— Вам, наверно, трудно все это понять… — проронила она.

— Да уж, нелегко. Но вы постарайтесь объяснить. Я понятливый слушатель.

— Хорошо, — наконец решилась незнакомка. — Я попробую. Когда вы начали свои опыты со сновидениями…

— Опыты?

— Ваши попытки войти в собственный сон выглядели со стороны именно так. Это напоминало… Мне трудно подобрать понятные для вас сравнения… Это напоминало дом с открытым окном. И когда вы выглянули из него, вас заметили.

— Заметили? Вы?

— К сожалению, не только я.

— Ордосы, о которых вы писали? Это ведь была ваша записка?

— Разумеется, моя.

— Мне кажется, я их встретил однажды в парке около Лувра.

— Вполне возможно. Теперь они от вас не отстанут.

— И что же им от меня нужно?

— Только вы сами. Ваша душа и ваше тело. Они превратят вас в зомби, как только доберутся до вас. Внешне это будет трудно заметить. Только вы сами будете знать, что ваша воля в тех действиях, которые вам придется совершать по их указке, не играет больше никакой роли.

Почему-то ему не стало страшно. И не оттого, что он не верил ей, — как раз наоборот. Но сейчас, кроме этой женщины, ничто в мире не имело для него значения. И все же привычка трезво мыслить, критически анализировать ситуацию дала о себе знать.

— А чем объяснить ваш повышенный интерес к моей особе? И кто вы сами, черт возьми?

Она гордо вскинула голову, и в ее глазах на мгновение вспыхнул гнев, вызванный его грубой репликой.

— Я — княжна Талосская. Мой мир находится от вашего слишком далеко и в то же время достаточно близко для установления прямого контакта.

— Вы говорите загадками.

— Я предупреждала, что вам будет трудно меня понять. А встретилась я с вами только потому, что таково было желание моего учителя, — сказала она, словно воздвигая между ними невидимый барьер.

— Ну, спасибо, а я уж было подумал, что это моя незаурядная внешность тому причиной, — заявил Сергей.

Неожиданно для него она оскорбилась, не приняв его шутки, и вся зарделась от гнева.

— Вы слишком многое себе позволяете. Обычно я общаюсь с такими плебеями только через слуг. Но в данном случае обстоятельства вынудили меня встретиться с вами.

— Простите, я пошутил.

— Хорошо. Я вас прощаю. Возможно, юмор вашего мира отличается от нашего. Но я и в самом деле должна объяснить, почему состоялась наша встреча.

Ее аристократизм и почти нескрываемое высокомерие казались неотъемлемыми частями ее натуры и, уже не удивляли его. Ни одна из встречавшихся ему женщин не походила на нее даже в мельчайших деталях. Она была другой, совершенно другой, — такой, какой и должна быть женщина, пришедшая из мира снов. Сергей всегда считал, что сон и мечта тесно связаны друг с другом. Одно порождает другое.

— Только строжайшая дисциплина мысли и воли способна сделать сон рациональным. — Княжна словно отвечала его невысказанным мыслям, словно слышала их…

— Разве это необходимо?

— Это необходимо, если есть намерение перевести сон в мир реальности.

— Неужели это возможно? — усмехнулся Сергей.

Она улыбнулась. Впервые с начала этого нелегкого для обоих разговора. И ему показалось, что в этот момент в ее глазах отразилась сверкающая радуга ее драгоценных камней.

— Возможно все, лишь бы хватило силы и желания.

«Она прекрасна, — думал Сергей, следя за движением ее губ, но не слыша больше ни единого слова. — Если я сейчас встану, обойду стол, нагнусь и поцелую ее… что она сделает? Ударит меня? Позовет слуг? Или просто растворится в ночи, оставив меня навсегда с раскаленной занозой в сердце, которую я ощутил в тот самый первый миг, когда увидел ее во сне…»

— Когда я повстречала вас в первый раз… — Неожиданно он вновь услышал, о чем она говорит. — Я не видела вашего лица. Только сверкающее облако силы. Именно за ней и охотятся ордосы. И они не успокоятся, пока не добьются своего. Такая сила дается человеку как дар, и лишь раз в столетие рождаются люди, подобные вам.

