Выражение его глаз не изменилось.
— Откуда ты знаешь? Назначений еще не делали.
— Я попросила Стегганса, он обещал.
— Зачем?
— Ты же сам сказал, зачем. Я — по той же причине.
Они постояли молча, не глядя друг на друга. Лу поняла, что Фаган не будет доверять ей, потому что убедился, что она не доверяет ему. Замкнутый круг.
— Если ты попросишь, то тебя, конечно, уважут, Джордж, но зачем тебе «Коринна», если подумать? Ищешь приключений?
— Ага. И рад буду работать с тобой, ибо все знают, что от твоего всевидящего ока ничего не скроется.
Комплимент? Или предупреждение?
— А, черт! — вдруг вырвалось у Джорджа.
Лу обернулась. И увидела мерцающий огонек. Отметина Огнепоклонника.
— Ты только подумай! — возмутился Фаган. — Опять, наверное, этот псих постарался. Не успокоится, пока весь мир не сожжет. Когда же его наконец поймают?!
Необъяснимый ужас сковал Лу. Каким-то шестым чувством она поняла, что этот пожар хуже всех предыдущих. Ей надо срочно пойти туда.
Да, надо пойти навстречу опасности. Она должна попытаться узнать Огнепоклонника.
— Э, ты что?! Тебе плохо? Лу Малотти! Чего молчишь?!
Она бросилась к ближайшему телефону в конторе службы безопасности, не слыша удивленных возгласов Фагана.
Охранник удивленно приветствовал ее, когда она с шумом ворвалась в караульное помещение.
— Лу Малотти! Чем могу…
— Телефон! — Она протянула руку.
— Однако, почему…
— Телефон!!
На этот раз охранник не протестовал. Она позвонила Витакеру.
— Ну же! — торопила она длинные гудки. — Ну же!
— Пожарная охра… — начал мужской голос стандартную фразу, но Лу его перебила.
— Витакер! Это Малотти!
— Малотти? Ах да, Малотти! — спохватился голос. — Витакер просил вас приехать как можно быстрее по следующему адресу…
Лу начала записывать и остановилась. Она знает этот адрес!
— Господи! Это же его дом!
19
Лу бросила свою «короллу» у самого заграждения, поставленного полицейскими, и проделала оставшийся путь пешком. Она ничего не могла разглядеть из-за дыма и пожарных машин. Чувство тревоги усиливалось.
Дым шел из всех щелей старого дома. Пожарные лили воду из шлангов в разбитые окна, особенно много внимания они уделяли окну в гостиную.
— Господи! — сказала Лу, замирая сердцем, стараясь не упасть, спотыкаясь о шланги.
Пожарный схватил ее за локоть.
— Туда нельзя. Давайте, давайте назад!
— Дети! — стала вырываться она. — Дети там?
— Отойдите, прошу вас.
Лу рванулась вперед, оставив пожарного далеко позади. К ней кинулся другой пожарный, потом еще один.
— Там могут быть дети! — закричала она. — Спасите детей!
К ним подошел еще один мужчина и представился:
— Я — капитан Джонсон. Не волнуйтесь. Мы все сделаем. Давайте отойдем в сторонку и спокойно поговорим.
Лу пошла за капитаном, отстав от него на несколько шагов.
— Где Витакер? — крикнула она в спину капитану.
Он обернулся.
— В доме. Ищет детей.
У нее перехватило дыхание. В воображении возникла картина, как из дома выносят четыре обгоревших тела и как Витакер смотрит на них.
— Дети там? Дети в доме?
— Неизвестно. Может быть.
— Я могу помочь?
— Вы можете только не мешать, — мягко сказал он. — Я должен идти. Оставайтесь здесь, хорошо?
Лу посмотрела на горевший дом.
— Они мне как родные, — сказала она, остро сознавая, что это не вся правда. Они ей в самом деле стали родными!
У нее как будто помутился рассудок. Ей стало казаться, что она ходит по дому: вокруг дым, огонь, а она ищет и не может найти детей.
Вдруг что-то холодное и мокрое коснулось ее руки. Она вскрикнула сначала от испуга, а потом — от облегчения.
— Шаму! — Она опустилась на колени.
Грязь налипла на собаку вместе с травой и листьями. Лу стала чистить шерсть. Занявшись практическим делом, она забылась и немного успокоилась.
— Шаму! Где они? — спросила она, через минуту опомнившись. — Они в доме?
