Изучая Ветхий завет, мы видели, что для обозначения бога, богов древние евреи употребляли слово Элоха или Элохим. Последнее является множественным числом от слова Элоха. Специалисты спорят — то ли имелись в виду несколько богов, то ли множественное число употреблено из глубокого уважения, подобно тому, как мы говорим и пишем «Вы». Так или иначе, слово Элохим (Элох) означает просто Бог. Поэтому во всех текстах Библии (кроме специальных) Элохим переведено словом Бог или Господь. Вы уже поняли, что Аллах и Элох одно и то же. Поэтому никакого противоречия тут нет. Наоборот, это подтверждает то, что сказано в Коране — что Мухаммед считал богом арабов единого Бога всех верующих (как иудеев, так и христиан). Хорошо бы это помнили сегодня как мусульмане, так и христиане!

В своих проповедях Мухаммед призывал соплеменников, а также арабов других племен отказаться от своих божков-идолов и уверовать в единого Бога. Бог, которого проповедовал Мухаммед, был всеблагим, милосердным, справедливым. И Мухаммед призывал «накормить бедняка» (69.33–34), почитать сирот (90.18), хорошо относиться к родителям, особенно престарелым: «Если достигнет у тебя старости один из них или оба, то не говори им — тьфу! и не кричи на них, а говори им слово благородное» (17.24). Прелюбодеяние Мухаммед в проповедях называл мерзостью. Он активно выступал против бытовавшего у народов Аравии обычая — закапывать в песке родившихся лишних девочек. Историки считают, что во времена Мухаммеда этот обычай остался только у некоторых бедуинских племен. Но, видимо, он все же был широко распространен, если пророк с таким неистовством боролся с ним.

Как уже говорилось, жители Мекки добывали средства к существованию главным образом за счет транзитной торговли (благодаря положению Мекки) и обслуживания караванов верблюдов. Важна была честность в торговом деле. Поэтому Мухаммед неоднократно призывает не обмеривать и не обвешивать. В Коране сказано: «Горе обвешивающим» (83.1): «О народ мой! Поклоняйтесь Богу; нет у вас божества кроме Него. Не убавляйте меры и веса» (11.85). «О народ мой! Полностью соблюдайте верность в мере и в весе…» (11.86.).

Проповеди Мухаммеда были восприняты враждебно. Об этом сказано в Коране: «Когда убеждают неверных принять откровение Божие, они возражают: „Мы следуем вере наших отцов“. Должны ли они ей следовать, если отцы их ходили во тьме неведения и заблуждения?» (2.165). Мухаммед по поводу закапывания в землю новорожденных дочерей говорит: «Бог не может повелевать преступлений. Скажи: „Бог повелевает мне правду“» (7.27–28). В другом месте в Коране сказано: «Когда убеждаешь их принять религию, посланную Богом с неба, они говорят: „Мы следуем богопочитанию наших отцов“. Не последуют ли они и за сатаной, когда он позовет их в вечный огонь» (33.20).

Как видим, Мухаммеда не приняли его соплеменники, соотечественники. От него требовали чудес в подтверждение того, что он является посланником Бога. Но Мухаммед, который и пророком себя не считал (а только посланником), не только не умел совершать чудеса, но и не пытался это делать. Он считал, что весь окружающий людей мир — чудо, созданное Богом. Какие нужны еще чудеса? Кроме того, он считал, что чудесами нельзя увеличить число верующих. Он говорил в Коране: «Прежние пророки творили чудеса, а неверующие их все-таки убили» (3.180). Или: «Чудеса во власти Божией, но Он не совершает их потому, что, видя их, вы остались бы в неверии… Если бы Мы ангелов с неба послали, и мертвые говорили им, и мы собрали бы перед ними все чудеса, — не поверили бы» (6.109–111). «Если бы Коран двигал горы, разделял землю пополам и заставлял говорить мертвых, — они не поверили бы» (13.30). Чего стоит такое признание Мухаммеда: «Неверные сказали: „Мы не поверим твоему посланничеству, если ты не вызовешь из земли источника живой воды, или ручья среди сада, или же ты не опустишь свода небесного и не покажешь нам открыто Бога и ангелов, или не построишь золотого дома, или не взойдешь на небо по лестнице. Да и тогда не поверим, если не пришлешь с неба книгу, которую мы могли бы читать“. Скажи: „Хвала Всевышнему! Я только человек, посланный к вам!“» (17.93–96). Мухаммед хорошо знал судьбу пророков, бывших до него, и правильно оценивает степень неверия: «И прежде тебя смеялись над Нашими служителями, но вышло худо для смеявшихся» (21.42). «Каждый народ отвергал посланничество посланного к нему: все народы погибли один за другим. Они называли Наших служителей обманщиками, и они погибли» (23.46). «Когда они слышат божественное учение, они говорят: „Это простой человек. Он хочет отвратить нас от веры отцов. Коран — это ложные выдумки, басни“. Ослепленные нечестием, они называют ложью истину, которая блещет перед их глазами… Народы, бывшие прежде них, обвиняли в обмане посланников веры, но не получили и десятой доли того, что было им назначено. Они называли обманщиками посланных Моих, но как ужасно было Мое мщение!» (34.42–44).

