Прошло еще какое-то время, и крышка верхнего люка под остановившимися часами ордосского корабля откинулась. Бледное женское лицо показалось над обшивкой. На женщине не было шлема, не было, даже регенераторов дыхательной смеси, и, наверно, поэтому она задерживала вдох так долго, как только могла выдержать.

Наконец Ружана сделала этот первый вдох, определявший всю их дальнейшую судьбу. Прохладный воздух нес сотни запахов, но сильнее всего пахло сгоревшей тиной, метаном и горячей землей.

Минуту или две Ружана не могла поверить в то, что может нормально дышать. Но она дышала. И вокруг был пасмурный день, болото, далекий лес, нормальный пейзаж планеты, пригодной для жизни. Теперь она знала, как себя чувствует осужденный, которого помиловали перед самой казнью.

Княжна первой спрыгнула на поверхность своего нового мира и стала ждать. Вскоре у ее ног упал тюк с вещами. Все было оговорено и подготовлено заранее, и теперь не понадобилось ни лишних слов, ни минуты лишнего времени.

Каждую секунду Ружана ждала, что ордос воспрепятствует их уходу. Но, видимо, удар корабля о поверхность планеты на какое-то время лишил его способности к активным действиям.

Вскоре семь человек, навьючившись большими заплечными мешками, двинулись друг за другом прочь от корабля.

— Мы должны уйти как можно дальше. Он ждет от нас пищи, а когда не дождется, попробует отомстить, — сказала Ружана. Она шла впереди всех, выбирая направление на растрескавшемся от жары дне болота.

— У него не осталось для этого сил, — возразил Гридис.

— Кто знает… Возможности ордосов до конца не изучил никто. Лучше быть от него подальше.

Они взяли с собой все, что смогли унести: инструменты, оружие, теплые вещи, даже небольшой запас воды. То, что они никогда больше не вернутся к своей недавней тюрьме, ни у кого не вызывало сомнений. Точно так же, как и то, что теперь им придется доживать свою жизнь на дикой планете.

Никто, кроме Ружаны, не надеялся покинуть этот мир, но сознание того, что им только что удалось вырваться из кровавой тюрьмы, наполняло их радостью, а будущие трудности и опасности дикого мира сейчас казались далекими и незначительными.

Вскоре запекшаяся корка высушенного болота кончилась, и ноги путников стали погружаться в жидкую холодную грязь. У большинства из них не было подходящей, непроницаемой для воды обуви, и Ружана, как могла, ускоряла движение. До видневшегося впереди леса все еще оставалось километра два.

Через некоторое время болотную растительность, коварно скрывавшую трясину, сменил мелкий кустарник. Идти стало легче, но всем на нервы действовала непривычная тишина этого болота.

Не квакали лягушки, не жужжали насекомые. Даже вездесущей болотной мошки не было видно. Ружана, проводившая в библиотеке монастыря все свободное время, знала, какими должны быть чужие миры. Если здесь в таком изобилии встречались растения, должны быть и животные. Так говорилось в книгах, но что, если действительность отличается от этих описаний? Что они будут есть, если здесь нет животных, а местные растения окажутся для них ядовитыми? «Этого не может быть, — успокоила она себя. — Судьба не могла подбросить нам живую планету в виде жестокой шутки. Мы не могли вытащить единственный из миллионов счастливый билет только для того, чтобы умереть здесь от голода. Или все же могли?» Учитель говорил ей, что все случайности закономерны. Взгляд непосвященного не видит глубоко скрытых закономерностей, но они есть. Слепой и жестокой судьба бывает лишь для тех, кто ее не понимает и не умеет управлять случайностями.

Прислушиваясь к мертвой давящей тишине, окружавшей их со всех сторон, Ружана отметила, что звук шагов ее отряда как-то странно изменился. Появилось непонятное дополнительное ритмичное чавканье, словно кто-то из ее спутников намеренно хлюпал по болотной грязи изо всех сил или, что больше походило на истину, количество членов ее отряда неожиданно увеличилось.

