— Извините, но у меня не сто рук и только одна голова, — ответил Вадим. — А мне приходится самому за все хвататься и брать на себя.

— Ну раз лучше тебя все равно никто не сделает… — развел руками босс.

— Давно вам говорю, — раздраженно кинул Вадим. — Нам нужны не только охранники, но и квалифицированные помощники, и эксперты по разным вопросам!

— А где их взять? — негромко заметил Разумневич. — Ну, положим, тех, кто у тебя были, ты сам предложил устранить, как только выяснилось, что некоторые работают на Эдю Белявского… Думаешь, мне легче, если, кроме тебя, Славы Понятовского и еще двухтрех человек, не на кого положиться? Кстати, у Эдика та же история… У него такой же шеф безопасности, Антон Безруков, и тоже один из немногих, кому он еще доверяет… Но ты мне не ответил. У тебя есть что-нибудь на Померанцева?

— Сейчас найдем. — Вадим снова открыл свой ноутбук. — Вот, смотрите. — Он увеличил фотографию на дисплее, на которой был виден темноволосый бровастый молодой мужчина с прямым взглядом, приплюснутым носом и раздвоенным подбородком. — Ему тридцать три, занимался боксом, как сыскарь, считается весьма перспективным. Характер нордический, но отходчивый. Любит хорошие костюмы, всегда при галстуке, но живет скромно. Любит обычную парную, но не сауну, а также хороший коньяк. В уголовном мире Питера имел кликуху Непрошибаемый.

— Уважительная кликуха, — кивнул Разумневич.

— Коллеги тоже говорят: строг, но справедлив, — подтвердил Вадим. — Здесь он работает в тандеме с Германом Шестаковым, прежним коллегой Турецкого. Кстати, они однокурсники, вместе закончили юрфак в МГУ. Второй раз женат, жена пока в Питере, ждут квартиры в Москве. Детей у них нет, и баб не водит. То есть в порочащих связях не замечен. В Питере прославился раскрытием нескольких преступлений в сфере высоких технологий и наркоторговли.

— Но слабости у него есть? — засомневался босс. — Как же без них? Все-таки второй раз женат. Запомни: у любого человека должны быть слабости… Если он человек.

— Вы уж предоставьте мне узнать, какие у кого слабости и как их использовать… — заметил Вадим. — Я же не лезу в вашу компетенцию, правильно? Полагаю, все неплохо складывается. В Генпрокуратуре Померанцев новый человек, ему нужно время, чтобы там развернуться, освоиться… Поэтому с ним будет проще, чем с Турецким. Уж как-нибудь справимся…

— Надеюсь…

Лев Семенович посмотрел на телефонную трубку, которую все еще держал в руке, вспомнил, что на ней «висит» Олег.

Олег, кстати, — сказал Разумневич в трубку, как там наш ответ Керзону, готов?

— У меня, Лев Семенович, тоже все идет своим ходом, — обнадежил Олег Иванович. — Статья выйдет завтра, и вскоре мы увидим первые результаты. Я хотел бы сказать пару слов Вадиму…

— Смотри, ничего там не упусти! — напутствовал Лев Семенович и передал трубку Вадиму.

— Вадик, как у тебя по амурной части? Помощь какая нужна?

— Вот, иду на свидание с нашей медсестрой… — Вадим взглянул на часы. — Как раз пора. Если я вам больше не нужен? — обратился Вадим к боссу.

— Иди, нехорошо к даме опаздывать, — погрозил ему пальцем босс.

…Положив трубку, Олег Иванович потер виски, потом крикнул через приоткрытую дверь секретарше:

— Соня, ни с кем меня больше не соединяй. Я уехал на деловую встречу.

Когда после работы они отъезжали от детсада, Марина успела заметить столпившийся на крыльце родной коллектив и родителей со своими чадами. Вадим на всех произвел должное впечатление, хотя было заметно, что ему не очень это понравилось.

Они заехали в небольшой, но очень дорогой и продвинутый ресторанчик на Таганке, где Вадим обнялся со здешним метрдотелем, который покосился на его спутницу, и тот усадил их за столик для двоих в укромном месте.

— Твой метрдотель так на меня посмотрел… — сказала Марина, мельком взглянув на меню и положив его на стол. — Наверно, ожидал увидеть другую?

Вадим слегка напрягся, припоминая, когда они успели перейти на «ты». Вроде до брудершафта еще не дошло. И вообще пока не распивали совместно спиртные и прочие напитки.

