Никто из участников не был удовлетворен, но сам факт перемирия означал взаимное истощение. Планы Антигона были сорваны, Кассандр и Птолемей потеряли территории, Лисимах был очень уязвим. Некоторые греческие города вернули определенную степень автономии, но начали понимать, что это предполагает установление с кем-либо из лидеров отношений, очень сходных с подчинением. Некоторые из более крупных городов были еще далеки от автономии: в Афинах все еще стоял македонский гарнизон, поддерживавший диктаторское правление Деметрия Фалерского, в акрополе Коринфа стоял македонский гарнизон под командованием Полиперхона. Все еще сохранялись фактические ограничения свободы греческих городов.

Города на восточном побережье Эгейского моря хорошо приспособились к этому режиму, поскольку это было значительное улучшение в политическом смысле по сравнению с методами, которые по отношению к ним применяла Персидская империя. Некоторые из более крупных городов — в числе других Эфес, Милет, Родос — в это время вступили в период грандиозного экономического процветания. В значительной степени это было результатом взвешенного и последовательного подхода Антигона, основанного на провозглашении гражданских свобод греков, чего он умышленно придерживался, показав тем самым пример всем остальным.[433] Занятость великих борьбой друг с другом позволила греческим городам добиться менее обременительного надзора и предотвратила их борьбу друг с другом. В некоторых случаях государства пошли еше дальше. Этолийский союз, возникший в Греции как государство местного значения, смог существовать рядом или скорее вопреки Македонии. Подвергшийся нападению объединенных сил Антипатра и Кратера в 322 г. до н. э., а позже вновь войск Кассандра, союз стал еще более прочным, чем прежде, и стремился к расширению.

Основной силой на греческом полуострове тем не менее по-прежнему оставалась Македония. Частично лишенная пригодных к военной службе мужчин, взятых Александром для его великой кампании,[434] она все еще была способна выставить сильные армии под командованием Антипатра и его сына. Кассандр смог распространить свою власть на Грецию и через западные горы на Эпир, и похоже, что у него не было больших проблем на северной границе. Фракия, теперь отдельная сатрапия, была и защитой и меньшей потенциальной проблемой, чем прежде, а Фессалия была почти неразрывно объединена с Македонией.

У соглашения 311 г. до н. э. было еще одно условие. Кассандру был дан титул «стратег Европы», несуществующая должность, имитация той, которую занимал Антигон в Азии. Полиперхон таким образом был еще больше понижен и стал подчиненным Кассандра, нет никаких указаний на то, что его мнение спросили. Новый титул Кассандра мало значил, но был очевидным признанием претензий Антигона на регентство, и что все эти сражающиеся сатрапы реально делали все это только от имени своего царя Александра IV. Сейчас мальчику было 12 лет, и самое большее через шесть лет он достигнет совершеннолетия. В это время он сможет претендовать на власть. Поэтому миссия Кассандра в качестве «стратега Европы» должна закончиться к 305 г. до н. э.

Карьера Антигона была связана с использованием возникавших возможностей: сначала его способность к управлению и командованию была продемонстрирована после Исса, затем способность к интриге привела его на полезно неопределенное положение «стратега Азии». Он использовал это для борьбы против Эвмена, получив в результате Азию. Но обретение огромной военной и финансовой власти испугало его современников, объединившихся в коалицию. Поражение при Газе начало медленное разрушение его власти, хотя он все еще контролировал огромные территории. Это не уменьшило его контроль над сокровищами Персии и империей Александра от Вавилонии до Эгейского моря, и его враги не достигли большого прогресса в борьбе с ним, но это означало, что восстановление империи Александра усилиями одного человека становилось невозможным.

