Жил в стране Бечи некий дворянин. У него был сын, украшенный всяческими добродетелями. И был он прекрасен собою.

— Желаю служить у дука, — сказал он отцу. — Отведи меня к нему и замолви за меня слово.

Отец ответил:

— Я дам тебе две заповеди, поклянись хранить их, и я исполню твое желание.

Сын поклялся:

— Исполню все твои заповеди. Отец сказал ему:

— Не прелюбодействуй в доме твоего господина. А вторая заповедь: как услышишь колокольный звон, иди в храм и, хотя бы у тебя было спешное дело, не уходи, пока не окончится служба.

Сын сохранил в сердце своем эти слова. Отец взял и oтвел его к дуку, владетелю Бечи. Юноша оказался таким хорошим Слугою и возбудил в нем такую любовь, что дук предпочел его своим сыновьям и передал ему в руки все свои дела.

Однажды дук послал его по какому-то делу во внутренние покои. Супруга дука, как увидела юношу, стала умолять разделить с иен ложе. Однако тот не захотел предать своего господина.

Был там же еще один юноша, сын другого дворянина. Оба они служили у дука, как товарищи. Супруга дука соблазнила того, а этому юноше пригрозила отомстить. Вошел оп во второй раз во внутренние покои по какому-то делу и — увидел их вместе. Юноша удалился и ничего не сказал.

Дук пришел к жене и застал ее в большом гневе. Она сказала:

— Если бы ты был мужчиной, разве посмел бы твой раб коснуться меня!

Она оклеветала юношу, который не исполнил ее желания. Дук ушел разгневанный. Наутро он приказал палачу:

— Тому, кто первым придет к тебе сегодня по моему повелению и скажет: «Куда ты девал то, что велено было доставить?» — отруби голову. Отдай ее пришедшему вслед и пошли ко мне.

Он приказал невинному юноше:

— Ступай к палачу и спроси: «Куда ты девал то, что велено было доставить?»

Юноша пошел. По дороге он услыхал колокольный звон, вспомнил отцовский завет, свернул к церкви и оставался в ней до окончания службы. Вслед за ним дук послал того юношу, что согрешил. Он явился первым и сказал палачу:

— Куда ты девал то, что велено было доставить? Палач схватил его, отсек голову и оставил ее тут же.

После окончания службы невинный юноша пришел к палачу. Тот вручил ему голову казненного, и юноша отнес ее дуку.

Дук, увидев его, очень удивился и спросил:

— Где ты был до сих пор?

Юноша рассказал ему об отцовском завете и как он поклялся исполнить его, и о том, что он задержался в церкви. Тогда дук заставил его поклясться и рассказать обо всем, что он видел, и, убедившись, что юноша невинен, возвысил его до себя.

— О царь, если господин любит своего раба, он не должен так легко верить наветам. Придворные будут стараться вредить ему всяческими измышлениями, уловками и хитростями, чтобы заставить царя возненавидеть его.

Царь сказал:

— Что бы ты ни говорил, — бог предназначил тебя мне. Вот знак, который ты сам дал мне во сне.

Юноша увидел свое изображение, поклонился царю и покорно последовал за ним. Они прибыли в столицу, устроили пир и предались сладостному покою.

Когда рассвело и солнечные лучи, подобно пламени, разорвали покров черной бездны и солнце разослало по земле своих светозарных вестников, царь пошел, привел Леона, вручил ему своего возлюбленного сына Джумбера и сказал:

— Я вверяю его господу и тебе, Леон ответил:

— Я вижу ныне знамение своей гибели. Я твой раб и готов повиноваться тебе, по не могу воспитывать твоего сына. Я полагал, что враги будут доносить вашему величеству чтобы погубить меня, и впал таким образом в великое заблуждение!

Рассказал Леон притчу:

Царь Лаодокии был слеп на одни глаз. У него был искусный живопнсец, и царь искал повода придраться к нему.

— Желаю, — приказал он, — чтобы ты написал мой портрет, но точь-в-точь похожий на меня.

