Ритуал требовал множества заклинаний и пассов, к исполнению которых Намо собирался приступить, как только часы на башне пробьют полночь.

В одиннадцать ему доставили тело только что погибшего лорда Кренга. Такие вещи совершались в империи Евлампия четко и точно по расписанию. В одиннадцать тридцать, когда все уже было готово к началу, пожаловал сам император.

Через десять минут после его прибытия над Захраном разразилась гроза такой страшной силы, что от удара молнии пострадало восточное крыло дворца и погибли несколько человек. Но все это не имело ни малейшего значения, поскольку опыт Намо, неожиданно для него самого, увенчался успехом, правда, результат получился не совсем тот, какого он ожидал, и совсем не тот, которого ожидал император.

После первого же удара молнии тело лорда Кренга, опутанное проводами, соединенными с «ловушками небесного огня», установленными на крыше, стало корчиться и извиваться. Присутствующие вместе с императором его ближайшие советники в ужасе попятились к дверям, лишь на лице самого императора не дрогнул ни один мускул.

Намо, воздев руки, выкрикивал заклинания, пытаясь перекричать раскаты грома. После второго удара молнии провода, идущие к столу, на котором лежало тело покойного, начали светиться, и это свечение продолжалось даже после того, как разряд прошел через них к заземлению, устроенному в подвале башни точно так, как это рекомендовал древний свиток.

Настало время использовать эликсир жизни, еще ни разу не опробованный Намо в настоящем деле и приготовленный два дня назад из крови младенца. Мальчику пытались сохранить жизнь, но из этого ничего не вышло. В империи Захрана никого не волновала судьба какого-то смерда, человеческая жизнь тут стоила слишком дешево.

Подойдя к извивающемуся трупу, Намо, стараясь не смотреть на него и едва дыша от ужаса, капнул на губы лорда несколько капель драгоценной жидкости, после чего лицо покойника странным образом исказилось. Намо едва успел отскочить назад, как последовал новый удар молнии. Одежда лорда вспыхнула и испарилась, а все его тело покрылось голубым сиянием.

— О всемогущий повелитель тьмы и царства мертвых! Отпусти раба твоего, лорда Кренга, в мир живых, и мы клянемся вернуть его тебе через малое время в целости и сохранности вместе со многими дарами! — пропел Намо последнюю часть заклинания, после чего лорд Кренг сел на столе и обвел присутствующих мутным взглядом… Вот только… Вот только это был уже не лорд Кренг.

Намо первым из присутствующих понял, что произошло, и попытался пробраться к дверям, воспользовавшись всеобщим замешательством.

В голове Сергея, разрывая сплошной покров тьмы, окружавший его сознание с момента смертельного удара ордосского ножа, неожиданно сверкнула ослепительная молния. Как только огонь, сменивший в его голове беспросветную тьму, рассеялся, он обнаружил, что голый сидит на каком-то столе, а вокруг него толпятся невысокие фигуры в балахонах. Лишь один из этих людей, восседавший в кресле, больше похожем на трон, отличался высоким ростом. Он зябко кутался в пурпурный плащ, и только его лицо было открыто.

Нахмурившись, он внимательно разглядывал Сергея.

— У тебя ничего не получилось, Намо! — гневно проговорил незнакомец в пурпурном плаще. — Это не лорд Кренг!

— Простите, высочайший! Проклятая временная флуктуация все время сбивает настройку…

Тот, кого назвали Намо, медленно пятился к двери, стараясь укрыться за остальными безликими фигурами, словно таким образом надеялся стать незаметнее и отвести от себя гнев того, кого он назвал «высочайшим». — Такой эксперимент нуждается в доработке, мой повелитель! Нельзя требовать, чтобы все получилось за один раз.

— Что же, возможно, ты прав. Нельзя получить сразу слишком много. Кое-что тебе все-таки удалось. Завтра ты повторишь эксперимент, но, если снова произойдет сбой, тебя вздернут на дыбу.

