Хотя именно с опытов над ними все и началось, началась программа.

— Как это началось? — Спарта постаралась придать своему голосу больше теплоты, она была удивлена, каких усилий ей это стоило. — Я не имею в виду официально. Что подтолкнуло к этому, доктор Сингх?

Сингх нашла вопрос лестным, как и надеялась Спарта, и слегка расслабилась.

— Я задумала эту программу в то время, когда нанотехнологии, наконец, начали давать результаты, о которых люди мечтали с 20-го века. Это было… неужели прошло уже почти пятнадцать лет?…