– Давай, начинай, – скомандовал Саймон Коллинзу.

– Что начинать? – не понял тот, глядя на убийцу испуганными глазами.

– Как «что»? Размораживай свои ванны.

– Но там… там же преступники… – растерянно сказал Коллинз.

Раздался выстрел, и пуля ударилась об пол у самых ног заведующего лабораторией.

– Я понятно выразился? – спокойно спросил Саймон Филлипс, – или мне повторить?

– Вполне понятно, – пробубнил Коллинз.

Джон Спаркслин вбежал в здание лаборатории.

– Где он? – крикнул он дежурному.

– Кто? – спросил с места тот.

– Саймон Филлипс.

– Я сейчас доложу мистеру…

– На том свете доложишь, – пообещал дежурному Спаркслин. – Я спрашиваю, Саймон Филлипс здесь?

– Они все там, – сказал парень, – в зале.

– В следующий раз, если будешь так долго думать, будешь иметь большие неприятности.

Спаркслин бросился по коридору.

Зал ожил. Работали системы регенерации, подавая прерывистые сигналы. О состоянии находящихся в криогенных ваннах непрерывно докладывали компьютеры. Все вокруг светилось, мигало, вертелось.

Спаркслин, увидев посреди зала своего давнего врага, облегченно вздохнул. На этот раз отсюда вдвоем им никак нельзя выйти, решил он.

– Эй, Филлипс, ты что, решил снова замерзнуть? – крикнул Спаркслин. – Тебе, наверное, не понравилось здешнее общество?

– Как ты мне надоел! – заревел Саймон. – Ты что, привидение?!

– Да нет, я всего лишь твоя смерть, Саймон Филлипс, и на этот раз я не отступлюсь.

– Ну, так и умри здесь! – крикнул Саймон и, вскинув руку, выстрелил несколько раз из пистолета.

Спаркслин бросился за железный ящик, но тут же выскочил обратно и ответил тем же. Коллинза и Тейера словно ветром сдуло. Они вылетели из зала, представляя, какой взрыв там может произойти.

Саймон снова нажал на курок, но, к ужасу своему, обнаружил, что у него кончились патроны.

«Господи, это конец!» – подумал он, пятясь за огромный металлический стеллаж, на котором покоились различные измерительные приборы.

– Чего же ты спрятался, как последний трус? – закричал Спаркслин и снова выстрелил несколько раз. – Впрочем, ты ведь всегда был жалким трусом.

– Подожди, Джон, – не высовываясь из укрытия, отозвался Саймон. – Прежде, чем убить тебя, я хочу выяснить одну вещь.

– Ты бы лучше помолился перед смертью, – злорадно посоветовал Спаркслин.

– Я хочу выяснить, – не обращая внимания на последние слова Спаркслина, продолжал дальше Саймон, – зачем тебе это все нужно? Ради чего ты стараешься?

– Ради собственного удовольствия. Видеть тебя мертвым – что может быть приятнее?

– Брось, Спаркслин, мы ведь не дети. Тебе, наверное, хорошо заплатили за мою жизнь, да?

– Тебя плохо с памятью, Саймон. Ты, кажется, забыл, что я полицейский.

– Бывший полицейский! – тут же поправил его Саймон. – Это у тебя с памятью не все в порядке. Тебе, наверное, хорошо проморозили здесь мозги.

– Для меня не так уж важно, кем меня будут считать такие вот ублюдки, как ты, или…

– Э, не скажи! Ты ведь теперь не кто-нибудь, а преступник. Точно такой же, как и я. Ты убил тридцать заложников, а может и больше.

Саймон немного отполз в сторону в надежде найти какой-нибудь увесистый предмет, которым можно было бы запустить в Спаркслина.

– Тебе-то от этого все равно легче не будет, – возразил Джон. – Какая тебе разница, кто тебя убьет: преступник или полицейский?

– Речь сейчас не обо мне, а о тебе. Ты преступник, и уже есть решение подвергнуть тебя смертной казни.

– Ты врешь, Филлипс!

– Зачем мне врать?! Тебя разморозили, чтобы убить меня, но потом решили, что ты слишком опасен для их придурковатого общества.

– Откуда тебе это известно?

– Мне сказал Тейер.

– Ты врешь!

– Одному тебе не выбраться отсюда. Так что брось свою игрушку и слушай меня.