— О чем вы? Я обычный служащий из конторы по розыску граждан, не отличающихся добрыми намерениями. Нет во мне никакой силы.

— Она есть. Только вы пока не знаете об этом, не умеете ею управлять.

Неожиданно княжна умолкла и на короткое мгновение пристально взглянула ему в глаза, а потом продолжила с совершенно другой фразы:

— Ваша наглость беспредельна, господин Радзинский, но вы должны попытаться осуществить свое намерение, если это поможет вам меня выслушать.

Он не сразу понял, о чем она говорит, а когда понял, почувствовал, что мир вокруг сдвинулся и замер. Даже сердце остановилось. Во всяком случае, все его последующие действия уместились между двумя ударами пульса. Он встал, обошел стол, нагнулся и попытался взять ее за плечи. Его руки утонули в пустоте и коснулись лишь холодной спинки стула.

— Теперь вы сможете меня выслушать?

Сергей без сил опустился на соседний стул. И сердце, ударив во второй раз, сорвалось на бешеный ритм.

Все было иллюзией. Ее глаза, блеск драгоценных камней — даже аромат духов.

— Но где-то же вы существуете? Не можете не существовать!

— Разумеется, я существую, в своем собственном мире, о котором толкую вам уже битый час! Он называется Захраном, и он уже третий год воюет с ордосами. С теми самыми ордосами, которые сейчас ведут разведку вашего собственного мира. Пока еще только разведку. Но, покончив с нами, они примутся за вашу Землю.

— И что же я могу сделать, чтобы этого не допустить? (Эта фраза складывалась в его голове несколько по-другому, прежде чем превратилась в слова: «Что я должен сделать, чтобы увидеть вас? По-настоящему увидеть вас, а не ваше изображение?»)

— Есть только один путь спасти вас.

«Спасти меня? Разве я нуждаюсь в спасении? Впрочем, она права, конечно, нуждаюсь…»

— Вы должны решиться.

— Решиться на что?

— Покинуть свой мир навсегда. Потратить свои лучшие годы на учебу в Бертранском монастыре. Тогда сила, скрытая в вас, сможет вас защитить, и не только вас одного. Предсказатели определили, что вы сможете изменять расположение нитей судьбы, изменять будущее целых народов.

— А я смогу вас увидеть?

— Вы невыносимы! Будете вы наконец меня слушать?!

— Но ведь ничего другого мне не остается. Только слушать.

— Тогда слушайте! Слушайте внимательно, потому что от этого зависит ваша жизнь, и повторять я больше ничего не буду. Ордосы заметили вас в тот момент, когда вы занимались опытами со своими снами, и теперь они знают, какая угроза исходит от вас. Они уже пытались завладеть вашим сознанием, но у них ничего не получилось. Та самая сила, о которой вы сейчас не имеете ни малейшего понятия, защитила вас. Теперь ордосы попытаются вас убить. Именно об этом я предупреждала вас в своей записке. Но вы ничего не поняли и, вместо того чтобы стать осторожней, занялись каким-то глупым исследованием моего почерка.

Запомните: они бессильны днем, днем они не смогут до вас добраться. Ночью, от заката до восхода солнца, вы должны находиться в закрытом помещении. Окна, двери — все должно быть закрыто. И никому не открывайте дверь, пока не взойдет солнце! Даже если вас будут об этом умолять, даже если вам покажется, что за дверью в ночи погибает близкий вам человек, — даже тогда не открывайте дверь!

— А если это будете вы?

— Мне не нужна дверь, для того чтобы общаться с вами. Когда подойдет срок, я приду за вами. И если к тому времени вы уже все решите и ухитритесь не погибнуть…

— Я и сейчас уже все решил!

— Не торопитесь, Сергей! Это слишком серьезно.

Впервые она назвала его по имени. И этот простой факт стал для него важнее всего остального.

— Вы, по крайней мере, знаете мое имя!

— В нашем мире настоящее имя берегут как драгоценность и открывают далеко не каждому. Но вам… Почему-то мне кажется, что вам можно доверять. У меня не так уж много друзей в Захране… Пусть будет один на Земле. Меня зовут Ружана.