— Слушаю и повинуюсь, мой господин! — «Разумеется, мне сумеют доставить еще одно тело лорда Кренга». Впрочем, последнюю мысль Намо постарался упрятать как можно дальше и лишь спросил, указывая дрожащей рукой на голого человека, неподвижно сидевшего на столе: — А что делать с этим?

— С этим? Гоните его в шею!

— Но он может рассказать всем об этом опыте! — запротестовал начальник тайной канцелярии императора, уже оправившийся от недавнего ужаса и успевший вновь приблизиться к уху всемогущего. — В столице и так полно слухов о нашей небесной башне.

— В таком случае убейте его!

Человек в пурпурном плаще уже подошел к двери, когда Сергей наконец овладел собой настолько, что смог говорить. Язык, который он услышал, отличался от русского, но он понял все, что говорилось, и знал, что в эту минуту решается его судьба.

— Простите, ваше высочество, но в моей стране существует обычай, согласно которому осужденный на смерть человек имеет право высказать последнее желание, и, если оно не связано с его освобождением, желание выполняют.

Человек в плаще остановился и повернулся к Сергею. У него был такой удивленный вид, словно с ним заговорил стол. Он был слишком молод для правителя, а значит, еще не успел растерять свойственное молодости природное любопытство, на это и рассчитывал Сергей, и, похоже, его расчет оправдался. Он не понимал, что с ним произошло, куда он попал и почему до сих пор не наступила настоящая смерть, но со всем этим можно было разобраться и позже. Сейчас главное — выиграть время, а затем, возможно, удастся отстоять и собственную жизнь.

— И каково же будет твое последнее желание, смерд?

— Поговорить с вами, ваше высочество!

— У меня нет времени для разговоров со смердами. К тому же я заранее знаю, на что ты надеешься.

— Я ни о чем не буду просить вас, высочайший. Обещаю, что наш разговор покажется вам интересным!

— Хорошо. Говори.

— То, что я хочу сообщить, не должно быть услышано вашими слугами.

— Если в течение пяти минут я почувствую, что ты обманываешь меня, стараясь продлить свою никчемную жизнь, я заменю тебе легкую и простую смерть, которая тебя ожидает, на долгую и мучительную. Ну как, ты все еще желаешь говорить со мной?

— Да, ваше высочество!

— Хорошо, отнесите его в северные палаты. Едва человек в плаще скрылся за дверью, как

Сергея схватили за руки и за ноги четверо прислужников в серых плащах и поволокли прочь от стола. Мельком он успел заметить, что к столу шел целый пучок проводов от каких-то устройств, находившихся за пределами комнаты.

Сергей мог бы уже двигаться самостоятельно, но предпочитал не показывать этого до поры до времени.

— Ты совершил страшную ошибку, смерд, — проворчал Намо, явно недовольный тем, что пленник сумел доставить ему дополнительные хлопоты. — В пыточных подвалах умирают медленно, а палачи императора хорошо обучены.

Намо шел вслед за оживленным им человеком, не отставая ни на шаг, словно был прикован к нему невидимой цепью.

— Тебе часто приходится посещать эти подвалы, Намо? — Сергей старался разглядеть лицо говорившего, но Намо лишь глубже надвинул капюшон и ничего не ответил.

У Сергея оставалось всего несколько минут для подготовки к схватке за собственную жизнь, но, чтобы выиграть эту схватку, он должен был хоть что-то узнать о месте, в которое попал. Попытка разговорить Намо провалилась… В палатах «высочайшего», кем бы ни был этот местный правитель, наверняка полно стражи… Возможно, стража скрыта от глаз, но она там будет наверняка. Ни один правитель не станет рисковать своей драгоценной жизнью, наедине беседуя с незнакомцем, появившимся неизвестно откуда.

И, кроме всего прочего, предстать перед правителем в качестве жалкого, беспомощного пленника означало заранее проиграть предстоящий психологический поединок.

Возможно, позже он сумеет использовать полученное приглашение на аудиенцию, а теперь прежде всего нужно вернуть себе свободу.

Действовать следовало немедленно, пока его несли по узкой лестнице четверо низкорослых и, насколько он мог судить, безоружных людей. Намо был пятым и, казалось, не представлял особой опасности.