В зале воцарилась тишина. Компьютеры давно молчали, сильно пострадав от перестрелки. Процесс регенерации остановился, и это грозило находящимся в криогенных ваннах неминуемой смертью.

Саймон осторожно снял со стеллажа один из приборов и приготовился к атаке.

– Тебя надули, Спаркслин. Неужели ты этого еще не понял, а?

Спаркслин стоял, опустив голову. Он не знал, верить Саймону или нет. Конечно, все это очень походило на ложь – Филлипс просто спасал свою шкуру. Но, с другой стороны, Джон уже прекрасно понимал, что он чужой для этого города, для этой системы общественного бытия, и она так же чужда ему. Вполне возможно, что от него захотят избавиться, и, вероятно, попытаются затолкнуть обратно в одну из этих консервных банок.

Джон поднял голову.

– Даже если это и так, – уверенным тоном сказал он, – нам двоим все равно будет мало места на этой земле, Саймон. Так что не стоит прятаться.

Но Саймон тем временем прокрался к другому концу стеллажа. Теперь Спаркслин стоял к нему спиной.

Филлипс сделал еще несколько быстрых шагов вперед, оставил свое укрытие, размахнулся и со всей силы бросил тяжелый железный ящик в Спаркслина.

Джон не выстоял под ударом и, выронив оружие, полетел на пол.

Саймон тут же подхватил пистолет, заревел от радости и, направив его в лежащего Спаркслина, резко нажал на курок. Но выстрела не последовало. Филлипс нажал еще раз, потом еще и еще. Все было бесполезно, поскольку в пистолете не осталось ни одного патрона.

– Сволочь! – закричал Саймон, отбросил ненужное оружие в сторону и кинулся на Спаркслина. Он несколько раз ударил его ногой в живот. У Джона все поплыло перед глазами, ему не хватало воздуха. Сделав неимоверное усилие, он откатился в сторону, подальше от противника, и тут же вскочил на ноги.

Теперь он уже сам набросился на Филлипса и ударил его кулаком в челюсть. Потом схватил оказавшийся под рукой деревянный стул, спинка и сиденье которого были покрыты крокодиловой кожей, и запустил им в Филлипса.

Стул полетел прямо в голову бандита, но поскольку расстояние между Джоном и Саймоном было большим, последний успел пригнуться, и стул, пролетев над ним, ударился об огромный стеклянный сосуд, в котором находился криогенный раствор, и разбил его. Жидкость хлынула на Филлипса, заливая с головы до ног.

Филлипс хотел отбежать в сторону, но невидимая сила мгновенно сковала все его тело. За несколько секунд он превратился в большой кусок льда.

– А-а-а! – закричал Спаркслин то ли от радости, то ли от страха.

Он поднял с пола железный ящик, который пару минут назад в него бросил Саймон Филлипс, и запустил им в эту ледяную глыбу. Ящик попал в голову Саймона, она легко отломилась от тела и покатилась по полу, словно камень.

А криогенный раствор, растекаясь по залу и покрывая все тонкой, голубоватого оттенка коркой, уже был у самых ног Спаркслина. От раствора исходил тяжелый запах, над ним клубилась сизая дымка, которая поднималась все выше и выше, заражая собой весь воздух.

Спаркслин почувствовал, что здесь становится трудно дышать, а его тело уже будто не принадлежит ему, и бросился из зала.

Здание лаборатории было оцеплено полицейскими. У входа стоял Тейер. Он уже успел оправиться от конфуза, и теперь лицо его, как всегда, излучало решительность и готовность к любым действиям.

– Мистер Спаркслин, – спокойно и пренебрежительно сказал он, будто разговаривал с официантом в уютном ресторане, – надеюсь, теперь с этим преступником покончено навсегда?

– У вас есть неплохая возможность проверить это самому, – также спокойно и несколько устало произнес Джон. – Впрочем, я вам не советую этого делать.

– Почему?

В ответ в здании лаборатории послышался глухой взрыв. За ним последовал другой, потом еще один, и еще.

– Всем отойти! – закричал Тейер. – Быстро в укрытие! – и сам первым бросился в одну из полицейских машин.

Спаркслин неторопливо подошел к Трей.

– Поехали, – сказал он. – По-моему, нам здесь больше нечего делать.