— Так! Если вы не в порт, то тут наши пути расходятся. Нам с Клетусом нужно сесть на ближайший корабль до Джампура.

Бланшу не хотелось терять компаньона, но напрямую повлиять на его решение он не мог.

— Быть может, вы все же составите нам компанию на пути в Университет, а потом уже продолжите паломничество? — Бланш все же сделал попытку уговорить Домингу. — Я щедро оплачу ваше время.

— Это требование вернуть долг? — Доминга посерьезнел.

— Нет, это скорее деловое предложение или даже просьба. Воспринимайте как хотите.

— Тогда спасибо за предложение Бланш, но я, пожалуй, откажусь. — проворчал Фрэнк. — Мне почему-то начинает казаться, будто то, чем вы трое промышляете, гораздо опаснее моего маленького путешествия с пустоголовым святошей через дикие, полузаселенные Южные земли Кентро.

Бойер хмыкнул, на лице Далсона тоже промелькнула улыбка. Как бы абсурдно это ни звучало, но ведь наемник прав, черт побери!

— Как пессимистично! Мне кажется, вы преувеличиваете. Может, все-таки присоединитесь? Как говорил великий Локхарт – «Ты начинаешь видеть препятствия лишь тогда, когда перестаешь смотреть на цель»! А цель у нас, как только что выяснилось, благая! — Бланш не унимался.

Фрэнк усмехнулся в ответ.

— Я не знаком с трудами Локхарта, но мой капитан в Грандверте говаривал так – «Попытка – первый шаг к провалу»! Так что я, пожалуй, воздержусь. Удачи вам с вашей целью, но без меня.

— Ну что же, ваше право. — сдался Бланш.

Фрэнк встал, окинул взглядом сидящих за столом, дважды коротко стукнул пальцами по столешнице на прощание и, подхватив шляпу, вышел за дверь.

…

Кормить или развязывать его никто не собирался. Кричать – бесполезно. Попытаться физически разорвать Паучью сеть – опасно для жизни. Покорно ждать своей участи – невыносимо. К тому же мир по-прежнему в опасности. Его мир! Его дворянство, его светские рауты, его мечта, которая вот-вот станет явью. Ну, и сотни тысяч жизней, что заберет большая война. Ведь это все – ради них!

Далсон и Бойер до сих пор живы и явно сейчас на пути к острову. Если они доберутся до Немессиона, то до них не доберется уже никто. Седрик чувствовал, что он загнан в угол и вынужден выбирать одно зло против другого. Но, как и любой человек в такой ситуации – изо всех сил идеализировал свой выбор.

Далсон и Бойер до сих пор живы.

Бойер – дьявольский плут с вечно сальными волосами, что ставит эксперименты, не думая о последствиях. Переступает грани дозволенного из чистого любопытства, дерзает замахнуться на запреты Вечного ради проказы и веселья. В его глазах танцуют искры, когда он занят магической наукой. Тысячи тел лягут в землю ради его шалостей, тысячи душ вознесутся ради того, чтобы он смог узнать, что же там, за порогом.

Далсон – беспощадный инженер, что раскладывает чувства на элементы. Решить задачу, дойти до истины и приземлить ее, воплотив в устройства и механизмы – вот его страсть. Он готов лишить магию души, измерив ее вдоль и поперек лигами, фунтами и секундами, лишь бы выйти на новый уровень понимания и управления энергией. Тысячи сердец остановятся благодаря его уму и настойчивости, тысячи глаз увлажнятся слезами по покойникам из-за его ловких рук.

Далсон и Бойер должны быть мертвы.

Бойер – добродушный весельчак, что неделями бьется над новым лечебным отваром, чтобы спасти города от очередной хвори. Рискует здоровьем, составляя и проверяя на себе невозможные сочетания. Ведомый любопытством и внутренним долгом тащит на своем загривке магию по пути прогресса. И на этом пути он готов к встрече с Вечным в любой из моментов. Тысячи людей завтра откроют глаза благодаря его дерзости, тысячи душ не свернут на темную дорожку, благодаря его знанию.

