Итак, при качественно крайне уступающей материальной части старых типов и несколько отстающей — новых, советские ВВС по истребителям в западных военных округах СССР имеют почти четырехкратное количественное превосходство над силами Люфтваффе на востоке Германии. При этом следует учитывать: советские машины новых типов, способные на равных сражаться с «Эмилем» (немецкое прозвище Bf-109E), не были доведены; их летные характеристики ухудшались из-за того, что промышленность их еще не полностью освоила, а также из-за недостатков снабжения летных частей при отступлении; по сравнению с немецкими эти самолеты были менее надежны — из-за отставания советского авиамоторостроения; из-за отсутствия на советских самолетах радиостанций их было сложно пилотировать и управлять ими в составе истребительных подразделений. Хотя все это отчасти компенсировалось более стойкими моральными качествами советских пилотов и высоким уровнем их мастерства.

Тем не менее, накануне Великой Отечественной за первые три месяца 1941 года летчики Прибалтийского военного округа успели налетать в среднем 15,5 часов, Западного — 9 часов, а Киевского — вообще 4 часа. На самолетах новых конструкций многие пилоты так и не успели подняться в воздух.[289] Такая печальная картина обучения большей части летного состава позволила немцам в первые дни войны уничтожить почти всех советских летчиков, кроме немногих особо одаренных, или уже имевших опыт Испании или Халхин-Гола асов.

Отсюда можно сделать вывод об отставании советской истребительной авиации от немецкой. Поэтому части Люфтваффе, стянутые к западным границам СССР, имели качественный перевес над сосредоточенными против них частями ВВС РККА (на стороне последних было лишь численное четырехкратное превосходство).

Вот вам и корень, вернее, один из многих корней поражения Красной Армии в 1941 году. Ведь что такое истребитель? Это фактически летающее ружье, которое служит для завоевания господства в воздухе, в круг его задач входит поиск и уничтожение любых самолетов противника и обеспечение при этом безопасности своих бомбардировщиков. Это значит, что превосходство в истребительной авиации решает, смогут ли наши бомбардировщики уничтожить цели противника, и смогут ли вражеские самолеты нанести удар по нашим объектам. При этом большое значение приобретают также бои истребителей между собой, ведь бомбардировщики без их сопровождения могут успешно применяться лишь ночью. Так то бомбардировщики, а штурмовики ночью не применишь!

А СССР, как мы только что видели, по истребителям весьма серьезно уступает Германии. Приблизительно половина немецких истребителей на порядок превосходит советские самолеты устаревших типов и способна на равных воевать с новейшими истребителями советских ВВС, но другая половина серьезно превосходит и их. Кроме того, по новейшим истребителям, имевшимся на начало войны на западе СССР, ВВС РККА отстают и численно.

Так что в начале войны истребительная авиация, вдобавок еще понесшая потери на земле,[290] оказалась неспособной на должном уровне противостоять Люфтваффе. В результате советские истребители не смогли оказать противодействие самолетам противника, которые совершенно безнаказанно атаковали советские танковые колонны, нанося им очень большой ущерб. Упоминания об этом можно найти практически у каждого более-менее подробно описывающего бои начала войны советского танкиста. Мехкорпуса оставались без воздушного прикрытия, и в первые дни войны основные боевые потери танков происходили не в столкновении с немецкими войсками, а от действий авиации противника.[291] Отставание тактико-технических характеристик советских истребителей от немецких не позволило им осуществлять перехват немецких бомбардировщиков, что самым губительным образом повлияло на боеспособность бронетанковых соединений РККА. В этом советским истребителям не помогло даже их численное превосходство.

Советские ВВС имели на западе страны штурмовики и бомбардировщики качественно равные, а количественно — превосходящие аналогичные самолеты Люфтваффе. Но слабость советских истребителей, далеко не всегда имевших возможность надежно прикрывать свои штурмовики и бомбардировщики от истребителей противника, не позволила им использовать это превосходство для нанесения по немецким бронетанковым колоннам сопоставимых по эффективности ударов с воздуха. С течением времени это должно было привести и привело к тому, что бронетанковые силы вермахта получили превосходство над бронетанковыми силами РККА.

Это превосходство позволило немецкой армии в начале войны с СССР, несмотря на упорнейшее сопротивление советских войск, осуществлять свою стратегию «Блицкрига», в целом повторяя события французской кампании. Превосходство Люфтваффе по истребителям позволило немцам захватить господство в воздухе, что крайне негативно повлияло на боеспособность бронетанковых сил РККА и способствовало установлению превосходства немцев в танках. А без поддержки мощных танковых соединений пехота, как и во Франции, не смогла вести успешные оборонительные бои, отходя или попадая в окружения, что повлекло за собой поражение РККА в целом.

Вот так техническое отставание Советского Союза от Германии в области истребительной авиации перед войной послужило одной из основных причин поражения авиационных и бронетанковых сил РККА, а также Красной Армии в целом в начальный период Великой Отечественной войны.

Судя по той лихорадочной спешке, в которой в 1940–1941 годах производилось обновление и модернизация истребительного парка советской авиации, руководство СССР вполне осознало возросшее значение истребителей. Тем не менее, до 22 июня удалось сделать не очень многое — превосходства в воздухе советская авиация достигнуть не смогла в реальном сорок первом, так же она не достигла бы его и в мифическом сорок первом Виктора Суворова. Кстати, вернемся к Суворову. Он уже, наверное, заждался. С «Ледоколом» мы, слава богу, закончили. Переходим к следующему сборнику баек из нашего непредсказуемого прошлого.