Оркестр на специальной огороженной для него площадке.

– Его Величество король Эмихар Второй желает сделать объявление! – возвестил распорядитель.

Для монарха и его приближенных были не столики, а ложи, размещенные в углублениях, на высоте примерно в три человеческих роста. Забираться на эти балкончики нужно было по лестнице.

Король спустился из своей ложи, прошествовал к возвышению для произнесения речей, обвел взглядом гостей, остановившись на Мелдиоре и Аримее. Лицо его приняло удивленное выражение.

– Что ж, дорогие мои подданные, – обратился Эмихар ко всем разом, включая родственников, – сегодня важный день для всех нас. Я не буду скрывать, что брак моего племянника, Мелдиора Адорса, для него был нежеланным. Он получил мое высочайшее повеление жениться, поскольку его разнузданное поведение было недопустимым. Поэтому призываю вас не гадать, что за женщину выбрали ему в невесты. Скажу только, на эту достойную эдери я возлагаю особые надежды остепенить моего племянника.

Иддия явно не против была что-то сказать, брату, но сдержалась. Все-таки он позволил в последний момент изменить облик этой чужой, пугающей ее женщины. Не стоит устраивать сейчас публичный скандал, все могло быть и хуже.

– А говорю я все это во всеуслышание затем, чтобы вы усвоили, – многозначительно продолжал король, – в Эстансе никому не дозволено вести разнузданную жизнь.

Мелдиор натянуто улыбался, вспоминая тайные вечеринки, какие они порой устраивали в студенчестве, когда он обучался чернокнижию. Илифада туда не приглашали, поэтому король и не в курсе, как умеют веселиться его подданные благородных кровей.

Для новобрачных приготовили отдельную ложу. Мелдиор спиной ощущал взгляды, которыми их провожают к лесенке, ведущей в это пусть небольшое, но укрытие. И вдруг понял, что робеет остаться наедине с этой Риммой… Аримеей.

До чего же дошло-то, а! Сказал бы кто-то три дня назад Мелдиору, что он испугается слабую женщину, не поверил бы и рассмеялся. Это перед ним всегда женщины робеют! Его внимания добиваются. При виде него замирают с почтительным ужасом к его мощному дару чернокнижника, повелителя стихий, темных материй и женских сердец! О нем и его магии ходят легенды в Эстансе.

А сейчас и непонятно, как себя вести.

Прежде чем углубляться в эту историю, нам стоит разобраться, в какую же семью попала наша Римма Федоровна.

Формально ее главой считался Левен Адорс. Мужчина вида угрожающего, под стать прежней Римме Федоровне.

Огромный, с увесистой нижней челюстью, временами настолько выдвинутой, что подбородок можно поймать в отражении на лысине.

В его шарообразной голове не было места заумным мыслям. Левен мог бы стать идеальным сержантом, может быть, даже до полковника бы дослужился. Если такого поставить в наступление, он пойдет напрямую к победе, не думая о том, возможна ли она.

Целеустремленность, чисто житейская смекалка и деловая хватка принесли успех третьему сыну захудалого барона, которому в наследство не осталось ни титула, ни недвижимости. Только небольшая сумма денег, которые он вложил в выгодное дело. Левен Адорс занимался морской торговлей, и родительских денег ему хватило на аренду небольшого корабля. Товары он уже закупал в долг. Но не прогадал.

Уже к двадцати пяти годам Левен был сказочно богат.

Тогда же королевская семья столкнулась с большой проблемой – старинный замок, который обычно дарили младшим детям монархов вместе с герцогским титулом, вконец обветшал. И ремонтом его заниматься не хотелось. Был риск, что короля обвинят в растрате казны и начнется бунт. Времена тогда были неспокойный.

Тогда-то и появился молодой купец Адорс, который нагло посватался к королевской дочери Иддии. И пообещал полностью восстановить положенное принцессе приданое.

Так предприимчивый младший сын барона породнился с королевской семьей. Эмихар, тогда еще кронпринц, был очень против такого мезальянса, но отец его и слушать не стал. Предложил взять молоток в руки и самому пойти восстанавливать Эстанское герцогство.