Далсон – упрямый ученый, что не боится пустых суеверий и предрассудков. Прагматично, но с уважением он отсекает от мифов все лишнее, чтобы чудеса жили не в сказках, а приносили пользу на земле. Природа магии до конца не изведана, но постижима! И постижение ее есть благо для людей и удовольствие для ученого. Тысячи сердец загорятся новыми идеями благодаря его учению, тысячи глаз увлажняется слезами радости, благодаря его изобретениям.

Далсон и Бойер до сих пор живы.

Далсон и Бойер должны быть мертвы?

Седрик успокоил дыхание и сосредоточился. Попытки найти выход из ситуации снаружи не привели к успеху, потому он решил попробовать заглянуть внутрь. Ему еще не приходилось проваливаться в небытие по собственному желанию, раньше это всегда происходило спонтанно – во время сна или беспамятства. Но сейчас другого выхода не было.

Юноша прикрыл глаза, уперся языком в нёбо и медленно, на четыре счета, сделал вдох через нос, после чего задержал дыхание на семь секунд и еще медленнее выдохнул через рот. Этой технике расслабления он научился в Службе – она помогала быстро снять напряжения и успокоить разум практически в любой ситуации.

Вдох через нос: раз-два-три-четыре.

Задержка дыхания: раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь.

Выдох через нос: раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь.

Снова и снова, пока не провалишься в сон.

На шестом цикле Седрик ощутил привычную бодрость в ногах. Но люди без лиц никуда не бежали. Они скапливались небольшими кучками, в недоумении толпились на мостах и в узких коридорах и, казалось, беззвучно ругались между собой.

Безликие не выглядели уставшими или ранеными, но никто из них не бежал. Они были скорее… озадаченными и раздраженными. Седрик же чувствовал в себе силы на хорошую пробежку и невыносимо жаждал ее. Наивно предположив, что, как и в прошлые разы, остальные присоединятся к нему, он припустил вперед по большой каменной площади. Энергия бурлила в теле, мышцы слушались идеально, сердце чуть повысило темп, весело стуча и проталкивая кровь по артериям.

БАМ! — Седрик со всей дури врезался в невидимый барьер и медленно сполз по нему на пол. Провалиться в беспамятство, уже находясь в его подобии, было чем-то новеньким. Очнувшись на полу, в окружении безликих, смышленый юноша сделал для себя два вывода.

Во-первых, чем бы ни была эта реальность, увечья в ней вполне ощутимые – после столкновения с неведомой преградой сильно болело лицо и стремительно опухала левая рука. А это значит, что и все предыдущие его рискованные выходки в этом пространстве запросто могли свести его в могилу. Скорее всего, в этом случае в реальном мире он бы просто не проснулся.

Во-вторых, стало понятно замешательство безликих и их же нетипичное кучкование. Судя по всему, пространство между ними оказалось поделено на небольшие продолговатые сектора невидимыми барьерами.

Первым делом Седрик ощупал злополучную преграду. Нельзя сказать, что прикосновения к ней были неприятными, но все же они вызывали тревогу. Щупать нечто невидимое – странно.

Барьер на ощупь был гладким и холодным. Как будто трогаешь максимально прозрачное, чистое и невероятно прочное стекло. Методом ощупывания Седрик установил, что барьер, о который он чуть не расшибся, проходит поперек большой площади и с обеих сторон упирается в каменные стены. Позади, метрах в шести обнаружился аналогичный барьер. Таким образом, Седрик и еще несколько безликих оказались заперты в продолговатой ячейке, ограниченной невидимыми барьерами по длинным сторонам и каменными стенами по коротким. Примерно в аналогичном положении пребывали и другие кучки безликих.

Юноша решил попробовать разбить барьер: сначала плечом с разбегу, затем ударом ноги. В результате к опухшей левой руке он ушиб ногу и плечо. Оказалось, что довольно сложно правильно рассчитать момент и силу удара, если ты не видишь препятствие и точно не знаешь, где именно оно находится.

Седрик на автомате приглушил боль магией. Пара пассов руками и простейшее заклятие вырвались из него абсолютно машинально. Такая «заплатка» не лечила травмы, а просто обезболивала, притупляя чувствительность мозга к раздражителю. Этот способ нельзя использовать на постоянной основе, но как временная мера – пойдет.