– Ваш дед сказал, что вы его омолодили, как и свою невесту. Это правда?

– Так точно, ваше императорское…

– Без титулов, – перебил его Александр Третий. – Наедине для вас я государь. Понятно?

– Да.

– Могли бы провести аналогичную процедуру и для меня?

– Конечно, – гость кивнул. – Предлагаю прямо сейчас. Присядем, государь, – указал он на диван. – Расстегните воротник рубашки и ослабьте галстук.

Царь подчинился. Присевший рядом волхв положил ему ладонь на шею, закрыл глаза. Император ощутил тепло его руки, потом под нею стало горячо, но не настолько, чтобы не стерпеть. Молчали оба. Так продолжалось несколько минут, пока гость вдруг не убрал ладонь.

– Достаточно сегодня, – сообщил царю. – Пусть организм привыкнет, иначе может среагировать довольно бурно. Жар, слабость…

– Такое было?

– Да, – ответил гость, – с подругами Марины. Чуток перестарался, потому что они хотели побыстрее. Решил: поскольку молодые, то можно сил не экономить. Перестарался. Недомогание прошло буквально через день, но я решил быть с этим осторожным, поскольку технология еще не отработана.

– Технология? – царь удивился. – Вы странно говорите. Наш волхв сказал бы: навык.

– Недостаток воспитания, – гость пожал плечами. – Рос за границей, в моей речи много иностранных слов.

– Кстати, – вспомнил Александр Третий. – Вы сказали, что воевали в Африке с десяток лет. Но неуверенно, как я заметил. На самом деле сколько?

– Три, – ответил Николай. – Извините, что соврал. Мне девятнадцать лет, но своей невесте я говорю, что двадцать пять. Так в паспорте и записали – по моей же просьбе. Она переживает, что у нас большая разница в летах. Вот я и сократил ее насколько смог. Но вы об этом ей не говорите.

– Не скажу, – царь улыбнулся. – Хотя на вид Марине Авенировне от силы двадцать. Вы и подруг ее настолько же омолодили?

– Поменьше, – Николай вздохнул. – С Мариной был особый случай. При обстреле госпиталя на моих глазах осколок перерезал ей сонную артерию. Чтобы остановить кровотечение, я зажал рану и держал так до появления хирурга. За это время ее кровь насытилась корпускулами настолько, что рана зажила. Хирурги были в шоке. Одновременно проявился эффект омоложения, из чего я сделал вывод, что могу так делать для других. Вторым был дед. С ним я работал осторожно, поскольку не оправился тогда от раны. Результат вы видели.

– Николай Иванович сказал, что нужно три сеанса.

– Да. Мне придется посетить вас еще дважды.

– Быть посему, – император встал. Следом вскочил и Николай. – Попрошу вас, князь, не покидать пока Москву. Вам сообщат, когда я вас приму. А чтоб вы не скучали, предлагаю посетить прием у внучки по случаю ее совершеннолетия. Там будет молодежный бал, познакомитесь с ровесниками – для князя это нужно. Возможно, с кем-нибудь подружитесь. Билеты вам пришлют…

К особняку адмирала обоих Несвицких и Марину отвез служебный лимузин двора – советник императора имел возможность им воспользоваться. Дорогой разговаривали, подняв перегородку, отделившую их от водителя.

– Государь неважно выглядит, – заметил Николай в салоне. – Он болен?

– Как все, кому за семьдесят, – ответил дед. – Сказывается возраст, к тому ж работа на износ. Такой страною править… Излечишь его хвори?

– Попробую, – пожал плечами Николай. – Эффект от процедуры пока что не изучен.

– Мне помогло.

– И мне, – добавила Марина.

– Что не означает абсолютной эффективности процесса, – заметил Николай. – Тут надо накопить статистику, поэкспериментировать с воздействием. Пока мы ничего не знаем толком. Четыре случая – не просто мало, это ни о чем.

