– Доктор Угалде, подойдите, пожалуйста, сюда и проверьте мои рассуждения. Вы слышали, что сказал старшина, так что вы в курсе наших рассуждений. Сейчас Солнце светит нам прямо по курсу, и корабль нужно развернуть примерно на 180 градусов. Если сейчас дать тягу, то корабль начнет совершенно терять свою ориентацию в пространстве. Когда Солнце окажется в центре кормового экрана, мы будем сориентированы так, как нужно, а реактор – между нами и Солнцем. И если в этот момент дать тягу из дюзы в направлении, совпадающем с направлением нашего движения, то поворот прекратится, и мы окажемся в нужной позиции. Верно?

Угалде насупился от напряжения, затем стал быстро писать короткие уравнения в своем большом блокноте, переплетенным в кожу.

– Все достаточно просто, – ответил он. – Второе включение тяги должно по длительности в точности совпадать с первым и быть сориентированным в пространстве и во времени так, чтобы закончиться именно в тот момент, когда корабль займет нужное положение в пространстве.

– Пожалуйста, без подробностей, доктор. Просто скажите, сработает это или нет.

Математик посмотрел на них удивленно.

– Конечно, сработает. Почему бы и нет? Разве компьютер делает что-то другое? Вы просто сделаете то же самое, только с меньшей точностью.

– С меньшей или нет, но в этом спасение наших жизней!

Дон возбужденно стукнул кулаком по ладони.

– Если хотите, начинайте не медля. Ваше знание теории и навыки старшины Курикки в управлении судном сделают эту работу вполне по плечу для вас двоих.

Только теперь Дон позволил себе взглянуть на часы и едва не присвистнул от удивления, поняв, как мало у них осталось времени.

Меньше сорока пяти минут отделяло их от того мига, когда на корабль обрушится смертоносный радиационный шквал.

– Каптенармус Дженнет просит вас к телефону, – произнес чей-то голос, прервав его размышления. Вахтенный протягивал Дону телефонную трубку.

– Капитан слушает.

– Это каптенармус, сэр. С пассажирами, кажется, возникли небольшие неприятности. Я хотел бы знать, не смогли бы вы прийти сюда и потолковать с ними.

– Нет, сейчас на это нет времени. Как только смогу, сразу присоединюсь к вам в машинном отделении. Там и побеседуем с ними.

Последовала секундная пауза.

Когда каптенармус заговорил снова, в голосе его явственно проскальзывали беспокойные нотки:

– Я хотел, чтобы вы потолковали с ними именно об этом. Они не в машинном отделении. Они собрались в столовой и ультимативно заявили, что не двинутся оттуда до тех пор, пока не поговорят с капитаном или старшим офицером.

– Но разве пассажиры не знают, что все старшие офицеры погибли?

– Я не хотел пугать их, – голос каптенармуса зазвучал тише. Он определенно шептал прямо в трубку, чтобы никто не подслушал. – Я умышленно не стал вдаваться в детали, кроме тех, что непосредственно относятся к делу. Не можете ли вы спуститься сюда и объяснить ситуацию?

«Сумею ли?» – лихорадочно думал Дон.

Сейчас он ясно отдавал себе отчет в том, что, забыв о пассажирах, совершил ошибку. Отнесся к ним как к бессловесному грузу или стаду баранов. Все следовало объяснить сразу же. Сейчас он должен сказать им правду, и побыстрее.

Остались считанные минуты.

– Я скоро буду, – ответил он и повесил трубку.

– Капитан, здесь есть кое-что поважнее, – окликнул его доктор Угалде, увидев, что Дон поднялся.

– Что? – спросил Дон и подошел к пульту управления. Он увидел: на кормовом экране медленно раскачивалось Солнце.

– Посмотрите сами. Теоретически легко сказать, что мы развернем корабль на глаз, пользуясь ручным управлением. На практике же это выглядит несколько по-иному. Это возможно, и мы почти все сделали. Но ведь мы не можем производить столь точные расчеты, как компьютер, а корабль к тому же обладает огромной массой. Мы правильно нацелились на Солнце, но оно медленно дрейфует по экрану. Кто-нибудь должен постоянно вводить поправки, до тех пор, пока дрейф не прекратится и мы не займем нужное положение в пространстве.