Не думаю, — ответил он. — А почему ты не выбираешь?

— Здесь нет цен, — пожала она обнаженными плечами.

— Это дамское меню, — пояснил Вадим. — Цены написаны у меня. Дама должна только указать пальчиком, а дело кавалера заплатить за ее каприз.

— И названия мне непонятны… — вздохнула она. — Лучше выбери сам. А то я уже попадала на некоторых кавалеров… Тоже сама выбирала. Потом один сбежал, и я, как последняя дура, за него расплачивалась, представляешь? А другой финансы не рассчитал, что ему жена отстегнула, и мне пришлось за него доплачивать и еще отвозить домой на такси…

Он чуть не спросил, каким образом она, с ее заработками медсестры, расплачивалась за первого, но промолчал.

— Мне мужья присылают хорошие алименты, — сказала она сама. — Если тебе это интересно… Я пока отойду, а ты сам закажи, ладно? Мне все равно, а здесь, наверно, такая вкуснятина.

И ушла, забрав сумочку с собой. Все понятно, подумал он, глядя ей вслед. Наверно, ей попадались и такие, что сначала лазали в ее сумку, а уж потом под юбку. Поэтому сразу ничего не получится. Кстати, она привлекает и возбуждает все больше. Своей открытостью и доверием в том числе. Ему давно никто так не доверялся… И в теле девушка, как раз в его вкусе, значит, не придется притворяться невинной, когда он привезет ее к себе домой. А уж там-то, в душ, она свою драгоценную сумочку не возьмет…

Заказ принесли быстро. Марина пила, ела, держа вилку в правой и начисто забыв про нож, и рассказывала, рассказывала… При этом она то влюбленно смотрела на него своими распахнутыми, округлившимися глазами, то «интересничала» — щурилась, скромно опуская их долу. Вот это мне уже ни к чему, думал Вадим, чувствуя нарастающую к ней симпатию и подливая текилу.

— Представляешь, родителей таких нет, как иные дедушки! — увлеченно рассказывала она о своей работе. — Вот к нам за внуком постоянно заходит Макаров Евгений Матвеевич, представляешь? На своего Игорька не надышится.

— А кто он хоть, что за птица этот Макаров? — равнодушно спросил Вадим.

— Как, ты не знаешь Макарова? — удивилась Марина. — Это очень известный журналист. Он какой год по телевизору передачу ведет «Зеркало экономики»! Про финансы, валюту, цены… Я его часто слушаю, а самой непонятно. А спросить, когда он к нам приходит, неловко. И еще про то же самое пишет статьи в этой… как ее? «Негаражированной газете», что ли. Ну и в других. Мы у себя в саду читали. Тоже непонятно, правда, но зато интересно.

— «Неангажированной», — поправил Вадим. — Не от слова гараж, а независимый, значит.

— Какие мы умные!.. — Она сощурилась еще больше. — Ну вот, как он приходит вечером за своим внучком, все время нам чего-то дарит. А меня как увидит, сразу ручку целует. Ах, Мариночка, Мариночка, как жизнь молодая, все хорошеете, мне бы скинуть пару десятков… Представляешь?

— Не очень. Может, он жениться на тебе собрался? — предположил Вадим.

— Ревнуешь? — махнула она рукой. — Да ему уже давно за шестьдесят, лысенький, маленький… Ну, теперь вспомнил?

— Не-а… — пожал плечами Вадим, незаметно взглянув на часы. — Я все больше в компьютер смотрю. А по телевизору только футбол. И то не всегда успеваю.

— И чем, интересно, мы так заняты? — сощурилась она в очередной раз. — Знаешь, я колю его Вовику один импортный препарат… У него осложнения после перенесенного гепатита. Редко в наших аптеках бывает. И этот мальчик у меня никогда не плачет… Или тебе это не интересно?

— Не очень, — пожал плечами Вадим. — Хотя мало ли? Вдруг мне придется делать укол. Позову тебя.

— Обязательно сделаю! И еще этот дед говорит: когда к ним домой приезжают колоть из поликлиники, Игорек ревет на все Измайлово, пусть тетя Марина сделает. Нет, тебе это не интересно…

На ее лице возникло нечто вроде разочарования. Пожалуй, перебор, подумал Вадим. Если интересующая тебя дама уже выстроила определенный имидж кавалера, то лучше ему соответствовать, если собираешься с ней переспать. Как там в песне: «Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу». Так, кажется, пела Эдита Пьеха.