И Лу заплакала. Так заплакала, как не плакала уже много-много лет. Не заплакала, а заревела в голос. И уткнулась лицом в собачью шерсть.
Через какое-то время она почувствовала, что собака куда-то ее зовет. Легонько тянет в сторону.
— Ты чего, Шаму? — прошептала она.
Шаму смотрела куда-то вдоль улицы, в темноту, где плотно висевший густой дым скрывал все от человеческого взгляда, но не от собачьего чутья. Шаму не рычала. Но шерсть ее встала дыбом.
— Это он, — прошептала Лу.
Она почувствовала, что он рядом. Его ненависть окутала ее невидимым облаком. Еще вчера она бы испугалась, но не теперь!
Вечерний воздух холодил мокрые от слез щеки. Она встала и пошла прямо на источник волн ненависти. Шаму пошла рядом. Лу больше ничего не замечала, кроме темноты, откуда он смотрел на нее. Остальной мир исчез. Остались только он и она. Он звал ее помериться силами. Ну что ж, она согласна. Или победить, или умереть. Пощады она просить не будет, но пусть и он не просит. Только один из них останется в живых.
Она шла прямо посередине улицы, не прячась, с открытым забралом встречая его дикую злобу и горячую ненависть. Только одна мысль, только одно желание владели ею.
— Изверг, — сказала она. — Если ты убил их, я убью тебя.
Лу дошла до перекрестка, постояла на пересечении дорог и стала медленно оглядывать окрестности. Ничего не видно, столько темных мест, так легко спрятаться. Она всматривалась и всматривалась. Нет, он не такой дурак, чтобы прятаться здесь. Как, однако, привлекает людей страшное зрелище. Почти все окрестные дома стоят пустые. Если бы он захотел, то тут же мог бы устроить еще сотню таких же трагедий.
Он радуется. Он наслаждается ощущением чужого горя и мыслью, что вот Витакер бегает по дому и ищет детей, не зная, живы ли они или нет.
Лу сжала зубы. Ярость захлестнула ее. Она подняла кулаки и закричала в темноту:
— Трус! Прячешься по углам?! Выходи! Посмотри мне в глаза! Я тебя убью, изверг!
— Мама?!
Сзади раздался голос Вейда. Лу обернулась и замерла, с трудом возвращаясь в реальный мир. Она посмотрела на сына. Он был не один. Рядом с ним стояли… Блэр, Майк, Киф, Кэлси…
Шаму коротко тявкнула и бросилась к ним. Лу не верила своим глазам. Вейд подошел и легонько потряс ее.
— Что здесь происходит? — спросил он.
Лу смотрела на детей Витакера и не могла отвести от них взгляда. Мешали слезы. Лица детей расплывались, казались не похожими на себя, но это, безусловно, были они. Целые и невредимые.
Сначала облегчение, а потом радость хлынули на нее мощным потоком, в котором забылся Огнепоклонник. Ничто не имело значения, потому что они остались живы и сейчас стояли, глядя на нее как на сумасшедшую. Ну и что? Пусть смотрят! Она бросилась к ним, раскинув руки, и обняла их, захватив в объятия всех, кого смогла.
— Живые! — говорила она вновь и вновь, оглядывая их слепыми от слез глазами. — Живые!
— Ну, разумеется, — сказал Майк.
— Отец знает?
— Знает. Ему сообщили по радио.
Лу опустила руки и вытерла глаза.
— А где вы шляетесь по ночам? — строго спросила она.
— Вейд пригласил нас в кино, — ответила Блэр.
Послышался частый, громкий топот. Это бежал Витакер. В костюме пожарного он казался еще больше, чем обычно. Его лицо было измазано копотью.
Он обнял всех детей разом, это получилось у него гораздо лучше, чем у Лу. Он был так рад, так облегченно вздыхал, что Лу отвернулась.
Через какое-то время Витакер выпустил детей.
— Где вы шляетесь по ночам? — спросил он.
— Мы пошли в кино, — сказала Блэр. — Не ругайся, пожалуйста, мы оставили тебе записку.
— Где?
— На… — Блэр запнулась и развела руками. — На столе.
Кэлси обняла отца, спрятала лицо у него на груди и заплакала:
— Он сжег наш дом!
— Ну, девочка, — стал утешать ее Витакер. — Всего только дом. Главное — вы живы, остальное — ерунда.