– Как вы думаете, скоро это произойдет? – с надеждой спросил Дон, хотя знал ответ заранее.

– Наверняка целые часы! Это очень тонкая работа.

– Часы! Но ведь это означает, что кто-то должен остаться на несколько часов без всякой защиты у пульта управления во время бури и, следовательно, будет обречен на верную смерть.

– Я сознаю это... Кто-то должен умереть, чтобы спасти остальных. Разве не славная смерть для мужчины?

Дон сквозь сгущающуюся дымку отчаяния взглянул на часы. Оставалось немногим более получаса... Ничего нельзя было сделать, ни на что не оставалось времени.

И команду, и всех пассажиров можно было считать мертвецами.

– Один должен умереть, чтобы все остальные уцелели, – произнес доктор Угалде, расправив плечи. Он шагнул вперед. – Я с удовольствием останусь в рубке. Остальные могут отправляться в машинное отделение.

Маленький математик с гордо поднятой головой и скрещенными на груди руками мог бы показаться смешным, но только не в сложившейся ситуации. Он говорил то, что думал – без колебаний шел на смерть ради совершенно незнакомых ему людей, летящих на этом корабле.

– Я не считаю это необходимым, доктор, – обратился к нему Дон. – Мы найдем способ выпутаться из создавшегося положения, не жертвуя ничьей жизнью.

– Могу я спросить, каким образом, капитан?

И в самом деле, как? Дон задумался, и на мгновение его охватила легкая паника. Как это можно сделать? Члены команды лучше, чем он, знают корабль. Нужно заставить их думать.

– А как насчет противорадиационных скафандров, старшина? – спросил Дон. – Я знаю, что они у нас есть. Что, если его наденет тот, кто останется корректировать положение корабля?

Курикка, отрицательно покачав головой, нахмурился так, как умеют только скандинавы.

– Никаких шансов. Имеющиеся на борту противорадиационные скафандры предназначены исключительно для низких уровней радиации. Против надвигающейся бури это все равно что папиросная бумага.

Дон отказался поддаваться отчаянию.

– Способ должен быть! Нельзя ли, к примеру, оборудовать в машинном отделении дублирующий пульт управления?

– Если нам дадут достаточно времени, то мы, возможно, и протянем туда кабели.

– Тогда, раз на это не хватит времени, нужно искать что-то другое. – Дон огляделся в поисках укрытия. Дверь в стене вела в маленькую служебную душевую. Дон подошел и открыл ее.

– Как насчет этой камеры? Протащите кабель сюда, здесь всего несколько футов. Можно экранировать душевую чем-то, что остановит радиацию. Листами свинца и...

Вдруг ему все стало ясно. Теперь он знал, что делать. Он обернулся и посмотрел на раздумывающего в одиночестве старшину.

– Скафандр! Он удерживает воздух внутри, так что спокойно удержит воду снаружи. Разве я не прав?

Курикка в задумчивости потер подбородок.

– Полагаю, удержит. Но вода не очень-то полезна для скафандров. Ржавчина и...

– Ничего с ним не случится за пару часов, – перебил Дон, чувствуя, как стремительно убегают минуты. – Вам следует сделать вот что: за десять минут установите в душевой дублирующий пульт управления и закрепите его там. Если дверь в душевую не герметична, возьмите уплотнитель и загерметизируйте ее. Принесите скафандр и убедитесь, что баллоны полностью заряжены, – он двинулся к двери. – Пилот будет работать в душевой, наполненной водой.

– Но, сэр, – крикнул ему вслед Курикка. – Как мы защитим от воды пульт?

– Найдите способ. Например, поместите его в пластиковый футляр. Сделайте что-нибудь. – Дон бросил взгляд на часы. – Я вернусь не позднее, чем через двадцать минут.

Он выскочил за дверь и побежал вниз по коридору к столовой. С пассажирами надо было встретиться, а на это почти не оставалось времени. И вообще не было времени на дебаты. Люди должны были пойти сразу. Дон остановился у ближайшего телефона и набрал номер сети общего оповещения.