Поскольку в Левене королевской крови не было ни капельки, титул герцога получил их с Иддией единственный сын Мелдиор, сразу же при рождении. Левена же устроило графское звание. Немного запутано, зато все при регалиях. В Эстансе подобное допускается.

Эмихар Второй зятя не жаловал и старался, чтобы Мелдиор чаще бывал при дворе. Дескать, так у него больше шансов вырасти аристократом.

Но, как говорится, что выросло – то выросло.

Дар к темной магии у Мела обнаружился, как он только лопотать начал. Все младенцы просто гулят, а у этого нечаянно заклинания получались. Нянькам с ним приходилось настороже все время быть. То сахар в соль превратит случайно, огонь на шторах наколдует. И все же без злого умысла, просто слоги на вкус пробует малыш.

В пять лет у него любимая книжка была “Мои первые заклинания”, что вполне само собой разумеется.

А, да, и что касается того самого замка… Слово свое Левен Адорс сдержал примерно на две трети. Потому что именно такой объем владений, а то и чуть меньше, был отремонтирован. Остальное перенесли на “когда-нибудь потом”.

А что, места всем хватало, и хозяевам, и прислуге! Еще и гостевые апартаменты имелись. В заброшенной же трети замка гуляли ветер и призраки. Или это челядь за них крыс принимала, не очень понятно, да и неважно.

За тридцать с лишним лет брака между Иддией и Левеном бывало всякое. Вначале-то невеста тоже жениху не обрадовалась и на свадьбу явилась заплаканной. Да еще братец Эмихар магии в огонь добавлял, выражая отцу-королю протесты. Он пообещал сестре, что как только взойдет на престол, позволит ей расторгнуть брак с этим неотесанным куском скалы.

Иддия жила этой мыслью первое время… но оно оказалось недолгим. Муж смотрел на нее с таким обожанием и настолько счастлив был ее порадовать, что она растаяла. Он носил на руках свою принцессу и довольно скоро сумел приобрести ее расположение.

Так что, семейную жизнь родителей Мелдиора можно назвать вполне удавшейся. Разумеется, ни о каком разводе Иддия слышать уже и не захотела, хотя Эмихар ей и предлагал не раз, справлялся, не обижает ли ее “этот мужлан”. С годами король, конечно, смирился, но принимать Левена как достойного супруга своей благородной сестры, отказывался.

Иддия вышла за Левена, будучи совсем юной, только-только вступив в брачный возраст, и на момент свадьбы собственного сына ей исполнилось сорок девять.

Как можно спокойно относиться к тому, что ее мальчика насильно женят на особе старше, чем собственная мать? Да еще и телосложением она не уступает Левену Адорсу. И ведь наверняка у нее в родне сплошь плебеи и ни одного захудалого маркиза!

Материнское сердце было неспокойно, но когда Мелдиор ввел в залу привлекательную девушку, ей стало чуть легче. Хоть она и понимала, что той громогласной, огромной женщине не удастся удержаться в этой хрупкой элегантной оболочке и не разорвать ее. Или хотя бы изрядно покорежить. Ужасная натура себя еще покажет. Но пока ее сынок может представить высшему свету красавицу-жену. Уже хорошо.

Но король об этом еще пожалеет. Нельзя вот так просто без последствий взять и обидеть достойную женщину! Да еще и усыпить ее бдительность этим ядреным пойлом, эльчеком.

Иддия сидела в королевской ложе, гордо держа прямую как корабельная мачта спину. И многозначительно смотрела в ухо королю Эмихару, который с удовольствием поглощал устриц, не отвлекаясь на взгляды сестры.

Уразумев, что жестокосердный сатрап не собирается замечать ее невысказанные укоры, Иддия приподнялась и выглянула за край ложи, пытаясь рассмотреть, что происходит на соседнем балкончике, который отвели для молодоженов.

– Шею вывернешь, сестрица, а за полог никак не заглянешь, – прокомментировал король.

У них было пространства много. За большим столом уместились Илифад, Иддия и мог бы влезть даже здоровяк Левен, если бы он не заявил, что сегодня хочет посидеть внизу со старыми друзьями. Левен прекрасно знал, что у короля чуть ли не цыпки появляются, когда он с ним рядом находится, поэтому предпочитал делить с ним пространство, исключительно когда хотелось позлить монарха.