Она приказала остановиться, и это странное хлюпанье немедленно прекратилось. Пошли дальше — хлюпанье возобновилось, и тогда Ружана жестом приказала отряду замереть. В установившейся тишине за их спинами отчетливо шлепнули по болоту пару раз чьи-то большие лапы…

— Приготовить оружие! — коротко приказала Ружана. — К лесу, бегом! В болоте мы совершенно беспомощны.

Они успели добежать до опушки и развернуться в сторону болота, сжимая в руках мечи и самострелы. Ничего не было видно — поверхность болота скрывал низко стелющийся туман, но зато теперь хлюпанье не прекращалось и постепенно приближалось к ним.

— Без моего приказа не стрелять! Все слышали? Держите себя в руках. Мы здесь гости — постарайтесь не наживать врагов на новом месте…

Договорить она не успела. Из тумана в десятке метров от них вынырнули сразу две головы, сидящие на одной шее. Головы были плоские, длинные, с вытянутой пастью и небольшими, как показалось Ружане, озорными глазками. Затем появилось приземистое туловище, не меньше двух метров длины, поддерживаемое тремя парами перепончатых лап.

Заканчивалось туловище длинным хвостом с шипом на конце. Животное не проявляло ни малейших признаков страха перед людьми. Возможно, им двигало любопытство. Ружана сразу поняла, что с такой узкой и длинной пастью это существо не представляет для них серьезной опасности. И на всякий случай еще раз повторила свой приказ:

— Не стрелять и не двигаться!

Животное, издавая звуки, похожие одновременно и на хрюканье, и на повизгивание с какими-то просительными интонациями, продолжало приближаться.

Остановившись перед Ружаной, когда между ними оставалось не больше полуметра, оно начало водить своими головами из стороны в сторону, внимательно изучая пришельцев.

— Что ему от нас нужно? — хриплым голосом спросил Сирант, приподнимая самострел. Нервы у всех были напряжены до предела, и Ружана вновь повторила:

— У того, кто выстрелит, отберу оружие и отправлю обратно в болото, к друзьям этого парламентера.

Она протянула руку навстречу двухголовому зверю ладонью вверх, так, как протягивают ее собаке, когда хотят познакомиться с чужим псом. И, словно поняв, что означает этот жест, животное сделало еще пару шагов ей навстречу. Влажный нос уткнулся в ничем не защищенную ладонь. Втянув воздух, животное фыркнуло и, решительно повернувшись, направилось обратно в болото. Вскоре только отдаленное «шлеп-шлеп» напоминало о его визите.

— Что ему было нужно?

— Он впервые увидел человека. Этот зверь наверняка обладает зачатками интеллекта. Возможно, у него здесь гнездо и он хотел выяснить, не представляем ли мы для него опасности. Но главное, мы убедились в том, что здесь есть животный мир. Значит, будет и пища. Только не надо стрелять без разбора. Я знаю, что все вы голодны, устали и замерзли. Потерпите еще немного. У леса — взгляните чуть левее — видны скалы. Будем надеяться, что там мы найдем безопасное место для привала.

Ренальт сдержал слово. Вскоре он заехал за Сергеем и предложил отправиться на локаторную станцию.

— Мне с трудом удалось выторговать для вас полчаса времени. Станция перегружена заказами наших доблестных космонаторов. Они считают, что от их тотальной слежки орд осам становится неуютно.

Неожиданно для Сергея в мобиле Ренальта их дожидалась Чарани Оруз. Он не видел ее со дня осмотра столицы, когда они расстались под вечер, весьма недовольные друг другом. Раздраженный ее заносчивым поведением, он отказался от дальнейшего сотрудничества с ней. В ответ на это она лишь загадочно усмехнулась и, вызвав мобиль, мгновенно исчезла. А теперь вновь предстала перед ним в обществе Ренальта. Был ли он ее прямым начальником? Получила ли она, и именно от Ренальта, распоряжение наладить с гостем планеты возможно более тесные контакты? Этого Сергей не знал, но любопытство и глупое желание повыпендриваться в присутствии этой самоуверенной женщины заставили его спросить Ренальта:

— Это вы подослали следить за мной свою сотрудницу?