Из этих цитат ясно, как трудно было Мухаммеду убедить своих соплеменников уверовать в единого Бога.

Христианство, которое уже существовало шесть столетий и с которым Мухаммед был хорошо знаком, отвергло национальный принцип. Мухаммед и его последователи пошли этим же путем. Они не могли связывать свою веру с национальностью. Немногочисленные последователи Мухаммеда подвергались преследованиям в Мекке. Часть из них отправилась в Абиссинию (83 мужчины и 18 женщин). Во главе их был зять Мухаммеда Осман со своей женой — дочерью Мухаммеда. Племя корейшитов потребовало их выдачи, но получило отказ. Соплеменники требовали у Абу-Талиба, чтобы он образумил своего племянника Мухаммеда. Мухаммед так ответил на это требование: «Если бы они давали мне Солнце в правую руку и Месяц в левую с тем, чтобы я оставил это дело прежде, чем Бог даст ему победу, или прежде чем я погибну за него — я не оставил бы его». В ответ на это его дядя ответил: «Проповедуй все, что хочешь, сын брата моего! Я ни за что никогда не покину тебя».

Так Мухаммед со своими немногочисленными соратниками оказался практически полностью блокированным от остального населения Мекки. Соплеменники в 617 году составили между собой уговор полностью изолировать мусульман во главе с Мухаммедом. Уговор предусматривал не подпускать и близко к храму Кааба ни Мухаммеда, ни его единоверцев, ничего не продавать мусульманам и ничего у них не покупать. Налицо была полная экономическая и жизненная блокада Мухаммеда. Жизненная потому, что проповедовать новую веру для Мухаммеда означало жить. Эффективно проповедовать можно было только у храма, куда собирались и соплеменники, и паломники-купцы других племен и даже народов. Мекка — это Мекка. Здесь многолюдные торжества происходили в течение четырех месяцев в году. А Мухаммед был заперт со своими единоверцами в небольшом квартале Мекки, где находился дом его дяди Абу-Талиба. Этот район на окраине Мекки так и называли — овраг Талиба.

Но Мухаммед не был бы Мухаммедом, если бы смирился с этим. Если нельзя проповедовать в Мекке, он будет проповедовать в других близлежащих городах и местечках. Но его соплеменники зорко следили за ним, за его деятельностью и всячески ему противодействовали. Почему они не убрали его? Конечно, не из гуманности. Лишить его жизни ничего не стоило этим людям, закапывающим в землю живыми своих детей. Но этому мешал закон кровной мести: убивший Мухаммеда должен был сам лишиться жизни, поскольку род Мухаммеда не отказался от него (хотя и не одобрял его проповедничество). А это значит, что за жизнь Мухаммеда было кому мстить, и именно благодаря этому он сохранил свою жизнь.

Мухаммед проповедовал в Мине, Указе, а также других местечках Хиджаза. Но успеха не имел. Он даже попытался покинуть Мекку и переселиться в город Таиф, что находился недалеко от Мекки и был хорошо укреплен. Его проповеди не только не восприняли, но и отнеслись к нему с издевкой. Один из слушателей так сказал Мухаммеду: «Если бы Бог захотел нас обратить к Себе, Он, конечно, выбрал бы не тебя для этого дела». Проповеди Мухаммеда не только не восприняли, но слушатели чуть было не лишили жизни самого проповедника. Мухаммед с зятем Зейдом, избитые разъяренной толпой и окровавленные, бежали.