Мир 311 г. до н. э. был непродолжителен. Вероятно, никто на это и не рассчитывал, а Селевк был исключен с самого начала, поэтому война не прекращалась. Война на востоке продолжалась несколько лет, закончившись формальным миром в 308 г. до н. э. Если бы победил Антигон, он мог бы с еще большей силой обрушиться на своих врагов на западе, и они совершенно определенно понимали это. Поэтому перемирие на западе было прервано достаточно быстро. Антигон не мог полностью сконцентрироваться на восточной войне, и его центральное положение превратилось в фактор перенапряжения, ведь его враги могли неожиданно атаковать в том месте, где он был слабее. Его племянник Полемей в прошлом был продвинут Антигоном и добился успеха в Карии и в Греции в ходе последней войны, но сейчас собственные сыновья Антигона, особенно Деметрий, обходили его, и он намеревался создать в Греции собственное независимое государство. Он вступил в контакт с Кассандром, который, естественно, одобрил и поддержал его, и сверг губернатора Антигона в Геллеспонтской Фригии.[435] Для Антигона это было более важным, чем война с Селевком, и он воспользовался возможностью двинуться против передовых постов Птолемея в Киликии. Война на западе началась снова, всего через год, но поначалу боевые действия велись не слишком активно. Сын Антигона Филипп быстро расправился с Геллеспонтской Фригией.[436] Антигон вступил в контакте Полиперхоном, который все еще находился в Греции со своей армией и контролировал Коринф и Сикион, пытаясь отвлечь и, может быть, устранить Кассандра. Сыну Александра от Барсины Гераклу было сейчас семнадцать лет. Он был доставлен к Полиперхону с деньгами, некоторым количеством войск и союзом с этолийцами. Он использовал мальчика как подставную фигуру, пытаясь отобрать Македонию у Кассандра. После жестоких военных столкновений Кассандр убедил Полиперхона убить его протеже и самому стать местным тираном в качестве представителя Кассандра на Пелопоннесе. Это стало концом влияния Полиперхона.[437]

В это время Птолемей отреагировал на нападение на его киликийские посты полномасштабной морской экспедицией. Сначала он закрепил свой контроль на Кипре, устранив последнего из царей местных городов, и поставил своего брата Менелая в качестве вице-царя.[438] Он курсировал вдоль побережья южной части Малой Азии, захватив власть над цепочкой городов, фортов и поселений: Коракесионом, Фазелисом, Ксантосом, Патарой, Кауносом, Миндосом, что обеспечивало полный его контроль над Восточным Средиземноморьем от Киренаики до Эгейского моря кроме Финикии. Через эти города на службу к Птолемею должно было прийти большое число воинов из Памфилии и Писидии.[439] Коракесион был сильно укреплен и стал базой его власти в регионе.

В регионе Эгейского моря Птолемей базировался на Косе и вступил в контакте Полемеем, который довольно доверчиво посетил его. Птолемей решил, что он не будет полезен, и убил его.[440] Он захватил стратегический пост в Итаносе на восточной оконечности Крита, укрепил его и двинулся к Пелопоннесу. В противовес прокламации Антигона за много лет до этого, он выпустил прокламацию об «освобождении», но греческие города отнеслись к нему с подозрением. Он захватил контроль над Коринфом и Сикионом, а затем потребовал их участия в его расходах. Это подтвердило все подозрения греков; они вежливо выражали свои чувства, но его поддержка постепенно ослабела.[441]

Самые большие потери в этом конфликте понесла царская семья Македонии. Мир 311 г. до н. э. был фактически замаскированным предложением тюремщикам уничтожить всех членов семьи, которые находились в их власти. Никто из тех, кто в течение десятилетия был независимым правителем, не был готов снова подчиняться. Назначение Кассандра стратегом Европы было действительно только до тех пор, пока Александр IV не достигнет совершеннолетия. В течение года он организовал убийство и Александра и его матери. (Точная дата не ясна, поскольку он вряд ли мог сразу объявить об этом, но наиболее вероятным кажется 310 или 309 до н. э.) Только Полиперхон воспринимал серьезно Геракла в качестве кандидата. Во время своей кампании на море Птолемей вступил в контакт с Клеопатрой (находившейся под контролем Антигона в Сардах), предложив ей выйти замуж. Ей удалось спастись, но затем она была захвачена и убита по приказу Антигона. К 308 г. до н. э. в живых не осталось никого из членов старой царской семьи Аргеадов,[442]но широкие массы населения считали, что царем все еще является Александр IV.[443]