– Говоришь как врач, – хмыкнула Марина. – Статистика, эксперимент…

– Так я жених врача, – Николай развел руками и принял виноватый вид. – С кем поведешься…

Марина засмеялась, дед поддержал. Николай не мог им объяснить, что в прошлой жизни дотошно проштудировал десятки медицинских книг. Ему хотелось знать, что с происходит с организмом старика, как справиться с болячками, что стали проявляться с возрастом. Тем более, врачи из поликлиники, которую он посещал, говорили разное. То ставили диагноз, то после отменяли. Один прописывал лекарство, другой же говорил, что эти вот таблетки ему употреблять никак нельзя. Со временем он плюнул и перестал ходить к врачам. Сам определял, что у него и почему болит, сам подбирал лекарство. Что интересно, никогда не ошибался. «Ты знаешь больше их, – говорила Николаю покойная жена. – Хороший был бы врач…» Но с этим не срослось, теперь же Николай желал использовать возможность. Неплохо было бы окончить медицинский вуз, но если не получится, то будет волхв при медицине, что тоже хорошо.

Лимузин привез их к дому. Вице-адмирал Несвицкий жил неподалеку от Кремля в особняке, стоявшем в парке на берегу Москвы-реки. Гнездо князей Несвицких, возведенное в позапрошлом веке. Когда-то построенный из кирпича в один этаж, дом был реконструирован впоследствии. Надстроили еще этаж, участок обнесли забором, убрали печи, заменив на батареи, снесли сараи и поставили гараж. Парк – вотчину Несвицких – сделали открытым для москвичей. Будь князь не столь заслуженным, снесли б и дом – земля в столице дорогая, а тут такой участок, да еще в прекрасном месте! Построить несколько многоэтажек, продать квартиры – это же какой гешефт! К князю не раз подкатывались с предложениями, сулили кучу денег.

– Хрен им! – ответил дед, рассказавший это Николаю. – Пусть в поле строят, там земли хватает. Спекулянты! В этом доме я родился, рос, в нем и умру. И ты не продавай!

– Не буду, – пообещал Несвицкий-младший.

В особняке их встретили кухарка и слуга. Аграфена Юрьевна с Силантием Матвеевичем, муж и жена, служили князю уже много лет и тот считал их близкими людьми.

– Как съездили, Николай Иванович? – спросил слуга, немолодой мужчина с заметной сединою в волосах. – Что император? Принял вас?

– Все хорошо, Силантий, – ответил адмирал. – Принял, обласкал. Знакомься, новый князь Несвицкий, – он указал на внука. – Теперь уже официально.

– Поздравляю вас, ваше сиятельство! – слуга склонился перед Николаем.

– И я вас поздравляю! – нагнула свою голову его жена. – Какое счастье, Николай Иванович! – воскликнула, распрямившись. – Наконец-то заживем большей семьей – внук, внучка, правнуки. Когда смеются в доме детки, на сердце так светло!

– Внук скоро нас покинет, – вздохнув, ответил адмирал. – Дела в Царицино. Надеюсь, будет навещать.

– Как же так? – нахмурилась кухарка. – Едва нашелся и уже уедет?

– Я офицер, – вмешался Николай. – И обязан прибыть к месту службы, как и Марина Авенировна.

– В Москву перевестись нельзя? – спросил Силантий. – Сомневаюсь, что советнику царя откажут в этой просьбе.

– Посмотрим, – буркнул адмирал. – Обед готов?

– Конечно, – сообщила Аграфена. – Прошу в столовую, сейчас все подадим.

Едва расселись за столом, как прибежала кошка Муся. С короткой шерстью, серая в полоску и с желтыми глазами. Встав у стола, просительно сказала: «Мяу?»

– Брысь! – шикнула кухарка. – Кормила ведь.

– М-мяу! – возразила кошка. Мол, сколько было той еды? Не видишь, что голодная?

Марина не стерпела, взяла с тарелки ломтик ветчины и сунула его несчастной. Муся подскочила, схватила лакомство и убежала, задрав победно хвост. Кухарка лишь вздохнула и стала подавать горячее.

К обеду приготовили простые блюда: солянка сборная, мясная, бефстроганов с картофельным пюре, салаты, ветчина. Но очень вкусные. Опять явилась Муся, но выпрашивать еду не стала: сев на ковре, принялась умываться. Мужчины выпили по рюмке, Марина отказалась от вина – беременна. Чтоб не травить ее табачным дымом, дед с внуком вышли из столовой и покурили на террасе, сев там за столик. Перед этим накинули шинели – мороз в Москве стоял хотя не жгучий, но и не сляклый, давая себя знать. Здесь Николай и сообщил о приглашении на бал.

– Вот как? – воспринял новость дед, после чего задумался. – Нам нужно это обсудить с Мариной. Приглашение почетное, но вы там никого не знаете и, чтоб не произошла неловкость, я объясню вам, как себя вести.