Художник сказал в сердце своем:

— Вот пришел день моей гибели! Если я изображу его кривым, он казнит меня: «как мог ты дерзнуть!» Если изображу зрячим па оба глаза — отрубит голову: "непохоже-де на меня!"

Он нашел такой исход: нарисовал оленя, дал в руки царю ружье, закрыл ему незрячий глаз, как будто царь целится, и поднес портрет царю. Таким образом царю невозможно было придраться к живописцу, и тот спасся.

— В твоем поручении я тоже вижу повод погубить меня. Кто может воспрепятствовать или кто станет тебя порицать, если ты убьешь меня сейчас же?

Царь сказал:

— Ты достался мне не по моей воле, тебя послала судьба.

Леон сказал ему:

— Дай мне собственноручную клятвенную запись в том, что не повелишь меня убить по наветам, пока не выслушаешь, и тогда я повинуюсь.

Царь дал ему клятвенную запись. Леон взял эту запись, оправил ее в золото и положил в шапку. Потом он выстроил себе дворец и поселился в нем. Он начал воспитывать Джумбера, учил его день и ночь и редко приводил к царю.

Однажды Леон пировал три дня и три ночи без перерыва. Он заставил прислуживать Джумбера, но не давал ему ни есть, ни пить. Тот ослабел от стояния и голода и свалился без сил. Тогда Леон приказал ему сесть и утолить голод.

Рукха, бывший заклятым врагом Леона, узнал об этом.

Рассказал он притчу:

Жил на свете портной, превеликий вор. Он утаивал помногу от всякой ткани, которую ему приходилось кроить. Однажды ночью приснился ему сон: будто изо рта у него выросло дерево и на, его ветвях висят все украденные им куски. Проснулся, и стало ему страшно.

Он сказал сыну:

— Как заметишь, что я краду во время кройки, напоминай мне о дереве.

Один знатный человек отдал ему скроить кусок редкостной златотканной парчи. Едва портной вознамерился украсть, сын напомнил ему о дереве. Портной рассердился, ткнул ему ножницы в рот и сказал:

— Разве такая ткань висела на том дереве?

— Кто видел или слышал когда-нибудь, чтобы так воспитывали царского сына? Он упал без чувств от голода, от стояния у него потрескались пятки…

Рукха хотел донести об этом царю. Седрак сказал ему:

— Рукха, я очень люблю тебя, ты мне дороже жизни, однако поступки твои меня удивляют.

И рассказал везир притчу:

Жили в одном городе два муллы. Они вечно враждовали

друг с другом и никак не могли ужиться: никогда вместе не ели и не пили и старались извести друг друга.

Как-то одного из них застали в постели с чужой женщиной; схватили муллу и женщину и кинули в яму, чтобы на следующий день представить свидетелей кадию и казнить их обоих.

Узнал об этом другой мулла, враг того. Он побежал к его дому, вошел, позвал его жену, заставил ее ночью спуститься к мужу в яму, а ему сказал так:

— Надень на свою жену платье той женщины, а та пусть оденется в платье твоей жены и помоги ей выйти.

Мулла поступил так, как посоветовал ему враг.

Когда рассвело, пришел кадий со свидетелями. Позвали и муллу-врага. Увидев другого муллу с женщиной, мулла-враг сказал:

— Вы все, конечно, знаете, что я ему враг, но зачем вы обвиняете его понапрасну! Ведь это, оказывается, его жена!

Тогда муллу отпустили. Враждовавший с ним мулла сказал:

— Ты знаешь, как и все, что я тебе враг, но я поступал так для того, чтобы никто не думал, что и я способен па злодеяние. Я спас тебя, потому что мы с тобой одной масти; ты мулла, и я мулла.

— Рукха, брат, зачем ты говоришь так, если ты не подобен тому человеку, почему нe различаешь, что во благо твоему господину, а что ему во вред?

Рукха сказал:

— О везир, как я могу не желать блага своему господину! Но этот человек похож на…

И рассказал Рукха притчу: