— Но… Речь шла только о миллионе двести… Я так и сказал Вадиму…

— О чьем миллионе у вас шла речь? — вкрадчиво спросил босс. — О твоем или все-таки о моем?

Олег Иванович промолчал, снова опустил глаза.

— Жить очень хочешь? — проникновенно спросил Разумневич, перегнувшись к нему через стол.

— Как это?.. — совсем уже растерялся Олег Иванович. И снова вытер пот со лба.

— Так это… — передразнил Лев Семенович. — Как обычно. Дышать, чистить зубы, читать свою газету, трахать девок, а? Не слышу!

— Хочу… — еще тише сказал Олег Иванович.

— Тогда слушай сюда. Первое. Вадиму о нашем разговоре ни слова. Второе. Напишешь список, где ты меня еще обошел и на сколько кинул меня и моих клиентов, пользуясь моим именем…

Олег Иванович с мольбой посмотрел на хозяина и снова опустил глаза.

— Именно так! Кинул! — выкрикнул Разумневич. — И смотри, ничего не пропусти.

— Уж Герман близится, а полночи все нет? — констатировал Валерий, когда в кабинет вошел Гера. — В смысле, результата. Но вид у тебя таинственный… Неужели что-то откопал насчет постановления?

И он даже привстал из кресла.

— Ну вроде… — небрежно произнес Гера и сел с независимым видом в кресло, в то время как его непосредственный начальник остался стоять.

— И что там оказалось?

— Следите за руками, гражданин начальник, — туманно ответил Гера. — Нет, сначала пригласите сюда Зою. Будет о чем ее расспросить.

— Постой, — негромко сказал Померанцев, встав и выйдя из-за стола. — Ты что хочешь этим сказать? Что она замешана?

Похоже, Зоя была для него последним рубежом сопротивления предательству.

— А ты боишься, Валера. Скоро всех нас начнешь подозревать… — покачал головой Гера. — Нехорошо. Поэтому для начала, чтоб иметь нам возможность по-человечески разговаривать, проведем профилактику твоего кабинета.

И достал свой давешний прибор, поверяющий наличие подслушивающих и записывающих устройств. С минуту они молча смотрели на мигающую красную лампочку, пока Гера лазал с щупом под столом, под стульями, в настольную лампу, в вентиляцию и под датчик противопожарной безопасности.

— Чисто. Кстати, с этого надо начинать свой рабочий день, — наставительно сказал Гера. — Как утро с физзарядки. Только, к сожалению, этот замечательный прибор придется сегодня же вернуть моим приятелям в их охранное агентство, чтобы потом можно было снова попросить.

— Они там точно знают, где ты работаешь? — спросил, подумав, Валерий.

— Приятель знает. А что? Или я его теперь должен подозревать? Брось. Вчера Мишка мне говорил: приходи и бери, когда тебе надо. Но возвращай сразу, когда попросим…

— Ты в нем хорошо разбираешься? — спросил Валерий. — Или только кнопки знаешь?

— Не понял, если честно. Я же в прошлый раз тебе демонстрировал, как он «жучков» находит. Неудобно Мишку каждый раз просить, чтобы еще раз дал. Мол, начальство у меня подозрительное…

Валерий промолчал.

— Тогда вообще туши свет, — заявил Гера. — И пора закрывать нашу контору на амбарный замок до лучших времен. И написать: все ушли на фронт борьбы с собственной подозрительностью.

Валерий опять не ответил. Только внимательно посмотрел на прибор, как если бы собрался проникнуть в его внутренности взглядом, потом снова посмотрел на Геру.

— Так что с Зоей? Зачем она тебе? — спросил он.

— Уже объяснял. Хочу ей при тебе, но без посторонних задать несколько наводящих вопросов. Ну и сделать нечто вроде следственного эксперимента. Да не беспокойся ты за нее! Никаких подозрений насчет нашей Зои у меня не было и нет!

Померанцев пожал плечами, нажал кнопку звонка.

— Вызывали? — Зоя вошла в кабинет, перевела взгляд с начальника на Геру, потом обратно. — Что это вы такие напряженные сегодня? Случилось что-нибудь?

— Все нормально, — категорично заверил ее Гера, выставив руку. — Сегодня я только тем и занимаюсь весь день, что всех уговариваю: все нормально, все под контролем. У нас к тебе вопрос. Это по поводу того же чертова постановления на предмет взятия под стражу Вельзевула нашей современности — Разумневича. Так вот хочу у тебя спросить. Помнишь, у тебя в комнате меняли плафоны? И там работали монтеры?

— Да, помню… — Она сощурилась, напрягая память. — Вдруг забарахлило освещение… Я сделала заявку. Ну и вызвали монтеров. Они пришли довольно быстро, не как всегда… Зато долго возились. А что?

— А чем ты в это время занималась, когда они ремонтировали, ты можешь вспомнить? — спросил Гера.

— Сразу не вспомню… — Она пожала своими вздернутыми плечиками.

— В прошлом разговоре мы остановились на том, что утечка информации, возможно, произошла из твоего компьютера, — встрял в разговор Померанцев. — Возможно, кто-то влез в его память.

— И что, это подтвердилось? — спросила она.

— Нет, но мы хотим выяснить, — продолжал Гера. — С твоей помощью. Вспомни все подробности с этими монтерами. А заявку я видел своими глазами.

— А кто тебе дал эту заявку? — вмешался Померанцев. — Ты обратился с запросом в хозчасть?

— Обижаешь… — насупился Гера. — Что я, не понимаю, что в нашей напряженной ситуации поиск такой заявки лучше не афишировать? Новая девушка у наших хозяйственников появилась… Ира зовут. Незамужняя. Поговорили, рассказал ей о своих подвигах в составе нашей группы под твоим непосредственным руководством. Только я ей о тебе не сказал ничего лишнего. Таков мой принцип: о начальстве — как о покойнике. Либо ничего, либо хорошее. И когда она вышла по своим делам, я, как это ни противно, залез в ее картотеку… Хотелось узнать, как и откуда взялись эти монтеры. И кто они.

Зоя тем временем принесла свой журнал и положила на стол перед Померанцевым. Тот его перелистал, потом заглянул в отрывной календарь.

— Вот, смотрите, ремонт освещения был произведен шестнадцатого мая. Теперь вспроминаю… Я тогда собиралась печатать одну сопроводиловку, что вы мне поручили, и внезапно у меня отключили свет… Я позвонила в хозчасть, и мне сказали, что это сделали ремонтники, что они сейчас подойдут и будут менять лампы в плафонах. Я еще подумала: надо же, как быстро. Только вчера заявку подала…

— А значит, был отключен компьютер, так? — спросил Валерий.

— Ну да, — кивнула она. — Именно так все и было. Пришлось ждать ремонтников, когда они придут и все подключат.

— И что было дальше? — спросил Валерий после короткой паузы.

— Они пришли и сказали, что мой компьютер сейчас подключат и я могу продолжать работать. А сами занялись освещением.

— И ты при них включила компьютер?

— Ну да, а что такого? Я же набирала текст сопроводиловки, там ничего особенного, только «направляю Вам» и так далее… И вставила бланк в принтер.

— Повторяю, твоей вины здесь нет никакой, — ответил Валерий. — Но, включая свой компьютер, ты ведь ввела свой пароль?

— Да, как всегда…

— При монтерах?

— Так… Одну маленькую минуточку… — нетерпеливо перебил Гера, выставив палец вверх. — Не мешайте и не перебивайте! — Он потер руки, как бы предвкушая. — Всех прошу пройти со мной в приемную и там, на месте, все осмотреть…

И он вышел в приемную на цыпочках, заговорщически подмигнув Зое. Валерий покачал головой, но ничего не сказал и вышел вслед за Зоей из кабинета.

— Кажется, твой стол тогда стоял не так… — сказал Гера. — А этот плафон, в котором они что-то меняли, висел за твоей спиной? — спросил он у Зои.

— Да, они попросили у меня разрешения переставить мой стол, чтобы добраться до проводки, — сказала Зоя. — И еще поставили сзади моего стула стремянку. Потом там, в плафоне, меняли лампу.

— Припоминаю, припоминаю… Я же тогда приходил к тебе с какими-то бумажками… А эти ребятки уже оседлали стремянку… — продолжал Гера, глядя на Померанцева. — А ты давила на клаву, пока они сверху отпускали тебе комплименты, отчего ты смущалась и краснела. Монтеры — ребята молодые, шутили, спрашивали, как зовут, не дашь ли телефончик… Было дело? — строго спросил он. — Я тебя не как муж, но как друг вашей семьи и как товарищ по работе спрашиваю.